Сказки ложь, да в них…

Пошел Князь за волчьим молоком к логову волчицы, да взял с собой всю «охоту» свою, егерей со сворами собак и стрельцов всех своих метких. Увидала волчица Князя-княжевича – в ноги ему повалилась, жалобным голосом взмолилась:

– Князь-княжевич Иван-королевич, помилуй, что прикажешь – всё сделаю! —

– Давай своего молока! —

Тотчас она молоко для него принесла и в благодарность еще волчонка подарила. Иван-королевич волчонка отдал в «охоту» свою, а молоко принес жене. А жена, было, надеялась: не достанет муж молока и пропадет! Но коли он пришел – и нечего поделать, умылась она волчьим молоком, с постельки встала, как ни в чем не бывало. На что муж обрадовался.

Долго ли, коротко ли, слегла она опять, притворилась захворавшей и умирающей.

– Ничем, – говорит, – мне нельзя помочь; надо за медвежьим молоком сходить, в чащу-чащобу. —

Иван-королевич взял опять всю свою «охоту» и пошел в Чащу-чащобу искать медведицу-царевну. А медведица та, зачуяла беду издалека, пришла и в ноги повалилась, слезно взмолилась:

– Помилуй меня Иван-королевич, что прикажешь – всё сделаю! —

– Хорошо, давай своего молока! —

Тотчас она молоко принесла и в благодарность медвежонка подарила.

Иван-королевич опять возвратился к жене целый и невредимый.

– Ну, милый мой, – говорит княгиня, – Сослужи еще службу, в последний раз, докажи дружбу свою, принеси мне львиного молока – и не стану я хворать, стану песни петь-распевать и тебя всякий день забавлять! —

Конечно, хотел Княжевич Иван-королевич видеть жену здоровой, веселой; и пошел он искать львицу-царицу. Дело это было не легкое, зверь-то этот заморский. Взял он вновь, всю свою «охоту» и всем зверям наказал искать львицу: волки да медведи рассыпались по горам, по долам, ястреба и соколы поднялись к небесам, вороны разлетелись по лесам и по кустам. – И львица найдена была, как смиренная раба, припала к ногам Ивана-королевича.

Принес Князь и львиного молока. Жена поздоровела, повеселела. А опять его просит, очередную хитрость придумав:

– Друг мой, друг любимый! Теперь я здорова и весела, а еще бы стала я красавицей первой, если б ты потрудился достать для меня волшебную пыль такую: лежит она за двенадцатью дверями, за двенадцатью замками, в двенадцати углах Чертовой мельницы, горы такой! – говорит она.

Князь пошел – видно, его была доля такая! – подумал.

Пришел он к горе той, к Чертовой мельнице, – а там вход в Замок пещерный. Все замки сами размыкаются, двери сами растворяются, и вошел Князь и вся «охота» с ним. Набрал он волшебной пыли, идет назад, – а все двери за ним затворяются, все замки замыкаются. Он вышел наружу, а вся «охота» под землей осталась: рвутся, шумят они, кто зубами, кто когтями ломает двери. Князь постоял-постоял у горы, подождал-подождал и с горем воротился один домой. Тошно у него было в животе, холодно на сердце. Пришел домой, – а там жена бегает и весела и молода, во всем дворе (в царстве) Змей Змеевич хозяйничает. И говорит ему Змей:

– Здорово, Иван-королевич! Вот тебе от меня привет-подарок – на твою шею шелковая петля приготовлена! —

– Погоди, Змей! – сказал королевич. – Вот я в твоей власти, а умирать горюном не хочу-не желаю, дай спою тебе три песни свои. —

Разрешили и гусли подали, и спел Иван-королевич одну песню, а пока пел, к нему ворон прилетел. И пока Змей заслушался, ворон сказал:

– Пой, пой, Иван-королевич! Твоя «охота» три двери прогрызла! —

А ворон потому в западню не попал, что мертвечину в кустах клевал. Когда Иван-королевич вторую песню спел, прилетел ворон, с быстротой молнии туда и обратно, и говорит: – Пой, пой, уже твоя «охота» девятую дверь прогрызает! —

– Довольно, кончай петь! – зашипел Змей, заподозрив неладное, видя ворона, а слов его не разбирая. И накинул Змей петлю на шею Ивана-королевича.

– Слушай третью песню, Змей Змеевич! Я пел её перед свадьбой, спою и перед смертью, перед могилой! – сказал Князь.

Нечего делать, третью песню слушать пришлось. А тут и ворон вновь вернулся и говорит: Уже твоя «охота» последнюю дверь ломает!

Окончив песню свою, Князь-княжевич Иван-королевич крикнул, как в последний раз:

– Прощай белый свет, прощай моя «охота»! —

А «охота» тут и есть! Легка на помине: летит туча тучей, бежит полк полком! Змея Змеевича звери в клочья изорвали, и жену птицы расклевали, соколы да ястребы!

Остался Князь Иван один со своею охотою век проживать, один горе мирское горевать. А стоил бы лучшей доли, кабы не из цариц заморских жену себе выбирал!

Как в сказках сказывается: бывали-живали царь да царица; у царя, у царицы был один сын, Иван-царевич. Вскоре умер царь, сыну своему царство оставил. Для чего «царевичу» вздумалось назваться «королевичем»?

    Конец.

часть 3 Клад

В некотором царстве, в некотором государстве… жили-были старик со старухой в великой бедности. Ни много, ни мало времени прошло – но померла старуха. А на дворе зима трескучая, лютая да морозная.

Пошел старик по всем соседям и по всем знакомым, просить, чтобы помогли ему вырыть могилу для старухи: только ни соседи, ни знакомые, все знающие его бедность, не захотели ему помогать. И пошел старик в Церковь, к попу. А у них на селе был поп очень жадный, несовестливый.

– Помоги батюшка, – говорит старик, – старуху похоронить надо. —

– А есть ли у тебя деньги, чем за похороны платить будешь? Давай деньги, свет мой дорогой, вперед! – говорит поп.

– Перед тобой, батюшка, нечего греха таить: нет у меня в доме ни единой копейки! Обожди маленько, может заработаю, тогда с лихвой заплачу, право слово! – просит старик.

Но поп не захотел слушать речей стариковских, Да и где старик может заработать?

– Коли нет денег, не смей сюда и приходить! – говорит.

Ну вот. «Что делать, – думает старик, – пойду на кладбище, сам вырою как-нибудь могилку и сам похороню старуху».

Вот он захватил топор да лопату и пошел на кладбище. Пришел и начал могилу готовить: срубил сверху мерзлую землю топором, а там и за лопату взялся. Копал, копал и выкопал котелок чугунный, глянул – а он полный червонцами золотыми, высыпал на руку, как жар блестят, будто новенькие. Крепко старик возрадовался:

– Слава тебе Господи! Будет на что и похоронить и поминки устроить по старухе моей! – подумал он.

Не стал больше могилу рыть, взял котелок с золотом и пошел домой. Ну, с деньгами «знамо дело» – всё пошло как по маслу! Тотчас нанял людей: и могилу вырыли, и гроб смастерили. И послал старик соседку купить вина и кушанья, закусок разных – всего, что на поминках должно быть. Сам же он взял червонец золотой в руку и потащился к попу. Только открылись двери после стука его, как поп на него чуть не в крик орать начал:

– Сказано тебе ясно-понятно было, старый, чтоб без денег не приходил, а ты опять сюда прешься! —

– Не серчай, батюшка! – просит его старик. – Вот тебе золотой – похорони мою старуху, как положено с отпеванием, век не забуду милости твоей!

А поп, как взял деньги такие и переменился: и не знает, как старика принять в доме своем, где посадить, какими речами умилить:

– Ну, старичок, будь в надежде, всё сделаем и отпевать будем со дьяконом и со всем клиросом петь…. – залебезил поп.

Старик откланялся и пошел домой, а поп с попадьёй стал про него разговоры разговаривать:

– Вишь, старый чёрт! Все говорят: беден, беден! А он золотой монетой платит. Много на своем веку схоронил и отпевал я именитых покойников, а столько денег ни от кого не получал…. – подумал поп.

Собрался поп со всем причетом своим и похоронил старуху как следует.