Собрание сочинений. Том шестой

Ранней весной родились маленькие зайчата. Ещё лежал в лесу под деревьями глубокий снег, прихватывали по утрам крепкие весенние морозы. И птиц, и зверей держал на снегу плотный наст. Ранних таких зайчат так и называют – «настовиками». Ласково пригревало весеннее солнышко, обрадовались и теплу, высунулись из гнезда, устроенного под кустом, длинноухие зайчата-настовики. Они терпеливо ждали свою мать, чтобы молочка напиться. – А зайчихи-матери и своих и чужих детей кормят. Прибежит к гнезду чужая зайчиха, покормит проголодавшихся зайчат и убежит дальше. Опять останутся одни маленькие зайчата. Хорошо, что спрятались они в сухой прошлогодней листве! Здесь не найдет из разбойница-рысь, не увидит хитрая лисица. Увидела зайчат суетливая птичка. Уселась на ветку, вертится и поёт:

«Вот, вот вижу! Вот, вот слышу!

Большими, страшными зверями кажутся для этой птички робкие маленькие зайчишки. И всё вертится она над зайчатами, и тоненько поёт: «Вот, вот вижу! Вот, вот слышу!». И зайчата со страхом смотрят на суетливую птичку. А просто её гнездышко в тех же кустах, только с другой стороны.

Тем же утром, в том же глухом лесу, на самом краю болота, токует глухарь. «Тэкэ, тэкэ, – тэк, тэк, тэк!» – раздаётся его весенняя негромкая вначале песня. Спокойно утром в лесу. Далеко слышен каждый звук. Вот, проковылял, шурша листвой, ёжик, от дерева к дереву. Пробежала по краю болота осторожная лисица, неслышно. Спрятался в норе под корягой, под упавшим деревом, быстрый хорёк. И громко затрубили, и защёлкали клювами, встречая солнце на болоте журавли. Тут же сорвался, захлопав крыльями, и стрелою поднялся в небо длинноносый бекас-«баранчик». Будто голос молодого барашка доносится с высоты его далёкий дребезжащий звук. И другой голос: «Качи-качи-качи-качи!» – сидя на кочке, радостно отозвался другой бекас на болоте.

«Тэкэ, тэкэ, – тэк, тэк, тэк! – чаще и громче защелкал, ещё жарче запел свою песню глухарь. Издалека кажется, что где-то далеко кто-то отбивает точилом косу перед покосом.

Как много может увидеть и услышать внимательный охотник. Посетив естественный глухой далёкий лес, – «охотничьи угодья».

– — – — – — – — – — —

На отдыхе

Присел охотник у озера, выйдя из своего «скрадка» на болоте. Солнышко освещало берёзовый лес. Ясный светлый день.

Вот, увидел он, как на полянку из леса вышла рыжая лисичка и присела отдохнуть под старой берёзой. Смотрит и слушает лиса окружающий мир.

Видит она, как пробежал по земле и скрылся в молодом сосняке и тихо просвистел рябчик, а у самого края березняка, перед болотом, бродят по кочкам, спокойно кормятся краснобровые тетерева. Знает лисица: не поймать ей осторожного рябчика, не подпустят близко осторожные тетерева. – А вот, шевельнулась у гнилого пня сухая травинка, промелькнула в прошлогодней траве и скрылась в глубокой норке робкая лесная мышь. Тут дятел прилетел и уселся долбить ствол старой берёзы. Лисица насторожилась. Слышит несмотря на то, что птичьими голосами наполняется лес, как шуршат под корнями пенька и попискивают мыши в своей норке. Рядом пробирается по сухому «валежнику» из упавших веток, голодный ёжик, выбравшийся из зимнего логова. Лисица подкралась ближе к пеньку и долго сидит тихо – на охоте, ждет мышь. Ушки на макушке у лисицы, все звуки настороже.

Чтобы не мешать лисичке, охотник потихоньку ушел.

По берегу озера, в стороне от болота душистой смолой пахнет сосновый бор. У освещенной солнцем старой сосны резвятся весёлые проказницы белки. Радуются они тёплому солнышку, светлой весне. Они сменили свои зимние серые шубки, – рыжими стали у белок их спинки. Пышными стали хвосты. Всю долгую зиму жили белки в высоких соснах. От ветра и стужи прятались в тёплых гнёздах. Забирались в глубокие дупла деревьев. С ёлки на ёлку, с сосны на сосну бегали по лесу, грызли смоляные шишки.

В голодные годы, когда мало в лесу орехов и шишек, белки пускаются в далёкие и опасные путешествия. Смело переплывают они широкие для них реки, перебегают открытые поля, забегают в селения и города. Это было на памяти охотника – он видел такое «великое переселение» белок однажды.

Никому в лесу не делают вреда миролюбивые весёлые белки. С сучка на сучок, с вершинки на вершинку друг за дружкой гоняются они по деревьям, встречая светлую тёплую весну.

Прощаясь с болотом, оглянулся охотник и увидел журавлей.

Каждый год возвращаются они из далёких тёплых стран на родное болото. Над морями и широкой степью, над светлыми большими реками и зелёными лесами летят на свою родину весной журавли.

Высоким камышом и сухой прошлогодней осокой заросшее большое непроходимое болото встречает их дома. В самых недоступных местах устраивают гнёзда сторожкие журавли. Спокойно им жить на неприступном болоте. Не пройдёт по болоту волк, не проберётся лисица, не подкрадётся осторожная рысь. Водят весной журавли весёлые хороводы и устраивают брачные танцы. Соберутся в кружок между кочек болотных, машут крыльями, подпрыгивают, танцуют… «Курлы, курлы, курлы!» – по всему лесу разносятся их шумные голоса.

Скоро выведутся на болоте длинноногие неуклюжие журавлята. Начнут ловить для них журавли-родители лягушек и змей, приносить в гнёзда корм. Будут расти. Учиться летать журавлята…

Шелестит на ветру и качается высокий тростник. Ниже и ниже над лесом спускается солнце и тень падает над болотом, сгущая сумерки.

Охотник идет домой по сумеречному лесу. Вскоре за вершинами скрылось солнце. Прохладно и сыро становится в лесу. Слышно, как дышит, оживает земля. Пахнет весенними почками в воздухе, пахнет пробудившейся от зимы теплой, нагретой за день, землёй (это своеобразный запах лесной земли, и он отличается от запаха полей).

Вот, сам собою шевельнулся на земле прошлогодний мокрый листочек. Под ним показалась из земли зелёная стрелка молодой травы (многие травы растут именно по ночам, как огурцы на огородах, например).

Много звуков в вечернем лесу можно услышать, если идти по нему тихо, прислушиваясь. Ещё продолжают заливаться на деревьях певчие дрозды, провожая солнце. А на вершине высокого дуба громко воркует дикий голубь – «витютень»: «Витютень на ду-у-бе сижу! Витютень на ду-у-бе хожу!» – будто выговаривает он важно перед голубкой, сидящей на соседней толстой ветке.

Глухо турлычут в прозрачных весенних лужах-болотцах, сбоку вдоль дороги, лягушки и жабы. Со свистом крыльев, вытянув шеи, над лесом пролетают дикие утки. – на то же озеро с болотом летят.

«Чуфшш! Чувшш!» – вдруг громко чусвиснул и забормотал на полянке краснобровый тетерев-косач, стайка их бродила под дубами.

«Гу-гу-гууу!» – гукнул заяц, и убежал. – и он подал свой голос. А очень похоже тут же отозвалась лесная сова. Бесшумно пролетая на охоту между деревьев.

Страшно ухнул где-то в лесу и захохотал филин, когда сумерки уже сгустились. Взмахивая крыльями, тихо потянули над макушками деревьев уже на опушке леса длинноносые кулики. Над горизонтом, открывшемся в поле затухала малиновая заря. Ниже и ниже спускалась прохладная ночь. Охотник возвращался в деревню.

    Конец.

Творчество

(Из книги «Кухня» автора)

Искусство реализма сегодня критикуют авангардисты различных видов: говорят о том, что реализм – это пассивное копирование жизни. Но всё легко опровергается творческой практикой великих художников мира. Было бы нелепо характеризовать как смиренных «копиистов» тех же – Шекспира, Рембрандта, Бальзака, Толстого, Достоевского, Чехова. А их принадлежность к реалистическому искусству вне всяких сомнений.

Реализм всегда был и остаётся пытливым исследователем действительности и человека, исследованием, раскрывающим глубинные процессы жизни, сложность внутреннего мира людей. И именно потому, что выдающиеся художники-реалисты в полной мере достигают этого, их произведения несут в себе ту творческую энергию, которая заряжает многие поколения. Их художественные обобщения помогают людям разных эпох понять себя и развивающуюся жизнь. Изображение только внешнего облика действительности, её копирование, конечно, не может привести к такого рода результатам, равно как и чистое формотворчество, лишённое всяких связей с духовными потребностями человека.

Творческое исследование мира предполагает не только исключительную чуткость к тому, что в нём происходит, но и решимость художника проникать в сущность явлений и процессов, в каком бы внешнем облике они ни представали, – во всей полноте передавать правду жизни, защищать то, что содействует росту человека, социальному прогрессу. В своей книге «Человек как цель» итальянский писатель Альберто Моравиа пишет, что «реализм – это мужество». «Художник, – отмечает он, – является свидетелем. Свидетельствовать – значит называть вещи, то есть устанавливать их и утверждать их объективное значение для нас». И уже вследствие того, что реализм выявляет истинное существо вещей, утверждает их подлинную роль в человеческом обществе, он заключает в себе глубокие действенные начала.

В реалистическом искусстве выражено наиболее динамично сочетание объективного и субъективного. Поразительное богатство реализма основывается как на неисчерпаемости непрерывно меняющейся действительности, так и на богатстве, разнообразии творческих индивидуальностей, чьё образное освоение мира и обуславливает создание новых эстетических ценностей.

Подлинное произведение искусства всегда несёт на себе отпечаток личности его создателя, отпечаток его убеждений…

– — – — – — – — —

Обращаясь к опыту Достоевского: Алёше Карамазову оставался ещё год обучения в гимназии, как «он вдруг объявил своим дамам, что едет к отцу, по одному делу, которое взбрело ему в голову». «Всего вероятнее, что он тогда и сам не знал, и не смог бы ни за что объяснить: что такое как бы поднялось вдруг из его души и неотразимо повлекло его на какую-то новую, неведомую, но неизбежную уже дорогу».

Но даже и тогда, когда характер вновь возникших чувств и влечений осознаётся героем, побороть их он чаще всего не в состоянии. Таковы, например, процессы душевной жизни Дмитрия Карамазова. Помимо стихийных влечений героями Достоевского часто владеют разного рода идеи.

Широко освещённое Достоевским влияние идей, в том числе и разрушительных, было для него очень важным не только как обобщение реальных явлений жизни человека, но и как процесс, который показывал возможность восприятия нравственных принципов, превращения их в идею-страсть.

Одну из существенных особенностей изображения Достоевским внутреннего мира человека составляют исповеди, самовыражения действующих лиц. Исповеди являются неотъемлемой частью обрисовки как интеллектуальных героев, так и героев стихийного склада. Самопризнания характерны для действующих лиц, отличающихся крайним индивидуализмом.

Это постоянное обращение писателя к самовыражению индивидуума иногда объясняют тяготением его к драме…

– — – — – —

Справка из Википедии

«Мертвец идёт» (анг. Dead man Walking) – американский Художественный фильм, поставленный Тиммом Роббинсом в 1995 году по одноимённой книге католической монахини Элен Прежан, повествующей о её беседах с Элмо-Патриком Сонье, приговорённым к смертной казни в 1978 и казнённым в 1984 году.

Мэттью Понселет, совершивший убийство, приговорён к смертной казни. Католическая монахиня и противница смертной казни сестра Элен Прежан становится духовным наставником приговорённого, чтобы тот раскаялся и получил отпущение грехов.

Постепенно отношение Мэттью и Хелен друг к другу меняется. Мэттью говорит, что не убивал детей, что всё сделал его «напарник». Хелен старается помочь Мэттью и отменить смертную казнь, посещает родственников жертв и семью Мэттью.

Однако апелляцию на отмену казни отклоняют. Мэттью в последний раз встречается со своей семьей. Лишь в последний день своей жизни Мэттью искренне раскаивается в содеянном. Он признаётся Хелен, что всё-таки убил одного из детей. Хелен провожает Мэттью до места казни. Перед исполнением смертной казни он просит прощения у отца убитого юноши и искренне раскаивается в том, что совершил.

– — – — – — – — – — – — —

Биографическая справка

И «Краткую биографическую справку» автора можно также найти в интернете, в современных средствах передачи и хранения информации.