В постели с незнакомцем

– Ошибаешься, Машка. Вон Димкин коктейль «Апельсиновый сквирт» берут нарасхват и никто не стесняется названий. Все я убежал.

Стасик выставил готовые заказы для моих соседей справа и слева, сверился с чеками и погрузился в работу, пока я отдыхала и наслаждалась приятной атмосферой.

После позорного увольнения в «Тропическом джазе» мне катастрофически требовалось хоть с кем-нибудь поговорить, излить душу. Подруг особо не было, а те, что остались из училища, только порадовались бы моим проблемам и тут же переключились на себя. Поэтому я смело пролистнула их номера телефонов, пока не наткнулась на контакт Стасика.

Уж он помог мне в телефонном разговоре скинуть с себя хандру и прекратить реветь раненным медведем. А сегодня вот пригласил к себе на работу, чтобы я посмотрела, как он освоился.

В пятницу вечером в «Ля Франс», который располагался в центре Арбата, было не протолкнуться. Элитный бар, совмещенный с дорогим рестораном и вип-комнатами для индивидуального обслуживания. Я битый час стояла в очереди на вход, пока бывший коллега не вспомнил обо мне. А потом еще столько же ждала, когда место за весьма длинной и очень оригинальной барной стойкой освободится. Но оно того стоило.

Ты занимал не просто место на высоком стуле, а становился наблюдателем целого представления от нескольких барменов. За каждым из них было закреплено по десять человек, с которыми они вели интерактив, не забывая обновлять бокалы или рюмки.

– Сегодня я тебя угощаю, все напитки бесплатно, но вести программу буду с другими гостями, – честно предупредил Стас еще в самом начале. Он не хотел упускать чаевые, но и брать с меня деньги категорично отказался.

Время летело очень быстро. Я увлеклась работой барменов, принимала участие в конкурсах и даже выиграла два шота. Смех и искренняя радость от хорошего времяпрепровождения заряжали позитивом, которого мне так не хватало.

Я ловила на себе заинтересованные взгляды мужчин, но старалась всячески посылать им сигналы «Фу! Нельзя! Сидеть на месте». Но то ли сигналы плохо передавались, то ли мои слегка окосевшие глаза наоборот кокетливо подмигивали мужчинам, и те протоптали ко мне незарастающую тропинку.

Парней шесть подходили ко мне и предлагали угостить коктейлем. В ответ выразительно кивала на два уже пустых бокала и еще четыре полных. А где-то после них меня ждал «Похотливый гном». Если это не помогало, то мне приходилось вежливо отказывать, наблюдая, как резко грустнеет лицо у несостоявшегося ухажера.

Внимание мужчин, конечно, было приятно, но ни один из них мне не понравился. Им всем вместе взятым было ой как далеко до ночного незнакомца, который так и не спешил покинуть мои сны. Изводил, зараза, каждую ночь. Моя неудовлетворенность и постоянное глухое возбуждение после утреннего подъема уже начинали вырабатывать электричество. Каждое прикосновение к себе сопровождалось словно разрядом тока.

Была даже крамольная мыслишка съездить к тому дому на Арбате, подкараулить похожего мужчину и предъявить ему за все бессонные ночи. Заодно труселя попросить вернуть.

Огромные настенные часы в баре звонко пробили полночь под радостный гул посетителей.

– Машка, – подлетел запыхавшийся Стас, – Вызывай такси себе. У меня сейчас будет час перерыва и тебя засечет управляющий. Не хочу, чтобы ты платила из своих денег.

– Окееей, – весело согласилась заплетающимся языком. Погуляли, пора и честь знать, – Где мой похабный гном?

– Я уже что-то не уверен, что ты его осилишь. Он башню срывает – будь здоров, – засомневался Стасик.

– Осилю! Тащи гнома! – пьяно потребовала.

– Такси вызвала?

– Я в процессе, – полезла в телефон и попыталась вызвать машину. Кажется, получилось. С экрана смотрело хмурое лицо, обещавшее приехать через десять минут.

– Вот и «Похотливый гном», – передо мной поставили большой бокал с изумрудной жидкостью, от которой шел густой белый дымок, – Выпьешь и сразу в такси. Утром позвоню! Если захочешь – приеду вылечу от больной головы, – парень как-то странно на меня посмотрел и соблазнительно улыбнулся.

– Договорились, – согласилась я, не особо понимая, почему Стасик так интенсивно мне подмигивает. Устал, наверное. Нервный тик.

Коктейль мне понравился. Мякоть киви, сладенький сироп, и потрясающий мягкий ром, которого я прежде ни разу не пробовала. Еще на середине бокала мой телефон стал разрываться от сообщений таксиста, поэтому остаток я осушила буквально за два глотка.

– С-с-с…Стасик, это было оч-чень вкусно! Зови своего упр… управляющего, я вы-выражу свое восхищ-щ-щение!

– Ооо, дамочка, напились, так ведите себя прилично, – по-доброму расхохотался он, – Все, беги в такси, пока не накрыло. Утром позвоню, Маш.

Я помахала ему ручкой и плавно стекла с высокого барного стула. С моим ростом залезть на такой – уже было подвигом! А слезть в веселом состоянии тянуло на золотую медаль. Или сразу орден за мужество и ловкость.

Почему-то люди, встречавшиеся на моем пути, никак не желали уворачиваться от моего витиеватого шага. Я то и дело натыкалась на кого-то, пока пыталась бодрым шагом выйти на улицу.

Летний июньский зной сменился приятной прохладой, освежающей разгоряченное лицо. Жадно вдохнула полную грудь воздуха, слыша приятный шум моря в ушах. Так волна накатывает на белоснежный песочек. Закрыла глаза, представляя себе эту картину, и потерялась во времени.

Вокруг меня ходили люди, молодежь радостно галдела, а я упивалась тем, что происходило в моей голове. Недолго. Какой-то му… нехороший человек на самокате больно задел мое плечо, не успев справиться с новомодной адской колесницей.

Меня грубо выдернули из нирваны, так еще и обматерили.

– Вот слепошара блаженная! – возмущался нехороший человек, – Чего встала посреди дороги?! Некоторым пешеходам надо права выдавать, чтобы они могли ходить там, где приличные люди ездят!

– Помолчал бы уж, сосунок, – заступились за меня прохожие, – Ездите, как шальные на этих ваших ластодерах.

Парень что-то буркнул и скрылся в толпе таких же самокатчиков. Я больше не стала стоять и слушать морской прибой в своей голове, и куда-то побрела, с восторгом разглядывая неоновые вывески, городские иллюминации. На краю сознания занозой сидела мысль, что меня кто-то ждет.

Ну раз ждет, зачем опаздывать?

Моя зигзагообразная походка хоть и привлекала внимание людей, но больше никаких происшествий не было. Даже знакомиться никто не подходил! А мне теперь хотелось с кем-нибудь пококетничать. Душу охватили такое одиночество и тоска по ласкам, что хоть волком вой. Одна в городе. Одна во всем мире. Ни родственников, ни друзей.

Жалость к себе и непонятное томление захлестнули с головой, заставляя ускориться и идти, куда глаза глядят. Но шла недолго, увидев знакомое пресечение улиц. Перед глазами услужливо всплыли воспоминания, что если свернуть вот здесь, то можно оказаться во дворе элитного клубного дома, откуда не столь давно я убегала на рассвете, сверкая пятками в босоножках.

Тело все решило само, не спрашивая одурманенный алкоголем мозг. Ноги свернули налево и понесли нерадивую хозяйку к высокому красивому дому. Зачем я туда шла и что хотела? Без понятия.

Уже во дворе стала высматривать фигуру незнакомца, но как назло, никого не было. Ладно, мы люди не гордые. Мы и сами подняться можем. На мое счастье (или несчастье) тяжелая дверь, оснащенная современным домофоном и камерой, распахнулась прямо перед носом. Из подъезда нетерпеливо выбежал большой ротвейлер, волоча за собой сухонького мужичка в годах. Он едва не болтался по ветру, крепко ухватившись за конец поводка.

– Лютик, фу! Люцифер, место! – кричал он, цепляясь за уличный фонарь.

Я не стала досматривать юмористическое представление, а ужом

вползла в закрывающуюся дверь. Тело само помнило, какие кнопки нажимать в лифте, в какую сторону выходить на площадке, на чью дверную ручку нажимать. Дверь вроде даже не была закрыта?!

Казалось бы, подходящий момент, чтобы опомниться? Но нет. Стоя в прихожей и втягивая носом приятный аромат домашнего парфюма, я из последних сил протопала внутрь роскошной квартиры. Везде было темно, а мой встроенный компас начал сбоить, отказываясь дальше принимать участие в незаконном проникновении.

Наткнулась на еще одну дверную ручку, нажала, заползла в комнату. Глаз заприметил знакомую плазму во всю стену, и тут-то я успокоилась. Силы разом покинули все конечности. Кое-как стянула узкий сарафан в подсолнухи, скинула босоножки.

Кажется, заснула я в полете на узкий и коротенький диван, устроившийся вдоль стены. Меня просто не хватило, чтобы сделать пару шагов до мягкой и огромной кровати в этой же комнате.

Уже отключившись, перед глазами запрыгал маленький противный гном в колпаке. Он заливисто хохотал и распахивал полы плаща, а под ним ничего не было! Совсем!

– Какая похабщина! – пробурчала я.

– Кто бы говорил, но уж точно не попа в персиках, – ответил знакомый голос.

* * *

Поездка к родителям на кладбище всегда выбивала Волошина из колеи. Он долго собирался, настраивался, а приезжая туда, расклеивался, как сопливый пацан.

Вот и сегодня, поглаживая рукой прохладный мрамор памятника отца с матерью, Артур присел на лавочку и тихо заговорил. Он общался с ними, как с живыми, рассказывал новости, что с ним происходило в то время, пока не приезжал, спрашивал советы.

Как жаль, что бездушный камень не мог ему отвечать. Лишь ветерок ласково обдувал лицо, напоминая нежные мамины руки.