Requiem Æternam

Ты по щеке меня ударь.

Что у поэта есть? Лишь строки.
Что у души есть? Только свет.
А у богатых – все пороки,
И тем страшнее крест их бед.

Они живут и пьют в разврате,
Забыв о том, что жизнь одна,
И в смертный час их лихорадит,
Им не познать триумф сполна.

А самый младший в этом мире,
Кто жил и плакал, ища снедь,
Тот на небесной будет лире
Играть и с Господином петь.

Бог наделил нас всем на свете,
Но наказал взамен одно:
Не троньте, Я велю вам, дети,
Что трогать вам не суждено.

Но «благодарные» народы
Решили мир к рукам прибрать.
А человек – сильней природы?
И волен он не умирать?

Ему подвластны горы, звезды?
Он покорил и дождь, и снег?..
Но подкрадется старость просто.
И не задержит время бег.

Об этом с самого Творенья
Как Слово просто говорит!
Огонь священный вдохновенья
Внутри меня опять горит.

Я знаю точно: в каждой жизни
Христос ведет нас за Собой
И не страшится грозной мысли,
Быть впредь растерзанным толпой.

Дробятся камни, мир весь в ранах,
И люди гибнут целой тьмой.
А я купаюсь в океанах,
Отвергнув мысли все долой.

Не ведать больше состраданья,
Не видеть зла даже во тьме,
Не принимать в душе рыданья,
Что преподносят люди мне?

Весь мир вокруг покрылся тленом,
Как тлей, не слыша ни о чем,
Враньем с размерами Вселенной.
Но нет их в разуме моем.

Я вечность жизни воспеваю
За то, что зло пора простить,
Душою мертвым – призываю! —
Давайте мертвых хоронить.

[30 марта – 2 апреля 2006 г.]

Часть 2

Закон «в начале было Слово»
Нам говорит всегда одно:
Когда творенье не готово,
Живет поэзия давно.

Скрывает то адепт науки,
Чтоб тайны мира уберечь,
Но всех первее были звуки:
Они рождают нашу речь.

Любой признаться может честно:
Сравнится с лирикой лишь свет.
Жаль, не всегда найдется место,
Пылать в душе ей много лет.

Она высока и прекрасна,
И зрит сквозь воды в глубину.
Ее порывы мучат страстно
Души потухшую струну.

И возвышает все мгновенья,
Легко заставив нас рыдать.
Мы только дети без сомненья
И не умеем долго ждать.

Она не может быть жестокой,
Даря спокойный, тихий миг, —
Но стать гармонии истоком,
Гореть среди великих книг.

О, как счастливы и несчастны,
Кто прикоснулся к ней рукой!
Так к горю мира безучастны
И обрести хотят покой.