Уленшпигель тоже захотел заняться торговлей: увидев на земле куски лошадиного навоза, собрал, отнёс на свою квартиру – он ютился в закоулках городского вала – и высушил. Потом он купил шёлка, красного и зелёного, сшил из него мешочки, насыпал навоза, завязал ленточкой – точно они наполнены мускусом.
Сколотив из нескольких дощечек лоток, он подвесил его старой бечёвкой на шее, сложил туда товар и вышел на рынок продавать душистые подушечки. Вечером он освещал свой товар свечкой, прикреплённой посреди лотка.
На вопрос, чем он торгует, он таинственно ответил:
– Скажу вам, только потихоньку.
– Ну? – спрашивали покупатели.
– Это гадальные зёрна, – по ним узнают будущее, они доставлены во Фландрию прямо из Аравии, где их изготовляет великий искусник Абдул-Медил, потомок великого Магомета.
Собрались покупатели и говорили:
– Это турок.
– Нет, это фламандский богомолец, – не слышите разве по его выговору?
Подходили оборванцы к Уленшпигелю и говорили:
– Дай нам этих гадальных зёрен.
– По флорину штука, – отвечал Уленшпигель.
И беднота, грязная и ободранная, печально расходилась со словами:
– Только богатым житьё на этом свете.
Слух о гадальных зёрнах распространился по всему рынку. И обыватели говорили друг другу:
– Тут явился один фламандец с гадальными зёрнами, освящёнными в Иерусалиме на гробе Христа-спасителя. Но, говорят, он их не продаёт.
И люди собирались вокруг Уленшпигеля и просили его продать им гадальные зёрна.
Но он хотел поднять на них цену и отвечал, что они не созрели, и всё посматривал на двух богатых евреев, ходивших по рынку.
– Я хотел бы знать, – спросил у него один купец, – что будет с моим кораблём, который теперь в море?
– Он подымется до небес, если волны будут достаточно высоки, – отвечал Уленшпигель.
Другой, указав на свою хорошенькую дочку, которая при этом покрылась румянцем, спросил:
– Она, конечно, найдёт своё счастье?
– Всякий находит своё счастье там, где прикажет его природа, – ответил Уленшпигель, ибо он видел, что девушка сунула ключ какому-то молодому человеку.
Последний, сияя самодовольством, подошёл к Уленшпигелю:
– Господин купец, позвольте и мне один волшебный мешочек; я хочу узнать, один ли я буду спать эту ночь.
– Говорится так, – отвечал Уленшпигель: – кто сеет рожь соблазна, пожнёт плевелы рогоношения.
Молодой человек вскипел:
– На кого ты намекаешь?
– Зёрна говорят, что ты будешь счастлив в браке и жена не украсит тебя шлемом Вулкана. Знаешь это украшение?
И Уленшпигель продолжал в тоне проповедника:
– Женщина, дающая до брака задаток, всем раздаёт потом свой товар даром.
Девушка, желая выказать свою предусмотрительность, спросила:
– И всё это видно в волшебных зёрнах?
– Там виден и ключ, – шепнул Уленшпигель ей на ухо.
Но молодой человек уже скрылся с ключом.
Вдруг Уленшпигель увидел, как воришка схватил со стойки длинную колбасу и спрятал её себе под плащ. Колбасник не заметил, и вор, очень довольный собой, подошёл к Уленшпигелю с вопросом:
– Что ты продаёшь тут, каркающий пророк?
– Мешочки, которые скажут тебе, что тебя повесят за чрезмерную любовь к колбасе, – ответил Уленшпигель.
Вор бросился бежать, а колбасник кричал:
– Ловите вора!
Но было уже поздно.
Всё это время богатые евреи внимательно слушали разговоры Уленшпигеля и, наконец, подошли:
– Что ты продаёшь, фламандец?
– Волшебные мешочки.
– А в чём их волшебство?
– Они предсказывают будущее, если пососать их.
Евреи пошептались между собой, и старший сказал:
– Ну, так посмотрим в мешочек, когда придёт наш мессия; это будет великим для нас утешением. Купим одну штуку. А что ты хочешь за мешочек?
– Пятьдесят флоринов, – отвечал Уленшпигель. – Если это для вас дорого, проваливайте. Кто не купил поля, тому и навоз ни к чему.
Видя по Уленшпигелю, что он не уступит, они уплатили ему, взяли один мешочек и побежали в свой квартал, где вокруг них собралась целая толпа евреев; те уж услышали, что один из двух стариков купил мешочек, предсказывающий день и час прихода мессии.