Богоборцы. Книга 1

Окончательно спавший с лица Мочинский молча вскочил со стула, подхватил папку и кинулся из палаты. Я же проводил его взглядом и грустно вздохнул. Честно говоря, я бы предпочёл общество нюхача. Его мотивы я хотя бы частично, но понимал. А вот что нужно этой психованной девице, от которой так и веет холодом, было совершенно неясно. И мне это не нравилось.

– Прошу прощения за эту сцену, – тем временем девушка словно ожила, вырубила «холодильник» и, мило улыбнувшись, села на ещё не успевший остыть после бегства инспектора стул. – Конфликт внутренних интересов, так сказать. Больше подобного не повторится.

– А зачем это нужно было Терентьевым? – сам не знаю почему, я вдруг задал этот вопрос, хотя собирался спросить совсем другое.

– Тут всё просто, – отмахнулась девушка. – Статус богоборца даёт весьма значительные привилегии. Поэтому для старых родов обычная практика объявлять всех детей пробуждёнными. Натянуть способности на ранг F несложно. Там помогли, тут глаза закрыли. Бюро обычно не свирепствует, потому как даже если какой-то конкретный мальчик или девочка оказываются лишёнными дара, то их дети вполне могут быть весьма высокого ранга. Вот только многие стали забывать, что вкупе с правами идут и обязанности. Ольга как раз из таких. Дара у неё нет, от слова совсем, но Бутурлин кого надо подмаслил, где надо лизнул и пробил дочке низший ранг. Тем более она чуть ли не с рожденья с третьим наследником Терентьевых обручена. Никто и не ждал от неё подвигов, однако она умудрилась серьёзно накосячить. Вот муж с папой и подсуетились. Быстренько заплатили Мочинскому, чтобы тот развёл тебя на чистосердечное признание.

– Будто у меня был другой выбор, – буркнул я, заливаясь краской от стыда за то, что повёлся как ребёнок. – Доказать, что это она меня толкнула, всё равно не получится.

– Это так, – кивнула девушка. – Хотя даже если удастся, адвокаты выставят всё таким образом, будто она хотела тебя спасти.

– Тогда зачем вы тут? – Во мне проснулась злость. – Не проще мне было подписать бумаги? Хотя бы с Терентьевыми не поссорился бы, а может, и деньжат бы срубил. А сейчас что мне делать? Им пальцами щёлкнуть достаточно, чтобы меня уничтожить. Как мне теперь жить дальше?

– А вот насчёт этого я и пришла поговорить. Прошу прощения, я сразу не представилась. Юлия Алексеевна Обрескова, главный специалист отдела надзора за лицами с паранормальными способностями бюро контроля. – Девушка продемонстрировала удостоверение. – Как ты, наверно, понял, моя задача – присматривать за богоборцами. И сразу, предвосхищая твой вопрос, отвечу, к тебе это имеет прямое отношение. Дело в том, что ты умудрился убить упыря вилкой для стейка. Честно говоря, о подобном мне слышать не доводилось, но тут нужны ещё исследования. А вот случаи спонтанного пробуждения в критической для жизни ситуации не редкость, и тут двух мнений быть не может – ты богоборец. Ранг и направление нам ещё предстоит уточнить, но сам факт твоего пробуждения неоспорим.

– И… что теперь… – Сказанное Обресковой просто не умещалось в моей голове.

– А теперь ты будешь учиться и тренироваться, – улыбнулась девушка. – Я не зря говорила о привилегиях. В частности, богоборцы имеют приоритет при поступлении в учебные заведения второй степени и выше. А раз так, значит, ты теперь имеешь возможность поступить в любой колледж по своему выбору, даже несмотря на то, что учебный год уже начался. Надеюсь, ты понимаешь, что наряду с привилегиями одарённые имеют и обязанности, поэтому либо ты войдёшь в боевую группу учебного заведения, где вами будет заниматься наставник, либо тебе придётся выбирать между гораздо менее привлекательными вариантами. Например, наложением контролирующей печати.

– Офигеть… – придавленный новостями, я только это и смог пробормотать, ощущая себя словно после удара пыльным мешком по голове. – И чего делать?

– Я предлагаю совместить приятное и полезное и выбрать политехнический колледж. Там уже сформирована команда, но недавно в ней удачно появилась вакансия. Для тебя это идеальный вариант. – Юлия Алексеевна протянула мне пачку документов, начинающихся с анкеты абитуриента. – Ну а дальше всё зависит от тебя самого. Вполне возможно, лет через двадцать у нас появится новый клан борцов с духами.

– Это, получается, мне повезло? – всё ещё ошарашенный, я тупо глядел на бумаги, не в силах собраться с мыслями.

– А вот это мы ещё увидим, – почему-то кровожадно улыбнулась Обрескова.

Глава 2

С момента эпичного появления в моей палате Обресковой с заявлением, что я богоборец, всё закрутилось в безумный водоворот. Меня каждые три часа обследовали, ощупывали, прослушивали, брали все анализы, которые можно придумать, и такие, о которых я даже никогда не слышал. После этого я попадал в руки Юлии Алексеевны, которая снова и снова расспрашивала меня о том, что случилось в кафе, причём её интересовал не конфликт, а то, что я чувствовал и думал в тот момент.

А после того, как я повторил всё раз десять, не меньше, мы отправились в спортивный зал, располагающийся прямо в клинике. Правда, как оказалось, заведение это специфическое и занимается исключительно проблемами богоборцев. И тренажёры были ориентированы на них же, с учётом специфики и личных особенностей. То есть служили для развития божественного дара вне зависимости от его вида, каждому можно было подобрать подходящее устройство. Каждому, но не мне.

К сожалению, тип моей силы определить не удалось. Ни один датчик не фиксировал проявление дара, равно как не помогали и тренажёры. Я не мог использовать силу стихий, магические знания не всплывали в моей голове, не появлялись и артефакты любого вида. Что бы ни пробовали Обрескова и врачи, не получалось ничего. Я уже был готов признать, что они ошиблись, и я никакой не богоборец, но в последний день меня привели в подвал, где была оборудована особая комната.

Полное отсутствие мебели, за исключением невысокого бетонного столба посредине, и стены, покрытые руническими знаками, как бы намекали, что здесь происходит нечто особое. И действительно, Юлия Алексеевна торжественно водрузила на столб изрисованный магическими печатями металлический куб, затем похлопала меня по плечу, вручила ту самую вилку для стейка, которой я якобы завалил упыря, и молча вышла, задраив за собой дверь. Честно говоря, я немного опешил, потому как мне никто ничего объяснить не удосужился, но ничего хорошего ждать явно не приходилось.

Сжав немного погнутое оружие, один раз уже хорошо мне послужившее, я принялся аккуратно обходить столб с коробкой, оглядывая её со всех сторон. Источником угрозы в пустой комнате могла служить лишь она, но пока ничего не происходило. Металлический куб размером грани сантиметров в тридцать, исписанный магическими кругами и странными символами, спокойно стоял на подставке, никоим образом на меня не реагируя. Покружив вокруг него минуты три, я заметно расслабился, хотя на душе стало горько. Видимо, всё же Обрескова ошиблась, и никакой я не богоборец. И теперь придётся возвращаться к своей прежней жизни без особых перспектив и возможностей. Хорошо ещё, что никаких особых планов я не строил, сразу подозревая, что этим всё и закончится. Так что хоть и немного обидно, но не слишком, а эти дни я буду вспоминать как небольшое приключение… поток упаднических мыслей разорвал едва слышный вой, раздавшийся в комнате.

Я резко отпрянул к стене, напрягшись и выставив вилку перед собой. Пусть немного забавное, но это было оружие, а десять сантиметров стали в тушку мало кто захочет получить. Но в это мгновение до меня дошло, что моим противником будет совсем не человек. Главной задачей богоборцев было уничтожение злобных духов, нападающих на людей, значит, для проверки вполне логично было натравить на меня такого. От этой мысли меня бросило в пот. Это что получается, со мной опять поступили, как в детстве? Только тогда отец выкинул меня из лодки на середине реки, чтобы я научился плавать, а Обрескова пошла дальше и оставила меня один на один со злобным потусторонним созданием.

Тем временем громкость воя нарастала, и вскоре он уже ревел с такой силой, что было больно ушам. Но самым страшным оказалась не громкость, а та ненависть и жажда крови, что звучала в нём. Казалось, существо, запертое в кубе, ненавидит весь белый свет и готово уничтожить его, едва получит свободу. Честно говоря, подобное сильно напрягало, и я чувствовал, как потеют ладони, которыми я сжимал своё единственное оружие. Опыта работы по хозяйству мне хватало, чтобы понимать, что скользящая в пальцах рукоять – это худшее, что может случиться в бою. Распороть себе ладони при ударе можно как нефиг делать. И пусть у меня был не нож, а вилка, особой роли это не играло, так что я принялся судорожно обтирать кисти об одежду и проморгал момент, когда коробка подпрыгнула на столбе и затряслась, словно изнутри на волю рвалась орда демонов. Хотя, по сути, так и было.

Я покрылся холодным потом. Ситуация пугала сильнее, чем тогда, с упырём. Может быть, потому что там всё случилось неожиданно, да и рядом кто-то был. Сейчас же я находился один на один с потусторонним чудовищем, запертый в небольшой комнате без окон, то есть даже сбежать не мог, иначе хрен бы я стоял и ждал, пока эта тварь выберется из коробки. А в том, что она выберется, сомнений не было – куб всё чаще подпрыгивал, а кроме того, начал деформироваться, словно его били изнутри. То тут, то там появлялись выпуклости, и было понятно, что долго он не протянет.

Так и произошло. Следов от ударов появлялось всё больше, и вскоре узилище духа, а ничем другим это быть не могло, уже ничем не напоминало куб. Скорее оно было похоже на баскетбольный мяч, только корявый и металлический. Самое главное, что это нарушило магические печати, сдерживающие чудовище, и оно с каждой секундой рвалось всё сильнее, и в один момент, после особо сильного удара, металл сдался и разлетелся на куски. Я инстинктивно прикрыл лицо, чтобы защититься от осколков, а когда вновь распахнул глаза, передо мной стоял монстр.

Его тело было похоже на человеческое, только очень худое, но конечности казались неестественно длинными. Пальцы заканчивались хищно загнутыми когтями, похожими на медвежьи, только гораздо крупнее, но самым примечательным была его голова. Её заменял олений череп, в котором ярким потусторонним огнём горели глаза. Рога были не слишком длинными и разлапистыми, делились всего на три ветви каждый, но зато заканчивались острыми концами, готовыми нанизать зазевавшуюся жертву, однако особое внимание привлекали не они, а клыки. Длинные, острые, ничуть не похожие на те, что бывают у некоторых копытных. Я видел кабаргу, у неё клыки скорее декоративные, предназначенные для удара, а не для укуса. Эдакие мигрировавшие рога. Но у этого чудища клыки были острыми, волчьими.

Их предназначением было именно рвать жертву на куски, чтобы кровь лилась ручьём. И сейчас добычей хищника мог стать я… как ни странно, но эта мысль привела меня в чувство, позволив собраться, даже страх немного отступил. Я сжал покрепче вилку и слегка шагнул вперёд, выставляя перед собой оружие. Увидев моё движение, тварь взвыла и тоже шагнула навстречу, слегка опуская голову и как бы целясь в меня рогами. Как я понял, монстр воспринял это как вызов и принял его, собираясь показать, кто тут жертва, а кто охотник.

Дух зарычал и кинулся на меня. Точнее прыгнул, словно зверь, оттолкнувшись сразу всеми четырьмя конечностями, стремясь нанизать меня на острые концы ветвистых рогов. Будь они шире, как у лося или марала, тварь, несомненно, зацепилась бы за стену, но, к сожалению, его хозяин явно знал толк в лесной живности и создал своего слугу настоящим хищником, вот только разумом тот явно недалеко ушёл от животных. Иначе не стал бы вот так бездумно бросаться на и так зажатую в угол жертву.

Будь тварь поумнее и лишь обозначь атаку рогами, а по настоящему ударь когтями, куда более опасными, на мой взгляд, там бы мне и пришёл конец. Но монстр всерьёз решил украсить мою тушку шестью незапланированными природой отверстиями, бездумно кинувшись в атаку. Я только потом понял, что подсознательно сместился к двери, хоть она была почти незаметна на фоне расписанных руническими знаками стен. И когда вырвавшийся дух прыгнул, я рефлекторно кинулся ему под ноги, стремясь избежать удара. И мне это почти удалось. Чудище не успело среагировать на моё движение, да это и сложно было сделать в воздухе, так что, пролетая, лишь полоснуло грабками меня по плечу, с одинаковой лёгкостью разорвав и рубашку, и кожу, а в следующую секунду со всего маху впечаталось рогами в дверь, выбив её наружу.

Честно говоря, я такого не ожидал и действовал скорее инстинктивно, чем осознанно. Но упускать появившуюся возможность не собирался. Путь был заблокирован возящимся на полу монстром, пытающимся выдрать рога из панели двери, где те прочно засели, но у меня оставался шанс проскочить. Или… я посмотрел на зажатую в руках вилку, но через мгновенье откинул эту мысль. Ну не был я уверен, что действительно являюсь богоборцем, а подставляться совершенно не хотелось. К тому же тут должны быть настоящие убийцы духов, та же самая Обрескова, например. Вот пусть сами со своей тварью и разбираются.

Только вот прошла минута, а никто не спешил уничтожать опасного духа. Создавалось полное ощущение, что в округе никого нет, хотя, когда мы сюда шли, я своими глазами видел и персонал, и два поста охраны, один из которых располагался непосредственно перед этой комнатой. Однако монстр был ещё жив, а вот богоборцы так и не показались. Видя, что ещё немного – и тварь освободится, я кинулся к выходу, не обращая внимания на кровоточащее плечо. Как говорится, если гора не идёт к Магомету, то я сам найду охрану. Не могут же они позволить духу бегать по госучреждению.

Места протиснуться мимо занятого своим освобождением рогача почти не было, но я решил рискнуть. Это было опасно, но всяко лучше, чем оставаться в небольшой комнате, где я окажусь как в мышеловке, стоит духу обрести свободу. Думаю, вторую ошибку он не совершит, да и ещё одной двери здесь не было. Так что я подождал, пока монстр ухватится за полотно лапами, и кинулся бежать. И тварь тут же среагировала, попытавшись схватить меня своими мерзкими грабками.

Не знаю, где у меня нашлось мужество, но, как и в случае с упырём, я не собирался отступать, и едва чудовищная лапа задела меня, всадил в неё вилку. Та пронзила запястье, заставив монстра завыть и задёргаться, а я проскочил мимо, чудом не попав под удар ноги, и бросился к выходу в коридор. Позади, словно в насмешку, раздался треск не выдержавшего напора духа дверного полотна и охотничий вой увидевшего убегающую добычу монстра. Это подстегнуло меня не хуже допинга, и через мгновенье я буквально вышиб собой тяжёлую распашную дверь… чтобы увидеть пустой коридор.

Более того, помещение выглядело так, будто тут давно уже никого не было. Облупившаяся краска на стенах, облетевшая штукатурка, грязь, пыль, сломанные светильники. Полное ощущение, что попал в заброшенное здание. Я мысленно выругался, стараясь сберечь дыхание. Естественно, разглядывал коридор я на бегу, дожидаться монстра никакого желания у меня не было. Пусть дверь, через которую я так удачно проскочил, была гораздо крепче, но вряд ли она надолго задержит духа, уж слишком удобной там была сделана ручка. Широкая такая, на всё полотно, расположенная на высоте чуть ниже метра, по требованиям безопасности она должна быть максимально простой в эксплуатации для скорости эвакуации, но сегодня требования бюро сработали против меня, так что я не отказал себе в удовольствии пройтись по их родственникам, красочно описав их личности и способы противоестественных связей с животными и предметами быта.

Про себя, естественно. А ещё с удивлением отметил, что не чувствую того парализующего ужаса, что накатил на меня при виде упыря. Нет, какой-то страх был, но он словно отошёл на второй план, оставшись где-то глубоко в душе и не мешая, а скорее стимулируя и подгоняя. Так бывает, когда, например, съезжаешь с высокой крутой горки на лыжах. Дыхание перехватывает, поджилки трясутся, потому что понимаешь, что если упадёшь, то будешь катиться кубарем до самого низа и точно костей не соберёшь, тем более в деревне никто и не думал ставить защитные ограждения или как-то ещё заботиться о безопасности. Но восторг и азарт с лихвой перекрывают другие эмоции, образовывая дикую, но невероятно бодрящую смесь, похожую на то, что сейчас ощущал я, убегая от хищного духа.

Причём почему вдруг появился этот азарт, я и сам сказать не мог. Я прекрасно понимал, что если чудище до меня доберётся, я умру, но сейчас это был лишь пустой набор слов. Грубо говоря, мне было плевать. С каждым шагом я всё больше жаждал схватки с врагом, поединка, из которого выйдет только кто-то один. Кровь буквально кипела от адреналина и ещё чего-то первобытно дикого, что пробудил во мне вой духа. Наверно, именно это ощущали наши предки, загоняя мамонта в ловушку и забрасывая его камнями или принимая разъярённого пещерного медведя на грубо обожжённое копьё. Сила, позволяющая противостоять самым смертоносным порождениям дикой природы. И пусть моим врагом был дух, он тоже являлся её частью, как и его хозяин. И я точно знал, раз один раз люди победили их и вышвырнули за пределы мира, мне вполне по силам сделать это ещё раз.

Грохот за спиной сказал, что монстр справился-таки с металлической дверью. Я и не надеялся, что она его надолго задержит, но какая-никакая фора у меня теперь была. Я уже не думал о побеге, быстро осматривая попадающиеся помещения на предмет какого-нибудь оружия. Люди по-прежнему мне не встречались, кругом царила разруха и запустение, и найти палку или отрезок трубы было несложно, но я сомневался, что ими можно нанести серьёзный урон рогатой твари. А вот что-то более солидное не попадалось, хотя я пока даже не представлял, что это может быть.

Топот за спиной приближался. Вырвавшийся монстр был в ярости и желал поквитаться со мной за вилку, а я всё ещё не мог найти ни оружие, ни место для драки. Глупо было встречать духа в коридоре, разве что я решу покончить с собой. Увернуться тут решительно негде, и первым же прыжком он насадит меня на рога, хотя… я заглянул в очередную дверь, и у меня появилась идея. Остановившись, я развернулся лицом к преследователю.

– Что, тварь, устал? – я усмехнулся, глядя на полыхающие огни в черепе влетевшего в коридор монстра. – Понравилась вилка? Иди сюда, я её тебе под хвост запихаю.

Вряд ли дух понимал человеческую речь или догадывался о контексте моего предложения, но сама интонация сработала на него как красная тряпка на быка. Он взвыл и кинулся на меня большими скачками, наклонив рогатую голову так, что бежать мне было некуда. Но удирать я и не собирался. Самым сложным было дождаться нужного момента. Инстинкты вопили бросить эту дурацкую затею и спасаться, но разум командовал стоять и ждать, ждать столько, сколько это будет нужно для исполнения внезапно пришедшей в голову безумной идеи. И я стоял не шевелясь до тех пор, пока монстр не взвился в последнем, самом длинном прыжке, должном закончиться моей смертью. А затем кинулся в дверной проём, позволяя рогачу пролететь мимо, и тут же захлопнул за собой дверь, бросившись бежать в сторону второго выхода, ведущего в коридор, перпендикулярный первому.

Подобные комнаты я видел и раньше по дороге, но мысль о том, как их использовать, пришла только сейчас. По сути, это был жест отчаянья, не последняя надежда, но что-то вроде. Попытка выиграть время, вдруг повезёт чего найти, и надо сказать, что сработало! Вылетев из комнаты и захлопнув за собой двери, представляющие собой скорее моральную преграду, чем физическую, я увидел заветную надпись, которую выглядывал всю дорогу. Запасной выход.

Я мог по-разному относиться к бюро, но одно было точно, дело оно своё знало. В любом здании обязательно был путь для эвакуации с любого этажа. Это не стало исключением, тем более что того же требовала техника пожарной безопасности. И это тоже было для меня очень важно. Но, выскочив на лестничную площадку, я бросился бежать не вниз, где располагалось убежище, а наверх, мысленно взывая к судьбе, чтобы и там было всё, что положено.

Подъём на два этажа дался мне непросто. Дыхания не хватало, ну не любил я бегать, а тут ещё и по лестнице пришлось, но мои усилия не пропали напрасно. Прямо передо мной была цель, то, для чего я стремился сюда, невзирая на взявшего мой след монстра. Пожарный щит с облупившейся от времени краской, потерявший одну дверцу, но всё ещё полностью укомплектованный. Рукав, огнетушитель, ведро для песка и, самое главное, тяжёлый металлический багор и штурмовой топор, даже лучше того, что я ожидал. Не обычный, плотницкий, отличающийся лишь покрашенной рукоятью, а полноценный пожарный, с фибергласовой ручкой, удобным лезвием и шипом на обухе. Идеальное оружие для борьбы с любым противником. Я улыбнулся находке и протянул руку к багру.

Дух не заставил себя ждать. Выскочив на лестничную площадку и увидев меня, он дико завыл в предвкушении крови, вот только атаковать на подъёме – это не совсем то же, что на ровном месте. Особенно когда тебя ждут, выставив перед собой багор и уперев его в последнюю ступеньку. Но чудищу было уже всё равно, оно дошло до крайней степени исступления и даже на секунду не задумалось, нападать или нет. Прыжок вышел на загляденье, ровно таким, каким я его и представлял. И пришёлся именно туда, куда я рассчитывал.

От тяжёлого удара багор едва не вывернуло из рук. Со всего маха насадившийся на лезвие монстр завыл дурниной и попытался достать меня когтями, но я оказался быстрее, изо всех сил оттолкнув врага вместе с застрявшим в груди оружием. Дух скатился по лестнице, рыча и завывая, однако освободиться сразу не смог. Точнее, он попытался, извернувшись и поднявшись на четвереньки, ухватился за мешающую ему железяку, но было уже поздно. Я не собирался ждать и, как только противник отвлёкся, прыгнул на него сам, крепко сжимая в потных ладонях рукоять занесённого над головой топора.

Монстр заметил опасность, но сделать ничего не успел. Падая, я со всей силы вонзил ему лезвие топора между глазниц, чувствуя, как под ним хрустит череп, раскалываясь на две части. Приземление вышибло у меня воздух из груди, но, когда я сумел снова вздохнуть и подняться на ноги, оказалось, что всё уже закончилось. Вместо жуткого хищника, готового растерзать всё живое, на лестничной площадке лежала мёртвая туша с разрубленной пополам головой. А затем мир вокруг пошёл рябью, и я снова оказался в той самой комнате, откуда всё началось. Неизменным остался лишь труп духа, да и тот в скором времени принялся растворяться, исходя чёрным дымом. А я почувствовал дикую слабость. Все раны, никуда, кстати, не девшиеся, жутко заболели, голова закружилось, и последнее, что я увидел, как в распахнутую дверь врывается Обрескова.

Глава 3

Едва я открыл глаза, первое, что увидел, – это Обрескову, рассматривающую меня, словно зверька редкой породы. Под этим внимательным, можно сказать, расщепляющим на молекулы взглядом опытного прозектора мне стало не по себе. Крупные мурашки табуном пробежали по спине, заставив поёжиться и выше подтянуть одеяло, укутываясь по самый подбородок, пусть это и выглядело совершенно по-детски.

– Здрасьте, – промямлил я, не найдясь, что ещё сказать.

– Знаешь, а ты меня удивил, – ответила девушка всё с тем же выражением лица, оглядывая меня с головы до ног. – Очень удивил. Теперь понять бы, хорошо это или плохо.

– А чего плохого-то? – Мне стало немного обидно, оказывается, то, что я выжил, кому-то не понравилось.