Последний день Америки
Вот и сейчас, когда до последнего шестого выстрела оставались считаные секунды, акустики распознали знакомые шумы. По пятам «Барракуды» уже несколько дней неотступно следовали американцы.
– Американец, – идентифицировал цель старший акустик. – С вероятностью девяносто процентов – фрегат типа «Оливер Хазард Перри».
– Дистанция?
– Пока не можем определить.
– Выпустить буксируемую антенну! Определить параметры цели!
– Есть выпустить антенну…
«На девяносто процентов – фрегат типа «Оливер Хазард Перри», – повторил про себя командир. И перечислил тактико-технические данные этого проекта: – океанский эскортный корабль, способный осуществлять противолодочную и противовоздушную оборону транспортных конвоев, амфибийных соединений и противолодочных групп. Водоизмещение – четыре тысячи двести тонн; длина – сто тридцать пять метров; осадка – семь. Скорость хода – двадцать девять узлов; дальность плавания – пять тысяч миль на скорости восемнадцать узлов. Экипаж – двести девятнадцать человек. Вооружение…
Припомнив вооружение последних фрегатов типа «Оливер Хазард Перри», капитан первого ранга негромко выругался:
– Трехрогий якорь им в толстую кишку!..
Ничего хорошего встреча с американским военным кораблем не сулила, ибо «нафарширован» он отменно. Из противолодочного вооружения на его борту имелась мощная гидроакустическая станция AN/SQS-56, два трехтрубных 324-мм торпедных аппарата Mark 32 ASW и в довершение – в ангарах стояла пара вертолетов с противолодочными торпедами, глубинными бомбами, сбрасываемыми гидроакустическими буями и прочей так не любимой подводниками «мелочью».
Да, ошибка или счастливое совпадение исключались: «Барракуду» американцы скорее всего не слышали, но исправно фиксировали выстрелы ее торпедных аппаратов и изо всех сил пытались перехватить.
Вздохнув, командир обернулся к вахтенному.
– Сразу после выстрела самый малый вперед и разворот на курс сто десять. Глубина прежняя.
– Понял.
– Выполнять.
Командир экипажа исчез в круглом проеме люка.
– Ну что, торпедисты, готовы? – закрыл он за собой крышку.
– Так точно, – бодро доложил капитан-лейтенант.
– Пли!
После череды привычных манипуляций шестой заряд, в точности повторяющий форму боевой торпеды, с громким шипением покинул носовой аппарат.
Закрыв внешний люк, капитан-лейтенант повернулся к командиру:
– Товарищ капитан первого ранга, выстрел произведен.
– Отлично. Проверить системы и всем отдыхать.
Покидая отсек, командир почувствовал, как корпус подлодки едва заметно содрогнулся. «Пошли малым вперед, – довольно хмыкнул он. – Сейчас развернемся на курс сто десять, пройдем до края шельфа, нырнем на приличную глубину и… сам черт нам не брат. Пусть ищут! Пусть поднимают на ноги весь Атлантический флот! Или как взбесившиеся гаишники объявляют план-перехват!..»
Новейшая советская подводная лодка проекта 945 создавалась для борьбы с ракетными подлодками противника, и с надводными кораблями из состава ударных группировок и авианосных соединений. Для увеличения боевого потенциала конструкторы усилили торпедное и ракетно-торпедное вооружение, оснастили подлодку новейшими системами целеуказания, обнаружения, навигации и связи. Много позже, когда американцы столкнутся с «Барракудой» на просторах открытого океана, она получит массу прозвищ. От «Sierra» – официального названия в натовской классификации до уважительных «Титановый нарвал» и «Тень из бездны».
Однако и американские конструкторы не почивали на лаврах. Словно соревнуясь с нашими специалистами, они планомерно внедряли свежие разработки при строительстве новых и модернизации старых военных кораблей. В результате к середине восьмидесятых годов на многих фрегатах и корветах были внедрены революционные инновации. К примеру, интегрированная корабельная гидроакустическая система фирмы «Raytheon», предназначенная для обнаружения, сопровождения и классификации подводных целей. AN/SQS-56 включала противолодочную систему с подкильной и буксируемой антенной, систему обнаружения препятствий и мин, а также противоторпедную систему. Главной особенностью станции являлась цифровая обработка гидроакустических сигналов, компьютерное управление и выбор оптимальных режимов работы, что было применено в борьбе с советскими подводными лодками впервые. Все это давало возможность американским и британским субмаринам, а также сотням надводных кораблей, занятых патрулированием Атлантики и Тихого океана, засекать наши подлодки на умопомрачительных по тем временам дальностях.
Теперь «Барракуды» не имели возможности «спрятаться» под горизонтом скачка скорости звука или в зоне «тени». Эффективная цифровая обработка сигнала позволяла обнаруживать крадущиеся подлодки на дистанции до двадцати миль. Дальность обнаружения новых гидроакустических станций стала соизмерима с дальностью хода самых современных торпед.
Второй час «Барракуда» шла с малошумной скоростью в пять узлов. Пара гребных электродвигателей постоянного тока, специально предназначенных для движения малым ходом, работали столь тихо, что даже титановый корпус не передавал наружу ни гула, ни вибраций. Глубина по мере продвижения к краю шельфа понемногу увеличивалась, и это тоже добавляло ощущения полного покоя. Ни шумов, ни качки, ни нервной беготни членов экипажа…
На Центральном посту царила обычная рабочая атмосфера. Вахтенный офицер, боцман на рулях, штурман… И командир, склонившийся над картой и просчитывающий возможность оторваться от преследовавшего его субмарину фрегата. До края шельфовой плиты оставалось восемьдесят пять миль. На скорости в пять узлов тащиться придется долго. Очень долго – целых семнадцать часов. Миновав край, «Барракуда» уйдет на глубину пятьсот метров, выберет укромное местечко и ляжет на дно, выключив оба электродвигателя. В общем, шанс на спасение у экипажа имелся. И немалый. Но только в том случае, если к противолодочному фрегату не присоединится еще какая-нибудь посудина с суперсовременной начинкой.
Оторвавшись от карты, капитан первого ранга поймал болтавшийся на витом проводе микрофон.
– Акустики, новости есть? – спросил он, нажав кнопку.
– Да, товарищ командир, – невесело ответил один из специалистов. – Фрегат сокращает дистанцию.
– Сколько до него?
– Около тридцати миль…
Час назад, когда по его приказу из размещенного на вертикальном оперении контейнера выпустили низкочастотную буксируемую антенну, акустики произвели вычисления и доложили о дистанции в сорок пять миль. Теперь осталось тридцать.
– Уж не означает ли это, что акустики из команды фрегата слышат нас, трехрогий якорь им в толстую кишку!.. – проворчал командир подлодки.
– Не понял, товарищ командир, – настороженно переспросил акустик.
– Это не вам. Слушайте и докладывайте через каждые четверть часа.
– Понял…
Пытаясь маневрировать на мелководье шельфовой плиты, «Барракуда» уходила от преследования около десяти часов. Оторваться не получалось. Из акустического поста через каждые семь-восемь минут приходили доклады об устойчивом контакте с двумя целями. К сожалению, самый отвратительный прогноз командира экипажа советской подлодки сбывался: спустя несколько часов напряженного преследования к противолодочному фрегату присоединилась многоцелевая подводная лодка типа «Лос-Анджелес».
По давней привычке пожелав противнику заполучить в задний проход огромную железяку, похожую на тройной рыболовный крючок, командир в сердцах отбросил карандаш. Да, нервничать было из-за чего. АПЛ типа «Лос-Анджелес» являлись многоцелевыми субмаринами, предназначенными для борьбы с советскими подводными лодками и надводными кораблями. В средней части стадесятиметрового корпуса размещались четыре 533-мм торпедных аппарата, позволявшие вести стрельбу на полном ходу. А передовая система управления торпедной стрельбой «Mark-113» практически не делала промахов.
Прикрыв глаза, капитан первого ранга припомнил материалы, с которыми ознакомился перед боевым походом. В новеньком журнале с грифом «Совершенно секретно» от руки были вписаны названия подводных лодок, базирующихся у пирсов ближайшей военно-морской базы «Норфолк». Имелись в этом списке и субмарины типа «Лос-Анджелес»: одноименная с базой SSN-714 «Норфолк», SNN-723 «Оклахома-Сити» и совершенно новый корабль, вошедший в строй лишь несколько месяцев назад, – SSN-750 «Ньюпорт-Ньюс».
«Интересно… и какая же из этих трех пожаловала? – наморщил лоб командир. – Впрочем, какая нам разница?..»
Он уже не требовал докладов от штурмана о глубине и «высоте» над грунтом. Морская карта с обозначением глубин и течений лежала перед ним. Кропотливо отслеживая маршрут, командир имел полную информацию о параметрах движения «Барракуды».
«Десять часов. Мы идем на восток с малошумной скоростью ровно десять часов, – посмотрел он на циферблат наручных часы. – Пора скорректировать курс…»
– Боцман, право на курс сто тридцать.
– Есть право – курс сто тридцать…
Глава 1
Атлантический океан; борт подводной лодки сверхмалого класса «Барракуда». Настоящее время
Из глубокого сна назойливо выталкивает пронзительный сигнал. Я уже догадываюсь, что это системы оповещения о сближении с судном. Догадываюсь, но продолжаю спать… Сигнал не умолкает. Господи, как же меня задолбала жизнь подводного отшельника!..
Несколько секунд лежу с открытыми глазами. Сознание буксует, не желая возвращаться из грез в действительность. Наконец принимаю сидячее положение. Морщась от противного писка, таращусь на часы, затем на основной дисплей.
– Что за чертовщина? – пытаюсь понять причину беспокойства электроники. – Я же на глубине. Чего ей не спится?..
И вдруг доходит: система обнаружила подводную лодку! Сонливость улетучивается – словно и не спал полминуты назад. Запрыгнув в командирское кресло, запрашиваю данные о неизвестном объекте. Система послушно выводит на экране строчку за строчкой…
«Дистанция пятнадцать-шестнадцать миль. Пеленг двести пятнадцать. Объект движется встречным курсом со скоростью от шестнадцати до восемнадцати узлов, на глубине от девяноста до ста метров. Водоизмещение объекта предположительно от семи с половиной, до восьми тысяч тонн…»
Пятнадцать-шестнадцать… От шестнадцати до восемнадцати… От девяноста до ста… – ворчу, повторяя только что прочитанные сухие фразы. – Тоже мне – центральная компьютерная система! Ничего конкретного. Сплошное гадание на кофейной гуще.
Лихорадочно пытаюсь подобрать подходящие под описание проекты американских подлодок. А пока мозг соображает, руки сами ложатся на штурвал. Что это за тип субмарины и какова цель ее появления – узнаю позже. Пока же следует убраться с ее дороги. В подобной ситуации целесообразно занять наибольшую глубину погружения. Рабочие глубины большинства американских подлодок не превышают двухсот пятидесяти метров, а титановая «Барракуда» способна долгое время пребывать на шестистах – в этом ее бесспорное преимущество.
Немного прибавив скорость, отдаю штурвал от себя. Лодка послушно опускает нос; цифры на главном мониторе монотонно сменяют друг друга, отсчитывая метры увеличивающейся глубины…
От семи с половиной до восьми тысяч тонн, повторяя как заклинание, открываю манипулятором справочный раздел. Перед взором сверху вниз плывут данные американских субмарин…
Стоп, нахожу подходяще водоизмещение. Скорее всего, это многоцелевая атомная подводная лодка типа «USS Virginia».
Открыв более подробное описание, вчитываюсь в столбцы информации и понемногу мрачнею, так как на сегодняшний день это один из самых грозных соперников в глубинах открытого океана.
До поры до времени я очень миролюбив. В прошлой жизни – до того, как раздался ночной звонок Горчакова, – врагов у меня практически не было. Ну, если не брать в расчет силы быстрого реагирования НАТО, если забыть о длинном списке фамилий из журнала «Форбс» и не обращать внимания на визгливые крики одной пожилой женщины из нашего ЖКО. Нет, это вовсе не значит, что у меня была распрекрасная жизнь. Ведь если все вокруг хорошо, ты либо влюблен, либо сильно пьян. В крайнем случае умер и попал в рай. Просто установившийся распорядок моего существования в однокомнатной квартирке не подразумевал наличие ни друзей, ни врагов. Теперь другое дело. С того знаменательного дня, когда я дал согласие на участие в секретной авантюре, в моем бытии вновь замаячил противник. Нет, не враг. На врага наступают, его окружают и в конце концов уничтожают. А военные моряки США для меня и «Барракуды» – не более чем противник в мирное время. Более того, знай они о сути моей миссии, то наверняка вызвались бы всячески помогать. Но, увы, одним из главных обязательных условий операции является ее абсолютная секретность.
– Почему мы должны делать доброе дело втайне от всего мира?! – возмущался я незадолго до похода.
Морщась, Горчаков терпеливо объяснял:
– Видишь ли, весь мир считает Российскую Федерацию преемницей Советского Союза. Стало быть, и спрос за содеянное тридцать лет назад будет не с Украины, Беларуси, Казахстана и тем более не с Туркмении. Спрос будет с нас. С русских.
«Что ж, отсутствие друзей в подобном дельце – скорее плюс, чем минус, – подумал я тогда. – Лучше уж полагаться на свои мозги, сообразительность и опыт, чем на кого-то надеяться и ждать непонятно откуда помощи…»
От греха подальше решаю нырнуть на шестьсот метров и затаиться.
Глубина триста. Постепенно уменьшаю обороты электродвигателя и меняю курс, дабы запутать акустиков противника, если они меня слышат. Глубина четыреста. В томительном напряжении проходит около десяти минут… Пятьсот. Выключаю движок. В отсеке устанавливается гробовая тишина. Так тихо здесь не было за все время похода. Шестьсот метров. Все, глубже лезть не следует.
Напутствуя меня перед походом, Петр Степанович Пирогов – главный конструктор «Барракуды» – сказал:
– Мы создали уникальный корабль – маленький, да удаленький. Корпус получился очень прочным – на шестисотметровой глубине подлодка способна работать неограниченное время. На шестисот пятидесяти метрах более часа испытывать прочность не рекомендую – за титановые листы капсулы я ручаюсь головой, а вот на счет текучести сварных швов есть некоторые сомнения. Семьсот метров – предельная глубина и предназначена только для кратковременного пребывания. Нырнул на пять – семь минут и возвращайся на меньшую глубину. Иначе уже не всплывешь никогда…
Даю команду автопилоту выдерживать глубину шестьсот метров. «Барракуда» оборудована очень чувствительными гидрофонами, и если не забивать «эфир» посторонними звуками, то можно получить полную картинку происходящего вокруг.
Внимательно слежу за показаниями приборов. Судя по цифрам на мониторе, моя посудина застыла на одном месте. Отлично. Теперь можно заняться изучением вероятного противника…
С вхождением в строй в конце 2004 года головной атомной подводной лодки класса «USS Virginia» флот США получил оружие будущего. Это была самая современная субмарина с разносторонними возможностями, с ошеломляющими способностями и буквально напичканная разнообразным оружием. Подлодка «Вирджиния» может устраивать разрушительные торпедные атаки боевым кораблям или посылать крылатые ракеты с высокой точностью на расстояние до полутора тысяч километров. А чтобы избежать встречи с потенциальным противником, она погружается на максимальную глубину почти до пятисот метров. Данный класс подводных лодок стоит на голову выше других за счет потрясающей способности следить за противником. Специалисты прозвали ее «идеальным наблюдателем», и на то были веские причины: «Вирджиния» оборудована сложнейшими и невероятно чувствительными сенсорами.
Читая данные сенсоров, озадаченно чешу подбородок.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: