Кузя – черная собака. Сборник рассказов и эссе

За эти полгода работы, рвение Злого было замечено начальством и его поставили бригадиром смены рабочих. Работала бригада в прорабстве Черного, прораба строгого, и смены менялись понедельно: одну неделю одна бригада в первую смену, а другая в ночную, во вторую смену.

Большей карьеры чем быть бригадиром, за бригадирство получая надбавку к зарплате Михаил Антонович и не желал.

Часть 5. Беседы

Андрей Ефимович Скучный давно оставил всякое рвение к работе. В офисе он скучал, он не старался делать каких-либо операций, новых планов. Он только подписывал поданные от начальства, в лице Сергей Сергеевича, бумаги проектов. Мог поправить что-то явно ошибочное, но это бывало редко. Ему прискучила однообразность и бестолковость молодых инженеров-проектировщиков, которые выдавали за новшество найденные в старых журналах или в старых документах какие-то «нововведения». Если не нужно было аврально ехать на инспекцию при приближающейся сдаче объекта, – то с работы, наш Скучный, мог уйти пораньше.

Дома он включал телевизор и смотрел только новости, минут по 10 или 20, как они шли по программе. А затем шел в свою комнату-библиотеку, садился в мягкое кресло читать книгу. Около кресла на столике рядом с книгой всегда стоял графинчик с водкой и лежал на тарелке соленый огурчик. Через каждые 20 минут, после очередной главы книжки, отрываясь на размышления над прочитанным, он наливал себе рюмку водки и выпивал, откусывая кусочек огурца.

Если вечер, и в окнах темнело, он шел на кухню готовить ужин. Но не всякий день. А зная, что придет к нему Михаил Антонович, наскоро «перехватив» отрезанный кусочек колбасы, водворив её на место в холодильник, Андрей Ефимович ходил по своим комнатам, скрестив руки на груди и думал. Это было привычкой с тех пор, когда уж очень он увлекся философией религий.

Наконец, приходил Злой и после часа-полтора, после ужина, они садились беседовать у телевизора. Так было заведено. Смотрели только главные федеральные правительственные каналы. И телевизор их обоих ни сколько не интересовал, – они разговаривали. Говорили всегда разное, и каждый свое, и им обоим было наплевать на мнение другого, но спорили по философским вопросам, оставаясь, однако, при своем, несмотря на привычку соглашаться со стороны Злого.

Главное в беседах было то, – что можно выговориться и быть услышанным и это было немаловажно, а может и основное, – что тебя слушают и понимают и даже не соглашаются.

Их дружба крепилась на этих разговорах перед телевизором, звук которого, по согласию, был уменьшен и в котором мелькали картинки из новостей: аварии, аресты мошенников, репортажи с совещаний глав государств…, потом пожары, взрывы терактов, трупы и полицейские разгоны демонстраций…. События каждого дня в новостях ничуть не менялись: как всегда убивали, как всегда где-то разгоняли полицией демонстрации. Вновь арестовывали мошенников, преступников. Где-то шла война…. И это так «приелось», что можно было даже не смотреть эти передачи: «Петровка 38» или «Экстренный вызов 112» – заведомо зная, всегда кого-то убьют, а мошенники обманывают пенсионеров, грабят мирных граждан, а уж коррумпированные чиновники каждый день арестовываются, потом отпускаются укравшие миллионы, осужденные условно. Обычное дело нашего времени.

Упрек был от работяги Злого и в сторону Скучного, работника офисного:

– И ты, уважаемый Андрей Ефимович, служишь вредному делу. И жалование получаешь от людей, которые обманывают других. Строим мы из «левых» дешевых материалов, а продаем квартиры на наших объектах, – еще до сдачи далеко, а уже рекламы висят, – естественно за миллионы», – сказал как-то Злой.

– Да. – ответил Скучный – Но ведь сам по себе я ничто, я только частичка необходимого социального зла. А так-то: все чиновники вредны и даром получают жалование…. Только и делают, что подписи ставят, а получают за это огромные зарплаты. И без подписи нельзя строить. Или даже я никакое новшество не могу внедрить без подписи. Значит в своей нечестности виноват не чиновник, а время такое…, которое привело нас к этакому развитию общественного порядка, – что ничего не делающие получают от производителей и рабочих всё, взамен давая им крохи со своего стола».

– Возможно всё – может и время и развитие общества виновато, – Злой был как всегда согласен. – Совершенно согласен – сказал он сакраментальную фразу. – Однако, если взглянуть на наше прошлое (?! Вопросительно с апломбом) – прошлое окажется противно: лапотная крестьянская община, рабство явное и неприкрытое, – крепостное право. Лучше не вспоминать о нем. А в настоящем что же? – и вопрос завис на некоторое время.

Они в молчании потягивали пиво, глядя на экран телевизора, на мелькающие картинки в программе «Время».

– 2 —

Их беседы за вечерним пивом перед голубым экраном очень походили на прославленные «кухонные разговоры», когда во времена советской партийной цензуры было отмечено диссидентство и «кухонные разговоры», так называемые, проходили с критикой всего негативного в жизни тогдашнего общества.

Бывают дни города, праздник ради даты образования городов, бывают дни республик, в честь их образования в 1922 – 24 годах, с моментом образования СССР.

И вот, наверное, по традиции, был день всей Страны, который, однако, не был объявлен выходным и поэтому отмечался вечером. Как водится, на федеральных каналах телевидения проходила трансляция концертов приуроченных к празднику. «Обычно, концерты в честь таких праздников подразумевают выступления национальных коллективов, песни пелись с национальным колоритом. Ведь телевидение транслируется и зарубежом, в других странах, где наши люди в туристических или деловых поездках могли бы прослушать и посмотреть песни и танцы своей страны», – об этом говорил Андрей Ефимович, Скучный.

Он почему начал свой такой монолог на повышенном тоне, явно возмущаясь в этот вечер против обычного тихого диалога со Злым. А дело в том, что на одном из главных каналов тв, явно транслирующих передачи свои с подачи властей страны, вдруг, в «праздник всей Страны» был концерт «Шансона». И не того шансона, что французский истинный шансон, а тех песен, что у нас шансоном называют, – то есть песен «приблатненых», с уголовно-преступной тематикой и окраской. Начался концерт с песенки «Гоп-стоп, мы подошли из-за угла», где еще финку в бок получает девушка за то, что «сдала», сообщила ментам про уголовное сборище, и вероятно, тех уголовников посадили в тюрьму, а товарищи их, братки, пришли отомстить.

– Как так! – тоже возмутившись, поддержал Злой своего друга. – Ведь это праздник всей Страны! Где наша «Калинка-малинка», где «Валенки», наконец! То есть – всякая власть транслирует те песни, которые ей нравятся. Нашим властям нравятся уголовные песни?! Так значит, – у власти уголовники стоят, или не судимые, но друзья тех же бандитов-уголовников! Вот, и не мудрено, что столько много в стране преступности, если у власти стоят сами преступники…, – и он еще приводил примеры того, что показывали в новостях по телевизору: и «переодетые менты» и бандиты чиновники… – все попали под осуждение.

Но грубое, мужицкое лицо Скучного озарилось улыбкой умиления и восторга перед движениями ума и эмоций его друга. Злой еще возмущался и много чего высказал критического.

– А знаешь зачем человек не бессмертен? – сказал Скучный в минутную паузу посреди речей Злого, вновь перейдя на свой обычный тон беседы.

Спокойно и не глядя на собеседника, как обычно, он стал говорить о том, что, вот, человеку даны мозговые центры и извилины, у человека есть зрение, речь, чувство прекрасного, многие люди рождаются гениями…. Но все люди смертны и всё это многообразие уйдет в почву и станет компонентом земной коры, и будет носиться в космосе вокруг солнца вместе с планетой! Поэтому человек не столько значителен, как он себе представляет.

– Вот и индусы со своими Ведами и Буддисты утешают себя перерождением, – что тело наше будет со временем жить в траве, в камне, в жабе или в другом животном организме. Бессмертие свое те восточные религии видят в обмене веществ и в некоем законе сохранения энергии. Вот тут загвоздка и стоит: душа и личность человека – бессмертны ли? – сказал Скучный.

Перевод разговора в такие высокие материи нисколько не смутил Злого. Он быстро переключился с темы социальной, будто щелкнул выключателем в мозгу:

– А вот недавно космонавты приземлились, видел по новостям. С другой стороны, за последние годы, в конце века и в начале нового столетия, во всей науке произошла сказочная перемена. Взять, к примеру, медицину…. Это ж надо, как продвинулась наука, какие операции делают, аж сердце меняют, – не то что раньше, во времена алхимии и магии и шаманства. Кроме рентгена, еще 100 лет назад ничего не было, а сегодня (!), каких только приборов нет: и ультразвук и лазерные ножи. А уж про Генетику и рассказывать страшно: овечка Доли из пробирки выросла, и женщины рожают, из пробирки пересаженных детишек. Аж страшно становится… – человек к Богу приблизился, сам человек – Творец. А ты говоришь, что человек «малозначителен». Ого-го! – закончил с пафосом Злой, в жестикуляции подняв палец вверх.

– Это все так, конечно, и наука вперед пошла, но кажется чуть-чуть что-то не так даже с наукой, – ответил Скучный и продолжал своим тихим пессимистическим голосом. – Общество не только из элиты состоит, и совсем наоборот, элита только маленький процент общества. Ты же знаешь, что все эти достижения науки для широких масс людей недоступны. Сколько стоит операция (?) – в тысячи долларов оценивают все эти пересадки органов и прочее. Кому они доступны, а? – и в ответ, Злой кивнул головой, сквозь глоток пива глухо сказав свою дежурную фразу:

– Совершенно согласен, – а Скучный продолжил свой монолог.

– Пока наша научная мысль человечества носится вместе с Землей вокруг Солнца в открытом космосе нашей Галактики, – рядом с нашим домом стоит рядовая больница с тремя корпусами, и я там лежал, когда болел «мышиной лихорадкой». —

И Скучный рассказал свою жизненную правдивую историю:

«Начальство у нас сменилось, года 3 назад. Пришел молодой начальник, моложе меня лет на 10. И, то ли я приглянулся ему…, но он, начальник наш Сергей Сергеевич, решил, видимо, сделать меня своим другом. Весной он пригласил меня на свою дачу в пригороде. И сам он впервые после зимы…, приехали мы, и я помогал в уборке зимнего и подготовке участка к летнему сезону: убирали мы с кустов материал, – на зиму кусты гортензии, розы были укрыты и обмотаны. А потом открыли «подпол» в дачном домике. В подполье были банки с соленьями (он хотел похвастаться огурчиками к шашлыку) и вареньями. Там, в подполье на полу валялись дохлые мыши, около полок, на которых банки стоят. И, – ты знаешь, что некоторые женщины, увидев мышку, истерично кричат и пищат?! Так вот и тут, Сергей Сергеевич, как заправская блондинка, закричал, увидев мышку и выскочив из подполья, готов был и на стул ногами вскочить, как принято у женщин. Ну, что ж. Взял я совок и веник и еще черный целлофановый пакет и полез выметать мышиный помет с трупиками двух мышек. Вот так я и заразился той лихорадкой: выметая мышиный помет, я поднял пыль, которую и вдохнул, видимо, и вирус попал мне. А болезнь оказалась страшная: температура под 40 и бред и понос и рвота, потеря сознания…. А потом 40 дней на уколах антибиотиками, промывание желудочного тракта и клизмы три дня подряд, и прочее и прочее, пришлось мне перетерпеть в нашей рядовой больнице. Посмотрел бы ты, в каких условиях, и на каком уровне стоят больницы наши (!) – а то, тоже мне, «наука на грани фантастики»! Люди по-прежнему томятся в старых больничных корпусах, где штукатурка с потолков в миску с супом падает. Статистика, отчетность составленная чиновниками обманывает нас. Всё больничное дело, как и 50 лет назад, построено на воровстве и обмане, врачи, плохо учившиеся в наших Вузах, явные шарлатаны, – вместо, тобой упомянутых, приборов используют народные клизмы! Реализуют рекламные препараты и таблетки-пустышки. Лично мне новый анальгин, дорогой «упса», совсем не помогал.

Наверное, и во всех областях жизни общества достижениями науки пользуется только богатый человек. А богатые у нас – это 1% от большой растущей массы людей. Так что, до процветания нам еще далеко».

В тот раз опять все закончилось пресловутым – «Совершенно согласен» со стороны Злого, но видно было по его задумчивому лицу, что он в чем-то не согласен и пока сам не понимает в чем. Обычно Злой уходил не задумываясь, открыто глядя на окружающее, а тут он смотрел вниз.

Часть 6. Религия

Молодой начальник, директор Строй фирмы, Сергей Сергеевич, оканчивал школу уже в 21 веке. И с начала 90-х в школу к ним начал ходить священник, занятия с детьми по «Закону Божьему» велись сначала факультативно. Родители Сергея Сергеевича отдали его священнику в попечение сразу, и бабушка настаивала, и мода на религию была в тренде. Так Серей Сергеевич пристрастился к «модной» религии и ходил с бабушкой в Церковь.

Теперь же, заведя в своем офисе религиозную составляющую, принялся и сотрудников наставлять и приучать к религии.

Поначалу, когда Андрей Ефимович получил книжечку от начальника, и один раз сходив с ним в Церковь, подумал, что его оставили в покое. А оказалось – нет, начальник был занят другими сотрудниками, – он миссионерствовал среди женщин планового отдела и бухгалтерии. И вскоре очередь по миссионерскому наставлению дошла и до Скучного. Прошло довольно длительное время, с полгода, наверное, как начальник пришел к нему в кабинет для разговора:

– И что я слышу, дорогой Андрей Ефимович, ты и прозвищем обзавелся, – «Скучный», говорят! – с улыбкой начал Сергей Сергеевич.

– Особенно веселиться не приходится, невесело мне от жизни в одиночестве. Хватит, по молодости навеселился, – так ответствовал Скучный.

– Ну, вот и похвально. Но, не надо опускать руки, самое время и о душе подумать, – говорил Сергей Сергеевич, продолжая разговор. – Вас все ценят и любят (неожиданно перешел он на «Вы», что не сулило ничего хорошего), за образованность и благородство души. Не скучайте, мой друг. Не зря же заметили все окружающие скучность вашу, – это грехи на душе, вероятно, лежат грузом…. И вот, я предлагаю в выходные поехать с нами, так сказать – развлечься с пользой. На пятницу я предоставлю Вам выходной, отгул, а в субботу утром мы выезжаем в паломническую поездку в монастырь. Билеты на автобус уже заказаны, Церковь организует поездку, – предложил Начальник. И это было такое предложение, от которого отказаться было сложно.

«Ехать куда-то, неизвестно зачем, без книг и без пива (верующие же). Резко нарушить свой заведенный порядок, установившийся за последние годы…» – такая идея в первую минуту показалась Андрею Ефимовичу дикой, и он хотел было отказаться. Но. Он подумал, что если едут и женщины и другие сотрудники офиса и, наверное, – «не надо огорчать молодого начальника», как принято. Он уточнил время. Назначено было на раннее утро собираться у Храма.

А в пятницу он созвонился с другом, пригласить его на разговор-беседу. И поскольку смена Злого была вечерняя в эту неделю, и они не встречались, а посоветоваться Скучному надо было, просто поделиться, – Михаил Антонович пришел к нему днем.

Андрей Ефимович решительно достал пиво из холодильника, но Злой решил ограничиться одним стаканчиком, ему идти надо было во вторую смену к 5-ти вечера, поэтому он больше говорил. А обсудить решили Веру Христианскую и вообще религию в связи с приглашением начальника и будущей поездкой с ним в монастырь.

Злой довольно резво о религии рассуждал, считая всё мифом и выдумкой, Скучный же, будучи уже начитанным по книге подаренной начальником, пытался Веру слегка оправдать.

– Да, представляю себе, – говорил Злой, – если в детстве ему в школе про Бога-Христа рассказывали, то вот, и внушили убежденность религиозную. Дети, они восприимчивы к чудесам и сказкам. А Христос чудеса только и творил: то по воде пешком ходил, то воду в вино превращал. А уж больных-то сколько лечил…. Даже мертвого Лазаря воскресил. Чудо. Он, таким образом, вообще, – был маг и факир. Вся литература полна рассказов про Его чудеса. А детям цирк и иллюзионисты нравятся… —

Теперь уж Скучному пришлось во многом соглашаться со Злым. Он начал возражать только в вопросах о нравственности:

– Ибо религия проповедует: не убей, не укради, почитай родителей и уважай старших. И почитание предков у нас, и похороны да поминки, всё проходит по религиозному обряду, – говорил Скучный явные вещи.

– Естественно-понятно. Много нравственности несет Христианская религия – отвечал Злой. – Но столько же нравственности есть и в других Верах! Например, Буддисты складывают руки ладошками и кланяются перед старшими, а при этом сжигают своих умерших на кострах. Так и мы уже давно придумали Крематории. А еще, с другой стороны – эта религия, любая, дает неверное представление об окружающем мире. Особенно детям прививают другое восприятие. Жития Святых и прочие легенды в сказаниях посмотреть: дети думают, что весь мир наполнен ангелами и бесами, в темном лесу духи живут, а в злых людях бесы живут. Дети вообще верят в фей и эльфов разных. По религии, так и во взрослой жизни будет думать человек, что ангелы везде и всюду, а бесы подножки нам ставят…. И то, что Земля вращается вокруг Солнца, как говорил Галилей, – Церковь признала не так давно в двадцатом веке, и Джордано Бруно сожгли. А уж в связи с бесами, сколько тысяч было женщин сожжено инквизицией, – ты знаешь! —

Да – да, согласен, – и Скучному трудно было найти какое либо возражение, но после паузы разговор продолжился.

– Главное, наверное, в том и состоит, что умеет Церковь признавать свои заблуждения. А насчет жертв могу сказать: и Искусство требует жертв. А любое новшество без жертв не обходилось. Скажи, – когда самолеты строили: многие падали и умирали, и до сих пор самолеты, кстати, падают. Конечно, уж строительство нового общественного строя точно без крови не обходилось. И когда Христианство только пробивало себе дорогу сотни святых были казнены в Римской империи, устраивали даже издевательства на стадионах над верующими. А инквизиция была не от Веры, а от власти. Потому что власть «приватизировала» себе эту религию, и использовала толкую превратно суть учения.– снова спокойным голосом говорил Скучный.