Иное начало. Книга вторая: Чертоги душ

Своё копьё я вонзил в первого же рахского всадника, а точнее в его рогатую тварь. Завизжав, будто подрезанная свинья на бойне, тварь дёрнулась вместе со своим свинорылом и мне пришлось выпустить древко оружия, глубоко засевшего в теле раха. Не теряя ни секунды я выхватил меч и стал рубить им на право и на лево. Не имея навыков сражаться верхом, я замалым не рубанул по голове свою же собственную лошадь. Словно почуяв мою неопытность, Явла стала дёргаться как обезумевшая. Матерясь на все лады от души и мысленно молясь дабы не выпасть из седла, я снова и снова опускал меч на низких всадников, попадая буквально куда попало. Варгон рядом со мной действовал куда как умело, и орудовал мечом и щитом одновременно, управляя лошадью одними лишь коленями. Я же по понятным причинам так не мог, и поэтому щит так и остался висеть за спиной.

Зазевавшись на секунду, в следующий миг получаю увесистым дубиналом в грудь, отчего меня с седла как х#ем сдуло. Кувыркнувшись через круп лошади, падаю в снег и еле успеваю отползти в сторону от мелькающих перед носом копыт. Раздаётся звук хлёсткого удара и Явла с хрипом падает в снег с размозжённой мордой, едва не придавив меня. Падая, я едва не умудрился выронить клинок. Не успев толком подняться на ноги, кидаюсь вперёд, вонзив меч в открытый бок очередной рогатой твари. Наконец снимаю со спины и беру в руку щит. Рах легко спрыгивает с заваливающейся набок хрипящей скотины и тут же атакует в отместку. Принимаю удар на жёсткий блок щитом, и бью его ногой в грудь, благо высоко подымать ногу не приходилось – рахи невысокие существа сами по себе. Рах делает шаг назад и спотыкается падая на спину, а дёргающаяся в конвульсиях Явла попадает копытом ему прямо в лицо. Оглушённый, с развороченной челюстью, он не успевает очухаться, а мой клинок уже опускается ему на шею. В суматохе боя вокруг кручу головой, и вижу как Варгон что-то орёт глядя на меня, но шум стоит такой, что я его не слышу. Он одним ударом добивает противника и тычет мне за спину. Резко оборачиваюсь, тут же на меня с размаху наваливается своими передними лапами тварь. Она без затей просто вдавливает меня глубоко в сугроб, и только это спасает моё лицо от клацнувших в миллиметрах клыков. Снег засыпает мне лицо, забивается в рот, тварь стоит на груди и не даёт вдохнуть. Я чувствую что начинаю задыхаться, вылезти из-под неё у меня нет никаких шансов. Мощные челюсти распахиваются, что бы поставить точку в моей жизни в этом мире, просто раздавив ими мою голову… Вдруг надо мной мелькнула широкая полоса стали, разрубая вертикальным, мощным ударом, пасть рогатого монстра и часть уродливого черепа. Кровища хлещет во всё стороны и туша заваливается набок, освобождая меня. Копашась и хрипя, словно загнанный вепрь, пытаюсь встать на ноги. Рука нашарила в кровавом снегу рукоятку меча, но сил почти не осталось. Ошалевшими глазами осматриваюсь вокруг и получаю острием копья в голову по касательной. Лямки шлема с треском рвутся и он слетает с головы. Вижу как рах на свинорылом скакуне отводит копьё для нового удара. В изнеможении и отчаянии хватаюсь рукой за наконечник, подтягиваясь к нему, и тут же получаю в челюсть ногой, одетой в башмак с жёстким носом. Хрюкнув, повисаю на копье всё ещё вцепившись мёртвой хваткой. Из разбитого носа и рассечённой верхней губы хлещет кровь. Я уже не понимал что происходит и абсолютно потерял ориентацию в пространстве. Всё смешалось в кучу: вопли рахов и их свинорылов, крики голосов людей и лошадей, звон стали о сталь и треск ломающихся щитов и копий!

Вдруг вижу как здоровая лапа хватает за шкирку раха и легко выдёргивает того из седла. Рах пытается вырвать копьё из моих закоченевших рук, но не успевает. Широченный меч одним взмахом разрубает того пополам, а потом и его свинорыла.

Дальше на глаза наползла пелена, и я уже ничего не видел. Только слышал шум идущего вокруг меня боя. В итоге я просто упал лицом в снег от бессилия. Я не мог даже голову поднять. Даже просто пошевелиться!… Я приготовился умереть.

Понятия не имею сколько ещё так пролежал. Время для меня потеряло какой либо смысл. В какой-то момент я просто понял, что шум битвы стих. Его заменили звуки стонов раненых, предсмертные хрипы свинорылов и их хозяев.

Меня подняли пара рук, кто-то убрал налипший кровавый снег с моего лица и сунул мне в рот горлышко, по которому потекла внутрь огненная жидкость. Тангорский снак поправил моё плачевное положение, вернув сознание подошедшее к краю пропасти. Вырвав у неведомого добродетеля из рук флягу, я с жадностью сделал ещё пару добрых глотков.

Туман с глаз рассеялся и я увидел перед собой бородатое лицо Хорста. Он ухмыльнулся и громко сказал с улыбкой, оглянувшись назад:

– А наш анай то, жив!

Раздались нестройные одобряющие возгласы моих людей. Мужики приветствовали своего аная. Все, кроме остатков бандитской шайки.

Но радость своих воинов я не разделял. Оглядевшись, я просто обомлел от места свершившегося боя. Среди крови, трупов рахов и свинорылых тварей, я увидел мертвые людские тела со следами ужасных ран. Их мертвенно пустой взгляд на лицах, у тех у кого они остались целыми, ввергнул меня в отчаяние.

Схватив Хорста за куртку на груди, я рывком встал на ноги и заглянул ему в лицо:

– Сколько!?

Алагат непонимающе уставился на меня.

– Сколько наших погибло? – прохрипел я.

Хорст помрачнел и не став отводить взор ответил:

– Двенадцать наших и девять пленных. И то потому, что они стояли в задних рядах.

– А рахи? Всех убили?

– Нет. Остатки рахов бежали.

Крик ярости и боли вырвался из моей глотки. Я орал и матерился, проклиная на чём свет стоит всех подряд; пинал снег и трупы рахов; в праведной злобе рубил в фарш головы свинорылых тварей; и вообще творил полную дичь в беспамятстве от накрывшего меня психоза.

Люди, столпившиеся у телег, терпеливо ждали пока меня отпустит. Одни как ни в чём не бывало перекусывали, другие перевязывали раны себе и другим, тем кто не мог этого сделать сам. Варгон, искоса поглядывая на мои метания, занялся с парой человек мародёркой. Всё что могло ещё пойти в дело – снималось, забиралось и отправлялось на телегу.

В город мы заехали когда уже полностью рассвело. Со стороны наш потрёпанный отряд выглядел как шайка оборванцев получившая где-то знатной пи#ды. Лишь накидки с гербом рода Фортхай, изрядно разодранные и в крови, говорили о том, что по городу движутся свои, волоча в крайней телеге скорбный «груз двести».

Как водится, меня встречала вся семья на внутреннем дворе. На взволнованные вопросы, я лишь качал головой и отвечал, что все разговоры после.

Я чертовски устал…

Спал я как убитый, и вопреки всем моим ожиданиям, во сне меня совсем не мучили кошмары, как я ожидал после такой-то битвы. Может кто-то и скажет потом, что это была просто стычка двух небольших отрядов, лишённая эпичности битвы многотысячного войска. Но для меня – эта стычка стала переломной в моём сознании, и моей судьбе. Именно сегодня я осознал, насколько серьёзной опасностью являются рахи, и насколько жёсткая жизнь ждёт меня в этом мире.

Проснувшись глубоко за полдень, я приказал собраться горожанам на площади и привести туда оставшихся бандитов. Перед воротами донжона сложили огромный погребальный костёр, на котором ровными рядами были уложены истерзанные тела. Я в смешанных чувствах посмотрел на них.

«Мда… Рахи показали свою истинную сущность. Силу, с которой безусловно стоит считаться.»

Взяв из рук Хаты факел я обвёл взглядом всех собравшихся.

– Сегодня, – громко начал говорить я, – мы впервые столкнулись с действительно грозной силой! Рахи были подготовлены и атаковали нас дерзко и без страха! – я сделал паузу, давая людям осмыслить всю серьёзность ситуации. – Но люди сдержали натиск этих тварей! Этот крупный отряд рахов, не повстречайся мы с ними, могли бы наделать большой беды в округе, и погубить много народу! Они хотели сжечь ваши дома, убить, пленить наших женщин, детей и стариков! И сегодня мы показали им, что северный оплот Турии, славный город Хайтенфорт, жив и им не по зубам!!!

Дружный рёв преисполненных доблести и чести голосов взорвал тишину. Воины подняли вверх клинки, потрясая ими в морозном воздухе и выкрикивая лозунги:

– Фортхай!!!

– Слава роду Фортхай!!!

– За Хайтенфорт!!!

Я медленно приблизился к костру, и обойдя его по кругу, поджёг в нескольких местах. Языки пламени сперва несмело лизнули хворост, но с каждой секундой огонь всё уверенней начинал пожирать сухое дерево пролитое небольшим количеством масла. Запах сгорающих тел распространился на весь городок, словно погребальная песня героям, павшим с честью!

Когда народ стал расходиться, связанных заново пленников, кроме естественно Тарталана (этого вязать не было смысла, он спокойно наблюдал за действом скрестив на груди руки), выставили неровным строем под прицелом лучников со стены. Любое не аккуратное движение с их стороны, и неразумный поймает с пяток стрел.

Я прошёлся вдоль ряда хмуро взирающих на меня разбойников, стараясь что-то рассмотреть в их глазах и лицах. Что я там хотел увидеть? Наверное хоть толику раскаяния и, в немалой степени, вины.

– То, что вы помогли отбиться от рахов, делает вам честь! – сурово осматривая их объявил я. – Но то, что вы промышляли разбоем на моих землях – достойно наказания.

Бывшие разбойники молча опустили головы.

– На колени!

Пленённые один за другим падали на колени, а тем кто не спешил выполнить приказ, помогли древками копий под колени.

Я вытащил меч и подошёл к первому из них. Вокруг все замерли и затаившуюся тишину нарушал лишь яростный треск пламени погребального костра у меня за спиной. Эквилианец с мрачным видом пристально наблюдал за разворачивающимися перед его глазами событиями. Варгон, Хорст, Хата, близнецы и мои близкие и приближённые – все они замерев ожидали, что же произойдёт дальше…

– Подними голову. – приказал я первому.

Мандражируя то ли от холода, то ли от страха, мужик немигающие взглянул на меня. Сальные волосы слипшимися прядями обрамляли его грубое лицо, а чуть посиневшие губы сжались в тонкую полоску. Мужику было явно лет за сорок, но опять же таки – сложно судить о возрасте в этом мире.

– Полное имя и откуда родом. Врать не советую, это легко проверить. – блефовал я.

– Фидульф, сын Горваста. Из Мидстана, господин. – дрожащим голосом ответил он.

Я кивнул:

– Желаешь ли ты вступить в ряды защитников Хайтенфорта, Фидульф, сын Горваста?

Мужик от неожиданности поставленного вопроса замялся было, но покосившись на мой меч в руке, быстро закивал:

– Желаю… мой анай!

– Клянёшься Словом?

– Клянусь Словом!