Не дуй

– Кажется мы слишком рано, – произнес другой, незнакомый голос.

Женя резко повернул голову, от чего мир снова погрузился в туман. Взгляд долго фокусировался, стараясь отобразить в сознании картинку реальности.

– Да вижу я, – с досадой согласился небритый, почесав голову под нелепой узбекской тюбетейкой, – придется подождать.

– Кого подождать? – промямлил Пух. Глаза нащупали содержимое в одной из батареи бутылок. Потянулся за ней. Острая боль резанула под ребрами. Мир опять погрузился в туман. Казалось не усидит на табурете. Опрокинется на пол. Но нет. Заветная бутылка оказалась в руках.

– Будешь? – гостеприимно предложил небритому.

– Неа, – покачал тот головой. – Пивком полирни. Вон та банка почти полная.

– О! – обрадовался Пух сообразительности незваного гостя. А может званного? Женя не помнил. Это разозлило его и он с ожесточением приложился к горлышку. Стало хорошо. Крылья снова расправились. Туман рассеялся. И главное – захотелось жить. Пиво добавило уверенности и определенности.

– Уф! – выдохнул Пух. – Хорошо!

Принялся разглядывать гостей. Первый, тот что предложил запить пивом, сидел напротив. Круглое небритое лицо. Цепкие глаза с прищуром. Розовые щеки. Засаленная тельняшка под потертым бушлатом на фоне тюбетейки смотрелись радикюльно. Мужик довольно улыбался. Второй стоял у умывальника. Грустное продолговатое лицо, подходящее продолжение высокой, старомодной шляпы. Подбородком он упирался об черенок лопаты.

– Еще? – участливо поинтересовался тот что напротив.

Такого участливого собутыльника Пух никогда не встречал. Что-то здесь было не так.

– Повторяю для особо одаренных: ты кто такой? – строго спросил Женя.

Толстячок обратился к компаньону:

– Чего-то долго он. Надо бы диспетчеру вставить. Куда гонит?

– Я повторяю вопрос … – уверенность Жени била через край. Он никому не позволит так с собой обращаться. Тем более в собственном доме. – Ты кто?

Для убедительности замахнулся стукнуть кулаком по столу и … резкая боль резанула живот. Попытался удержатся за столешницу, но рука промахнулась и Пух рухнул на пол. Рези в животе вырывались наружу. Наивно рассчитывая что боль выйдет с газами, Пух расслабился. Штаны наполнились липкой жидкостью.

– Фу! – брезгливо отвернулся долговязый.

Под кожаным плащом с пелериной мелькнул хвост с пушистой кисточкой. Не веря собственным глазам, Женя попробовал протереть рукой глаза. Новый приступ боли заволок взор пеленой. Превозмогая рези, проскрипел:

– Ты черт?!

– Можно и так сказать, – ответил за приятеля толстячок, столкнув со стола пачку сигарет. Они упали перед носом корчащегося в болях Жени.

– Как это мерзко, – заговорил долговязый, пока Пух, дрожащими руками прикуривал от протянутой спички. – Просто невыносимо. Придется подать жалобу.

– Саша, Саша! – затарахтел коротыш. – Какая жалоба? Ты ж не стукач, и это не наша метода …

Раздалось громкое бурчание. Кишечник излился очередной лужей. Нестерпимый запах перебил табачный дым.

– Фу! – воскликнул незнакомец в плаще. – Не могу здесь находится!

– Да, братишка, – согласился второй, обращаясь к Пуху. – Туго тебе. Не позавидуешь.

В глазах мелькнуло что-то похожее на сочувствие. Ответить Пух не мог. Боль разрывала его изнутри. Бил озноб. Или судорога? Коротыш взял со стола недопитую бутылку водки и поставил ее перед носом несчастного.

– Выпей! – предложил он. – Полегчает.

Женя оторвал руку от скрученного живота. Движение отдалось такой болью, что он отключился.

Очнулся уже за столом. Мужик в тюбетейке сидел рядом и смотрел на Пуха веселыми глазами.

– Ну что, отмучился? Теперь-то идем?

Женя удивился:

– Куда? – боль исчезла. Исчезли и те противоречивые страдания, которые сопровождали желания выпить.

– Какая разница, – коротыш махнул рукой. – Главное подальше отсюда.

Пух внимательно смотрел на собеседника, пытаясь понять что тот хочет сказать. Такое с ним бывало и раньше, особенно когда выпьет. Пересыщенный алкоголем мозг, выдает разом миллиард мыслей. Безумный хоровод страстей, желаний, страхов. Все что находилось вне этого хоровода, казалось не важным, поэтому не воспринималось. Вообще никак. Вот и сейчас. Слова мужичка не хотели доходить до него. Но он не был пьян. Голова вроде ясная, мысли текли ровно. И вообще откуда взялся этот морячок. И второй гость очень подозрителен.

– Вы кто? – который раз попытался узнать Женя. Обратился к долговязому. Тот стоял в дверях и с безразличным видом рассматривал рекламный каталог ближайшего супермаркета.

Почувствовав Женин взгляд, проговорил:

–Вы, сударь, давеча изволили назвать нас чертями. Пусть так и будет.

Господин в цилиндре оторвал глаза от буклета. Вперся хищным взглядом в Пуха. Невидимая сила почти физически удерживала Женю, не давая потупить взор. По спине пробежал неприятный холодок.