Кровь и мёд

– Обычно в это время года они обитают здесь.

Лу кивнула и что-то шепнула Абсалону. Я ощутил, как внутри зреет подозрение.

– Ты же говорила, что бывшего шассера они принимать не станут, – сказал я.

Коко выразительно вскинула бровь и усмехнулась.

– Не станут.

– Тогда как?..

Кот исчез в облаке черного дыма. Лу медленно поднялась и отряхнула с колен грязь.

– Рид, нам придется разделиться.

Цвет волос

Лу

– Белое вино и мед, затем смесь корней чистотела с оливковой мареной, маслом семян тмина, опилками и щепоткой шафрана. – Мадам Лабелль бережно разложила пузырьки на камне, из которого мы сделали своего рода стол. – Если оставить все это настаиваться в течение целого солнечного цикла, смесь окрасит твои локоны в золотистый цвет.

Я ошалело уставилась на множество склянок.

– У нас нет столько времени.

Мадам Лабелль посмотрела мне в глаза.

– Разумеется, но, возможно, получится… ускорить процесс с помощью определенных ингредиентов.

Мы разом оглянулись на Рида, который в одиночестве сидел в противоположном углу лагеря, точил балисарду и не желал ни с кем разговаривать.

– Нет.

Я потрясла головой, отодвигая пузырьки подальше. Вся суть этой безнадежной затеи заключалась именно в том, чтобы замаскировать меня без помощи колдовства. После всего, что произошло с Ридом у ручья… не стоило понапрасну дразнить гусей.

– Неужели не нашлось париков?

Мадам Лабелль фыркнула и снова потянулась к сумке.

– Представь себе, Луиза, как это ни удивительно, в крохотной крестьянской деревушке Сен-Луар одежных лавок нет. – Она шлепнула на камень еще одну склянку. Внутри нее что-то шевелилось. – Быть может, ты предпочтешь баночку маринованных пиявок? Я слышала, если оставить их в волосах подольше в солнечный денек, насыщенный черный цвет обеспечен.

Пиявки? Мы с Коко в ужасе переглянулись.

– Мерзость, – заявила она.

– Вот уж точно.

– Тогда, вероятно, подойдет вот это? – Мадам Лабелль выудила из сумки еще два пузырька и бросила по одному Коко и мне – или скорее в Коко и в меня. Я успела поймать свой прежде, чем он сломал бы мне нос. – Паста из оксида свинца и гашеной извести сделает твои волосы черными как ночь. Только будь осторожна, продавец сообщил мне, что побочные эффекты бывают довольно неприятными.

Неприятней ее ухмылочки они определенно быть не могли.

Бо, который копался в сумке Коко, застыл.

– Что за побочные эффекты?

– В основном смерть. Совершенно ничего страшного. – Мадам Лабелль пожала плечами, так и источая сарказм. Я его не оценила. – Это, безусловно, гораздо безопаснее, нежели колдовство.

Сощурившись, я присела, чтобы самой обыскать ее сумку.

– Это просто мера предосторожности, ясно вам? Я пытаюсь проявить участие к Риду. Он с колдовством сейчас не слишком в ладах.

– А когда-то разве был в ладах? – пробурчал Ансель.

Тоже верно.

– Можно ли винить его за это?

Я наугад стала доставать пузырьки, изучать этикетки и отбрасывать их в сторону. Мадам Лабелль, видимо, всю аптеку в деревне скупила.

– Он всего дважды использовал колдовство, и в обоих случаях погибли люди. Ему просто нужно… время, чтобы примириться с этим. И с самим собой. В конце концов у него получится.

– Точно ли получится? – Коко с сомнением изогнула бровь и снова смерила Рида долгим взглядом. – Ведь… матагот неспроста к нам явился.

Упомянутый матагот в этот самый миг лежал на нижних ветвях ели и смотрел на нас желтыми глазами.

Мадам Лабелль вырвала у меня свою сумку и одним движением сердито сгребла все пузырьки обратно.

– Мы не знаем наверняка, что матагот здесь именно из-за Рида. Мой сын явно не единственная беспокойная душа в этом лагере.

Она посмотрела на меня и сунула мне ленту. Та была толще прежней, которую я когда-то носила, но все же… черный атлас вряд ли скроет мой новый шрам.

– Уже дважды твоя мать пыталась тебя убить. Откуда нам знать, быть может, Абсалон здесь как раз из-за тебя.

– Из-за меня? – фыркнула я, приподнимая волосы и позволяя Коко завязать ленту у меня на горле. – Чушь. Со мной все хорошо.

– Ты с ума сошла, если вздумала, что лента и краска для волос спрячут тебя от Морганы.

– Не от Морганы. Она ведь и так уже может быть здесь и наблюдать за нами. – Я на всякий случай подняла над головой средний палец. – Но вот от всех, кто увидит эти чертовы объявления о розыске, краска и лента могут меня укрыть. А может, и от шассеров тоже.

Завязав бант, Коко коснулась моего локтя, и я отпустила волосы. Тяжелой густой волной они упали мне на плечи.

– Да уж, на этих объявлениях прямо вылитая ты, – сказала Коко насмешливо. – А уж с какой точностью художник изобразил твой шрам…

Я невольно фыркнула и обернулась к ней.

– На отросток какой-то получилось похоже.

– Весьма большой.