Путешествие «Лунной тени»

– Стрелы? Вы имеете в виду такую маленькую острую штуковину, которая двигается очень-очень быстро?

– Да.

– А вас не беспокоит, что такое имя корабля может вызвать подозрения, если оно присвоено судну, выглядящему как «Лунная тень»?

Феран некоторое время пристально смотрел на Ларона, словно пытаясь понять, не издевается ли тот над ним.

– У людей редко вызывает подозрения откровенная нелепость, – наконец сказал владелец судна. – Я хочу, чтобы люди смеялись, а не задавали вопросы.

Ровно через сто двадцать дней после первого огненного удара по Ларментелю «Лунная тень» пришвартовалась у длинного каменного пирса в порту Зантрии. Теперь судно носило имя «Полет стрелы», и парусное вооружение слегка изменилось, чтобы соответствовать новому названию.

На покрытом зеленью холме в трех милях от берега возвышался большой храм. Феран проводил своего пассажира до безопасного храмового комплекса, и в портике для гостей их встретил распорядитель Старейшины храма. Он сообщил Ферану, что его работа выполнена отлично, но больше в его услугах не нуждаются. Когда капитан шел назад по пустым Садам Созерцания, его вдруг кто-то окликнул. Священница в голубом облачении, с бледным лицом и туго затянутыми на макушке волосами появилась из-за деревьев. За ней следовала девочка-ученица в зеленой одежде дьякониссы, с распущенными темными, вьющимися волосами.

– Достопочтенная Терикель, как приятно вновь встретить вас, – негромко воскликнул Феран. – И дьяконисса Веландер, вижу, вы все еще дьяконисса.

Но вы теперь стали владельцем судна, – ответила Веландер, кивнув на красные эполеты на его куртке и треугольную шляпу. – Мои поздравления.

– Вы долго намерены оставаться в этом порту? – поинтересовалась Терикель.

– «Лунная тень» временно стала «Полетом стрелы», а «Полет стрелы» нуждается в очистке корпуса и мелком ремонте. Есть кое-какие другие работы… может, уйдет дней восемь.

– Мы с Веландер нуждаемся в большей практике в разговорном диомеданском наречии.

– О, так вы по-прежнему изучаете экзотические языки?

– Именно так. Мы сможем вас найти?

– Безусловно. Я всегда рад Терикель и Веландер. Почему бы нам не прогуляться вместе до берега, заодно поговорим по-диомедански?

Когда они миновали ворота и пост городской стражи, Феран осторожно спросил:

– У вас появились какие-нибудь новые сведения об оружии Варсоврана?

– Были проведены еще два испытания, – сообщила Веландер. – Одно из них прошло неделю назад, в результате был выжжен участок с диаметром две целых и одна треть мили. Некоторых представителей знати из соседних королевств приглашали на демонстрацию оружия. Другое испытание состоялось на шестнадцать дней раньше, оно было скромнее по размаху.

– Итак, уже четыре испытания. И что вам удалось разузнать?

– Первый огненный круг имел диаметр около мили. Это я узнала от раба, которого мы сумели заслать в район боевых действий. Что касается второго испытания, мы о нем почти ничего не знаем, слышали лишь болтовню в таверне между солдатами Варсоврана. Возможно, император не был уверен в новом оружии, а потому не хотел, чтобы кто-то стал свидетелем неудачи.

– Все это довольно странно. Император собирает огромный флот в районе порта Нармари. Он мог настолько увериться в силе оружия, способного сокрушить любой город на континенте, что решил покорить всю береговую линию.

– А ему хватит сил?

– У него самый большой флот в истории Тореи, но даже этого числа кораблей недостаточно, чтобы разгромить объединенные силы морских королевств юга. Кроме того, пираты могут теперь устроить настоящий ад его торговым кораблям, ведь все боевые суда ушли из портов. Эти огненные круги впечатляюще действуют на компактно расположенные и открытые такому удару города, но не всех же своих врагов Варсовран способен настичь на земле.

На пути к докам они обсуждали статистические данные об огненных кругах, параметры разрушений, соотношение с яркостью световой вспышки, сопоставляли их силу с вулканическими извержениями. Веландер говорила об ужасных огненных кругах с привычной улыбкой, словно речь шла о сущих пустяках, но в сердце ее царили глубокая печаль и гнев. Феран был для нее чужаком, вторгшимся в их моносексуальное сообщество, где существовали только наставницы и ученицы. Внешние сношения и политика храма проводились с крайней осторожностью, так что моряк, при всей своей тактичности, невольно выступал в роли жеребца, внезапно ворвавшегося в загон, полный кобыл. «Кто ты такой? Почему моя наставница уделяет тебе столько внимания?» – думала Веландер, пока они шли по узким, чисто прибранным улицам по направлению к морю. Его голос звучал резко и непривычно грубо для ее слуха, в нос ударял чуждый, вызывавший тошноту мужской запах. Она не могла покинуть Терикель, проявлявшей странную доброжелательность к чужаку, но это только усиливало ее горечь и гнев.

– Что можно сделать, чтобы… э-э-э… чтобы побороть огненные круги? – спросила Веландер, диомеданский язык давался ей мучительно трудно, она вынуждена была говорить медленно, и это придавало ее интонациям некоторую агрессивность.

– Только то, что мы делаем, – пожал плечами Феран. – Изучать, вести записи, анализировать сведения. Надеюсь, это оружие не слишком хорошо работает над водной поверхностью.

– Вероятно, Варсовран намерен нанести один мощный удар, чтобы разгромить прибрежные королевства, а затем использует огненные круги против непокорных континентальных городов, – высказала предположение Терикель.

– Думаю, что так, на суше огненные круги неодолимы, – согласился Феран. – Против них не устоит ни один человек.

– Мужчины слабы, – заметила Терикель. – Они хвалятся своей храбростью и силой, чтобы произвести впечатление на женщин вроде нас, правда, Веландер? Мы знаем их уязвимые места.

– О да, они не могут сравниться с нами, – энергично кивнула Веландер, стараясь, чтобы в ее голосе не прозвучал намек на то, что основным оружием женщин является их способность соблазнять мужчин.

Череда узких улиц вдруг оборвалась, распахиваясь в широкий простор портового района, пристани и доков; прохладный, освежающий ветерок веял над лесом мачт. Веландер почувствовала облегчение, когда они оказались возле «Полета стрелы». Испытание мужским обществом подходило к концу.

– А вот и «Полет стрелы»! – провозгласила она радостно, указывая на корабль.

– Да, это особая конструкция, – Феран подмигнул Терикель. – Мачты могут укорачиваться, чтобы судно проходило под мостами, если придется двигаться по рекам.

– Совсем как у старого корабля, «Лунной тени», – хмыкнула Веландер, стараясь продемонстрировать готовность к шутке.

– Пожалуйста, потише! – прошипел встревоженный Феран. Веландер пришла в восторг от того, что ей удалось вывести из равновесия представителя мужского племени, чужака, но больше ничего говорить не стала. С маленькой шхуны до стоявших на пирсе людей доносились ругательства корабельных плотников и грузчиков. Терикель хотелось чем-нибудь подбодрить капитана, но она не нашла нужных слов, а потом Веландер напомнила, что им пора возвращаться в храм.

– Так скоро? – в голосе Ферана прозвучала заметное разочарование.

– Веландер надо готовиться к посвящению в сан.

– О, как это замечательно для тебя, – Феран все еще говорил на диомеданском. – Сколько дней осталось?

– Восемь, но пять последних ночей я должна бодрствовать, – ответила Веландер, упрямо отказываясь переходить на родной язык. – Я должна соблюдать строгий пост, пить только дождевую воду. И ничего больше. Я должна выдержать… э-э-э… суровые испытания.

– Испытания?

– Ее будет расспрашивать Старейшина, – Терикель пришла на помощь растерявшейся Веландер.

– Ну, это потребует от тебя огромной храбрости, – засмеялся Феран. – Пять дней наедине с этой старой летучей мышью!

– Не совсем наедине, – уточнила Веландер.

– У нас принято, чтобы наставница постоянно поддерживала свою ученицу в дни поста и испытаний, – добавила Терикель.

– Достопочтенная Терикель будет поститься вместе со мной и неотступно пребывать рядом, – медленно и отчетливо проговорила Веландер.

– Да, я буду в Капелле Бдения, пока Веландер постится во внешнем святилище храма.

– А затем ты станешь священницей и дашь обет двенадцатилетнего целибата, – вздохнул Феран. – Кто же сможет вынести столь долгое ожидание?

– Ну уж точно не ты, капитан, – усмехнулась Терикель.

– Нет, я не разделяю идей безбрачия, о мои почтенные дамы.

Когда женщины пошли назад вдоль пирса, пара членов экипажа загляделась им вслед.