Забытый роман

Мелиссе вспомнилось несколько дней счастья, проведенных наедине с Казимиро. Тогда они были настоящими любовниками, не знали никаких ограничений, просто предавались наслаждению, дарили друг другу себя без остатка, не задумываясь о последствиях.

Как нежно он соблазнял ее в тот вечер и увлекал в постель… Мелисса чувствовала себя странно, видя Казимиро на месте, предназначенном ему судьбой. Впервые она совершенно четко осознала, насколько он далек от нее. Неожиданно ей пришла в голову мысль, что он вообще не захочет выслушать ее. Почему король должен уделять внимание простой служащей, женщине низшего сословия? Тут же закрались сомнения, стоит ли открывать ему правду. Возможно, нужно просто оставить все как есть: вернуться домой, в свою маленькую тихую квартирку, и просто продолжать заботиться о любимом сыне, не считаясь с мнением окружающих. Бен… ее сын. Нет! Мальчик заслуживает большего – полноценную семью и счастливое детство.

Сейчас отступать было поздно. Слишком долго она ждала подходящего случая и теперь не уйдет. Мелисса заставила себя улыбнуться. Конечно, она не рассчитывала на то, что король вскочит, радостно бросится к ней и заключит ее в объятия, но все же ей хотелось наблюдать на его лице отражение хотя бы каких-то эмоций – радости, удивления… Но Казимиро остался холодным как лед.

Взглянув на него с надеждой, Мелисса тихо произнесла:

– Здравствуйте…

Король, поглощенный мрачными мыслями, не сразу ответил на ее приветствие. Казалось, он забыл, что приглашал кого-то в свой кабинет, и теперь недоуменно рассматривал стоявшую перед ним женщину: длинные блестящие волосы цвета крепкого черного чая, яркие зеленые глаза. Кожа такая бледная, что видны синие жилки у висков. Она была одета в простое платье, которое подчеркивало ее изящные ноги.

Казимиро нахмурился. Вся его жизнь шла по протоколу, придерживаться строгих правил было для него так же естественно, как дышать. Временами дворцовый этикет утомлял его, и он восставал против всяческих ограничений, но, несмотря на это, нарушение их со стороны подчиненных вызывало его неудовольствие. Положив на стол позолоченную ручку, король одарил Мелиссу неприязненным взглядом.

– Кто вы? – спросил он холодно.

Улыбка Мелиссы увяла от проявления подобного недружелюбия. Она взглянула в янтарные глаза Казимиро: они не излучали тепло, как раньше. Взгляд короля резал, словно кинжал. С сильно бьющимся сердцем она искала в его лице проблеск узнавания, но ее попытки были напрасны. Неужели он не помнит ее, женщину, с которой так страстно занимался любовью? Физически ощущая неприязнь, исходившую от Казимиро, Мелисса внезапно осознала страшную правду: он не знает, кто она такая!

Их роман был коротким, но могло ли случиться так, что король полностью забыл ее? Казимиро обещал навсегда сохранить их страстные встречи в своем сердце. Он лгал? Или говорил так всем женщинам подряд? Немного оправившись от удивления, Мелисса почувствовала пустоту в сердце. Если Казимиро действительно не помнит ее, то она пришла сюда напрасно. Мечтая о счастливом воссоединении или хотя бы о признании, она даже не предполагала, насколько он жесток. С другой стороны, на что она рассчитывала, предаваясь бесплотным грезам? За эти два года он даже не попытался связаться с ней, узнать о ее делах.

Мелисса отчаянно старалась привести в порядок яростно мечущиеся мысли, чтобы не поддаться безумству, в котором потом будет горько раскаиваться, не сказать что-нибудь вроде «Ваше величество, я узнаю лицо моего сына в ваших чертах. У меня дома есть ваша миниатюрная копия, Казимиро, ваш наследник. Но вы даже не подозреваете о его существовании».

Но она не могла открыть ему правду так внезапно. Надо выбрать подходящий момент. А пока она с трудом выдерживала его презрительный взгляд. Его лицо казалось таким совершенным, прекрасным и абсолютно бесчувственным.

– Меня зовут Мелисса, – произнесла она, надеясь, что звук ее имени вызовет в памяти короля слабый отзвук воспоминаний.

Казимиро как-то говорил ей, что ее имя наводит его на мысль о сладчайшем меде.

– Мелисса?

– Мелисса Магвайер.

Он посмотрел на нее с плохо скрываемой скукой в глазах:

– И?..

Король забыл их страстный секс, но возможно, в его памяти сохранились частички их разговоров или отрывочные фрагменты их путешествия по реке в маленькой лодочке. Тогда они неспешно плыли по водной глади, он нежно ласкал ее щеки своими длинными изящными пальцами, страстно целовал в губы, гладил по волосам… Сколько же месяцев прошло с тех пор. Время их романа навсегда сохранится в сердце Мелиссы. Она чувствовала себя по-настоящему счастливой, свободной и прекрасной. Она была любима и необходима Казимиро как воздух. Но он оставил ее, вернулся к своей роскошной жизни, полной обязательств перед народом Заффиринтоса. Мелисса и раньше понимала, что ей не удастся удержать Казимиро, однако только сейчас с поразительной ясностью осознала: он – действительно король, и его место здесь – во дворце, в огромном и холодном кабинете, в великолепных бальных залах и просторных, но пустых столовых. Она же – представитель низшего сословия, существующая на скромный заработок, и ей нечего предложить возлюбленному, кроме чувств. Между ними пролегает огромное расстояние.

Мелисса сглотнула ком в горле и выдавила слабую улыбку:

– Я… Я живу в пригороде Лондона. Уолтонна-Темзе. Недалеко от реки. Там можно нанять лодку. Можно…

– Можно заснуть от вашего тоскливого монолога, – резко прервал ее король. Ледяные глаза прожгли ее холодом, губы искривились в недоброй усмешке. – Я не просил вас излагать историю вашей жизни. Вы ведете себя совершенно неподобающим образом. Надеюсь, вы знаете, кто я такой.

– Конечно, знаю, – быстро произнесла она. – Вы – король Заффиринтоса.

– И все-таки вы приветствуете меня, как какого-то случайного знакомого. Не опускаете глаза в знак почтения, не делаете реверанса, как диктует этикет.

Мелисса попыталась сделать реверанс, но ноги не слушались ее, и движения, когда она неловко присела, словно лягушка, выглядели скорее издевкой. Перед глазами все поплыло. Она убедилась, что Казимиро просто не узнал ее. Иначе почему она должна кланяться и приседать? Она, мать его ребенка?

Но сейчас было не самое подходящее время для протестов, поэтому Мелисса попыталась изобразить самый изящный поклон, на который была способна, и покорно проговорила:

– Извините меня, ваше высочество.

– Величество, – раздраженно поправил Казимиро, отметив про себя иронию данного обращения.

Очень скоро он перестанет быть «величеством». Вспомнив об этом, он почувствовал, как на сердце снова ложится тяжесть. Казимиро долго думал, взвешивал все за и против и наконец решился. Сегодня во время бала король собирался сделать потрясающее заявление – объявить о своем отказе от престола в пользу брата. Скоро он сможет вырваться из золотой клетки и обрести свободу.

Внимательно присмотревшись к англичанке, склонившей перед ним голову, он почувствовал, как в его словно подернутой туманом памяти забрезжил лучик узнавания. Ее манера поведения, движения, запах были странно знакомыми…

– Хватит, – нетерпеливо приказал он.

– Слушаюсь, ваше величество, – тихо произнесла она.

Чувствуя, что от волнения у нее подкашиваются ноги, Мелисса выпрямилась и нерешительно взглянула на короля.

– Зачем вы здесь? – спросил он.

– Вы меня приглашали.

Разве? Все внимание Казимиро было сосредоточено на лежавших перед ним документах. Он быстро собрал их в кучу и снова холодно посмотрел на Мелиссу:

– Что ж, расскажите мне, чем занимаетесь.

Она восприняла приказ как способ указать на ее низкое положение, но решила пока не демонстрировать свою обиду – в этом не было никакого смысла. Вряд ли в данных обстоятельствах она сможет заставить короля увидеть, что она человек, а не предмет мебели.

Мелисса с трудом выдавила улыбку:

– Я работаю у Стефана Вуда, организатора дворцовых мероприятий, ваше величество. Я помогала устраивать этот прием, еще находясь в Англии. Вчера я приехала сюда, чтобы завершить работу, и Стефан сообщил мне, что я должна дать вам краткий отчет о расписании сегодняшнего вечера. – Она смутилась – Вуд также предупреждал о том, что король хочет поблагодарить ее.

– Правда? – Глаза Казимиро сузились. – Тогда можете продолжать. Садитесь, – небрежно бросил он.

– Благодарю вас.

Пытаясь унять дрожь во всем теле и выровнять дыхание, Мелисса скользнула в кресло, обитое золотой тканью, на которое он указал кивком.

– Говорите, – разрешил Казимиро.

Мелисса облизнула пересохшие губы. Она чувствовала, как взгляд короля впивается в нее, и это не давало ей собраться с мыслями. Она терзалась сомнениями: стоит ли открывать Казимиро правду, как он отреагирует на новость, хватит ли у нее сил произнести нужные слова? Возможно, сейчас будет лучше промолчать и просто попытаться произвести на него впечатление своим профессионализмом и преданностью работе.

– Прием начнется в восемь вечера – сначала гостей поприветствует ваше величество, а затем появится ваш брат, принц Ксавьеро, со своей супругой, принцессой Кэтрин, и новорожденным сыном, принцем Казимо.

– Не слишком ли позднее время для юного принца? Не должен ли он будет уже спать? – спросил король, удивленно приподняв брови.

– Возможно, немного поздно, – согласилась Мелисса. – Но мы подумали, что прием является прекрасной возможностью сделать чудесные снимки, ваше величество. Поскольку церемония в честь свадьбы и крещения немного запоздала, пресса засыпала нас просьбами позволить сфотографировать новорожденного принца и его родителей. – Она помолчала. – Возможно, затем фотографы оставят нас в покое.

Король прекрасно понимал, насколько важно для его народа появление наследника. Теперь, после рождения принца, от Казимиро еще настойчивее станут требовать жениться и произвести на свет потомков. Он всю жизнь следовал правилам и подчинялся законам королевского двора, но теперь настало время наконец вырваться из золотой клетки и построить иную жизнь – жизнь свободного человека. Каждый день он ощущал невероятную усталость и тяжесть бремени, которое взвалила на него судьба. Он не хотел быть королем, не хотел в одиночестве нести ответственность за целую страну, за народ. Да, отец готовил его к правлению, прививал чувство долга перед родиной, но Казимиро всегда сознавал свою оторванность от внешнего мира. Иногда он вырывался из оков власти: тайно покидал дворец, притворялся обычным человеком. Но фиктивная свобода не приносила облегчения, а лишь бередила застарелую рану, будоражила душу. После подобных прогулок за пределы резиденции Казимиро чувствовал себя еще более разбитым.

Мягкий голос Мелиссы прервал его мрачные думы: