Кто участи своей не вынес бы один.
Примите в сих стихах моё благодаренье
И будьте веселы, любезная подруга.
Пребудьте же вовек достойной восхищенья.
Прекрасный Ваш альбом хранит изображенье
Всех черт моих; но нет, ещё таит душа
Признательность, любовь и нежность без границы.
Мне, право, нечему учиться
У Вашего карандаша.
Son anche pittore штрихом иного рода:
Рисую мысленно небесные черты,
Которыми щедра природа
Пред богом Вашей красоты;
Рисую все дары душевны и сердечны
(Я прозу не пущу в стихи свои, конечно,
Но и выдумывать не стану каламбуры),
Что Вы скрываете от посторонних глаз.
Но, полно, не нужны поэзии фигуры,
Когда так истина живописует Вас.
Александре Дитрихштейн-Шуваловой
Повсюду трепетной стрелою
На север компас обращён.
Наши сердца влекомы тою,
Что нам несёт любви закон.
Сестра ей первая подруга,
А муж соперничает ей.
И как прожить им друг без друга
И без насмешливых затей?
Она учтивости прелестной
И добродетели полна.
Блистая грацией чудесной,
Очаровала свет она.
Поэт невольно восклицает:
Семья златая, ваш портрет
Неизъяснимо вдохновляет
Вам адресованный куплет.
Комедианты дорогие,
Великолепные друзья,
Невольно будешь петь Россию,
Когда мы дружная семья.
Рождением Александрины
Восторг наш общий осенён:
Признательностию единой
Три сердца бьются в унисон.
Прасковье Голицыной
Вот милый мой кантон, как говорит швейцарец,
Где Вашим вымыслом пленён один цесарец.
Вы остроумие само
Пред Белосельским-Башомо.
Найдёте Вы у нас часовни вековые: