Крестный. Политика на крови

Поначалу предложение показалось ей интересным и даже немного романтичным. Однако сейчас, когда она оказалась в этом огромном, темном, сыром и слабоосвещенном ангаре, ей сделалось немного не по себе.

Но все же она не испугалась, поскольку присутствие рядом с ней Потапова и его людей давало ей ощущение защищенности. Она была уверена, что эти физически крепкие, уверенные в себе мужчины больше не допустят того, чтобы с ней случилось еще одно несчастье.

– Неправда, – сказала она, стараясь придать голосу как можно больше уверенности и оптимизма, – мне вовсе не страшно. Просто все это немножко… необычно.

– А для нас, – весело произнес Костя, – это уже давно обычное дело. Это на Западе люди устраивают переговоры только в офисах, а в России для этого приходится выезжать на природу или проводить встречи вот при таком антураже, – Костя засмеялся. – Специфика такая, российская.

– Тихо, – раздался голос Потапова, – вон они едут.

Действительно, в этот момент в ворота ангара один за другим стали въезжать автомобили. В джипе воцарилась тишина, которую снова прервал голос Титова.

– Ого, – удивился он, насчитав пять автомобилей, которые, въехав в ангар, остановились так, чтобы взять машины Потапова в кольцо.

Из машин стали выходить молодые парни. У двоих из них Потапов заметил бесприкладные автоматы Калашникова. Еще двое вооружены помповыми ружьями, похожими на те, что у охранников Потапова. У остальных пистолеты или пистолеты-пулеметы, видимо, были спрятаны под куртками и пиджаками.

– Так, так, так, – произнес Костя, – ну что же, господа гоблины, похоже, все в сборе. Боня здесь, вон его рыжая башка из-за бээмвухи торчит… Самурай тоже здесь. Это вон та разъевшаяся харя за рулем джипа. Самурай – правая рука Барыбы. Говорят, свою кликуху он получил в те времена, когда со стволами было туго. Поэтому он ездил на разборки с самурайским мечом. Где он достал этот ржавый полуметровый ножик, история умалчивает. В каком-нибудь этническом музее скоммуниздил, наверно… Так, ну а где же сам Барыба, неужели обосрался и не приехал? – Он замолчал на секунду и добавил: – В таком случае мне все это уже не нравится.

Дегтярев, молчавший все это время, положил руку на плечо Терентьичу и тихо проговорил:

– Терентьич, заведи мотор… на всякий случай…

После чего он взял с колен портативную рацию и, поднеся ее к губам, отдал распоряжение охранникам, находящимся в «Опеле»:

– Ребята, мотор не глушить. Слава и Андрей, вы у нас как ворошиловцы: глаз не спускайте с автоматчиков. Если что, по ним палите в первую очередь… Двое опытных автоматчиков нас тут всех могут положить.

В этот момент в ангар на большой скорости въехал серебристый «Мерседес» и, промчавшись в центр круга, резко затормозил.

Задняя боковая дверь машины открылась, и из нее медленно вылез грузный мужчина, одетый в трехцветное спортивное трико, красную майку и голубого цвета джинсовую куртку. У него был большой живот и практически отсутствовала шея. Поэтому создавалось ощущение, что его крупная, коротко стриженная голова с оплывшими щеками сидит прямо на плечах. Ниже головы висела крупная, толщиной в большой палец цепь, видимо, служившая указателем, где в случае необходимости у этого громилы можно найти шейные позвонки.

– А вот и толстожопый пожаловал, – весело произнес Костя Титов, которого эта ситуация больше забавляла, чем пугала. – Вы только посмотрите на него. Приехал на шестисотом «мерине». Да с его-то тушей и с его протокольной харей на грузовике ездить надо. Свою карьеру гоблина этот боров начинал в мясных рядах на рынке. Из мясников он и сколотил свою первую бригаду.

– Кончай базар, развеселился тут, – перебил Дегтярев, – смотри лучше, чтобы эти мясники нас не освежевали.

– Руки коротки, к тому же для этого еще и мозги нужны, – парировал Константин.

Видимо, это вообще была черта его характера: не унывать в тяжелых ситуациях. Он вынул из подплечной кобуры пистолет Макарова, снял его с предохранителя и, передернув затвор, положил его обратно, после чего подмигнул Юле, с ужасом смотревшей на эти движения.

– Ну что, пошли покалякаем с братками, – произнес он и стал вылезать из машины.

Дегтярев, скомандовав по рации: «Ребята, выходим!» – отправился вслед за ним.

Последним из машины молча вылез Потапов и, хмуро оглядевшись по сторонам, пошел к «Мерседесу», у которого стоял Барыба.

– О, Крестный! – воскликнул с деланой радостью Барыба, широко разведя руки.

Его толстая морда расплылась в лучезарной улыбке. И без того мелкие глазки скрылись в сощуренных от улыбки веках, явив миру две узенькие щелочки.

– Здорово, пацаны, – произнес он, кивая Дегтяреву и Титову. – Какие проблемы?

Потапов сделал вид, что не замечает протянутой для рукопожатия барыбинской руки и произнес:

– Мы с тобой, Барыбин, просто поговорить приехали. – Он оглядел по сторонам людей Барыбы, стоящих по кругу, после чего продолжил: – Но ты, похоже, даже поссать без охраны не ходишь, раз на «стрелку» всех своих быков притаранил. – Потапов снова оглядел вокруг себя людей Барыбина. – Человек, наверно, пятнадцать будет, не меньше.

Улыбка «стекла» с лица Барыбы куда-то вниз, щеки обвисли, на лице снова появились маленькие злобные глазки.

Он засунул ручищи в карманы спортивного костюма и булькающим голосом проговорил:

– Это, Крестный, не твое дело – сколько мне с собой стволов возить и сколько братвы с собой на стрелы брать.

Однако намек на трусость несколько смутил его. Он ухмыльнулся краем рта и сказал:

– Сам знаешь, времена нынче шебутные, беспредельщиков много и отморозков всяких. Передела хотят. То вы на мою территорию влезете со своими магазинами, а то вдруг Ахмедка осмелел со своей бригадой чехов и тоже в наших местах орудовать начал. И все мне свистят, что они бизнесом занимаются и на зубах клянутся, что на мое кровное претендовать не собираются.

– Мне плевать, что там у тебя за дела с Ахмедом и его чеченцами, – произнес Потапов. – Я к тебе о своих собственных проблемах поговорить приехал. А возникли они, как ты говоришь, на твоей территории. На днях двух моих людей в Заводском районе на улице Хвесина избили до полусмерти. А они никаким бизнесом не занимались и уж точно на территорию ничью не претендовали. Двое мужчин и девушка просто листовки расклеивали для избирателей. Наверно, слыхал об этом что-нибудь?

– Не-а, – еще шире расплывшись в улыбке, ответил Барыбин. – Меня листовки не интересуют. Вот если бы они лотки торговые поставили, я бы быстро узнал об этом.

– Странно это как-то, территория ведь твоя. Сам говоришь, – с деланым недоумением сказал Сергей.

– Ну моя, – с угрозой в голосе подтвердил Барыба, – и чо теперь, мне братва о каждом пердеже докладывать будет, что ли?

– Так ведь дело в том, что по имеющейся у нас информации и людишки, избившие моих агитаторов, тоже твои были, – спокойным, слегка насмешливым голосом произнес Потапов. – Этих героев, бивших старика и девчонку бейсбольной битой, приметили у тебя в бригаде.

– Треп бестолковый, – категорично заявил Барыба. – Тебе туфту гонят, а ты веришь.

– А мне сдается, что туфту гонишь ты сам, – повысив голос, ответил Потапов. – Твоих мордоворотов описала нам пострадавшая девчонка, и это описание очень подходит двум твоим браткам. К тому же она запомнила часть номера их машины. Ну что ты скажешь по поводу этих аргументов? – спросил Сергей.

К этому моменту лицо Потапова побледнело от ярости, глаза прищурились, взгляд буравил лицо Барыбы.

– Да я поссать хотел на твои аргументы! – резко ответил Барыба, тоже разозленный не на шутку претензиями Потапова. – Мало ли кто на кого похож. И вишневых «восьмерок», у которых часть номера совпадает, в нашем городе тоже до той самой страсти как много.

Потапов, услышав этот ответ, неожиданно ухмыльнулся и произнес:

– Эх, Барыба, в удельные князья метишь, а мозги-то у тебя, как у управдома… Про вишневую «восьмерку» я ведь тебе ничего не говорил. Ты сам раскололся.

На сей раз настала очередь Барыбы прийти в ярость от осознания того, что он «лопухнулся» в простой ситуации, выдав себя.

– Но ты, фраер недоношенный, ты эти ментяровские примочки брось. На понт меня взять хочешь?! – взревел он и подошел вплотную к Потапову.

– Да чего тебя брать-то, ты и так весь на понтах, – съязвил Сергей, – вырядился как петух, да еще цепняк с палец толщиной на себя навесил. Все атрибуты гоблинской романтики. Никакой солидности.

– Что?! – снова взревел Барыба и набычившись ринулся на Потапова. – Да я тебя, падла, урою сейчас здесь, ты у меня кровью всю жизнь ссать будешь…

В следующий момент случилось то, что удивило и напугало многих присутствующих, в том числе и Барыбу.

Потапов молниеносным движением схватил его за лацканы джинсовой куртки и с такой силой рванул на себя, что Барыба, потеряв равновесие, повалился на Сергея.

– Ты, урод! – прохрипел Сергей. – Кончай со мной «на бля буду» разговаривать. Я твою распальцовку вмиг прекращу и твоей жирной мордой всю свою машину вытру…