Аномалия

Расстояние между нами и добычей все еще было слишком большим, а вероятность спугнуть и попасть из ружья в улетающую птицу маленькой. Поэтому охотник лег рядом со мной на живот и пополз к кустам. И я пошуршала за ним, стараясь не шуметь и при этом двигаться быстро.

В какой-то момент дичь взлетела, но не успела набрать высоту. Охотник ловко перевалил ружье со спины, снял с предохранителя, прицелился и нажал на курок. Прогремел выстрел. Оглушающий, между прочим. Поверженный тетерев упал на снег. Я весело тявкнула, подскочила на лапы, как коза после дойки, и уже через пару секунд обнюхивала наш обед.

– Ловко я его, а? Что скажешь? Смотри какой хороший попался, крупный! Но это только на одного, а нас теперь двое. Будем продолжать охоту.

Первый выстрел и запах пороха заставили лесных жителей попрятаться. За пять часов охоты мы смогли убить всего двух таких же птиц. Но и это было хорошим уловом. Мы оба устали и сильно проголодались, обратно шли молча, еле волоча за собой ноги. Я ела снег, а охотник пил воду из термоса. Самое интересное началось, когда мы добрались до калитки: мужчина бросил мне тетерева и сказал:

– Это твой обед, ты заслужила, красавица.

И медленно поплелся в сарай за какой-то утварью. Мясо тетерева оказалось нежным и намного мягче, чем у кабанчика. Я наелась и потом просто смотрела, как мой герой долго и кропотливо ощипывал две птичьих тушки. Серые и коричневые перья теперь были разбросаны по всему участку, также белый снег был вымазан затвердевшей кровью. Готовые тушки мужчина сплошняком обмазал солью и перцем и бросил их в снег.

– Это мне. Не ешь, – строго сказал он, уходя в дом.

А я и не думала, ведь от перца сильно щипало в носу. И охотник точно об этом знал, и потому так плотно укрыл дичь специями.

Из трубы начал валить белый дым, запахло печкой и меня стало клонить в сон. Я заглянула в дверную щель: охотник возился с фольгой и дровами. Я решила не мешаться у него под ногами и осталась в предбаннике, там привычно свернулась в клубок и задремала. Тут дышалось легче.

Время от времени я просыпалась, поднимала уши и прислушивалась. Охотник ходил, хлопая дверью, он весь был в делах. Скоро запахло печеной птицей и ароматным чаем, а еще откуда-то появился кирпич хлеба. Где он его прятал? Я забежала в избу и обнюхала пол. Был там, под половицами погребок, раньше в нем частенько бывал сырой картофель, но теперь уже пусто. Остался один запах – от свежей буханки, которую привез с собой мой лесник.

– Эй, Снежка! Хочешь моего отведать? Жестковато немного, но для твоих зубов будет, как масло.

Он протянул мне подрумяненный кусок, я фыркнула и отказалась. Пусть ест сам, вон какой худой.

– Оставишь все мне? – Посмеялся он. – Спасибо, родная, а как насчет этой косточки?

Он покрутил у меня перед носом белую кость, она сама просилась в рот. Я клацнула зубами и смылась во двор. Поиграла с подарком, погрызла, а разломив, ощутила теплый бульон и вкусный мякиш, который потом долго вылизывала из нутра.

Вечером мы сходили на речку и набрали два ведра ледяной воды.

– Может, искупаемся завтра поутру, а Белоснежка, ты как?

Я попятилась от речки и прижала хвост.

– Понимаю! – Рассмеялся охотник. – Я и сам не из моржей. Пока набирал воду, всего себя облил, считай, что накупался. Как бы не заболеть теперь. А может баньку, а? Правда, если котел топить, тогда придется натаскать еще воды. Н да… Давай уже не сегодня, я подустал. Идем домой. А завтра так сделаем. С самого утра рванем на рыбалку, а после будем готовить баню. Кажется, отличный план получается, правда, Снежка?

Я весело вильнула и во всю прыть помчалась в сторону нашей избушки. Сделала крюк, вернулась к мужчине и со все дури вмазалась боком в его сапог. Он от души рассмеялся, а я убежала на новый круг. Перед сном он поужинал, выпил чай, который настойчиво предлагал мне, и завалился спать. А мне не лежалось, я еще днем успела отдохнуть.

Я вынырнула во двор и умчалась в лесную чащу. Довольная, сытая, с ясными и исключительно светлыми мыслями в голове. Лесной воздух шел мне на пользу, пробежки укрепляли здоровье, а общество охотника душу. Как же с ним было хорошо! Новый год и первое января мы провели вместе: только он и я, и больше никого. Я была счастлива просто находиться рядом, слушать, наблюдать, даже запах мужчины стал казаться совсем родным и очень приятным. Нагулявшись, я вернулась и скользнула в дверь, оставленную приоткрытой специально для меня, которую, войдя, ткнула мордой и так закрыла. Не хватало еще, чтобы моего охотника продуло.

На следующий день мы ходили рыбачить. Облились водой с ног до головы, пока наловчились, и поймали трех хороших лещей и одну молоденькую щучку. Мелочь я отловила сама. Нужно же было и мне чем-то заниматься, пока лесник стоял с гарпуном покалено в реке.

– Ты же моя умница! – Громко рассмеялся мужчина. – Тащи-тащи ее, пока не ускользнула, глуши рыбеху.

Я вцепилась зубами и проглотила, всю сразу, вместе с хвостом и жабрами. На удивление, опять было вкусно. После рыбалки мы отправились домой. А чтобы не ходить впустую, взяли с собой два ведра воды. И потом еще два раза ходили на речку. Рыбу запекали также в фольге. А пока она млела на огне, мужчина нагрел баню, в которой весь вечер нежился. К ночи на небо вылезла луна и, о Боги, я видела голого мужчину.

– Ааа-аа! – Неожиданно раздалось из бани.

Я встревожено подняла морду и уж никак не ожидала такой картины. Мой лесник совершенно голый с криком бежал по снегу и нырнул в высокий сугроб – вот зачем он его лопатой стоил. Потом он побежал обратно в баню и еще раз сверкнул тем самым, что я впервые видела так близко. Было стыдно, любопытно и немного весело.

Ближе к ночи, когда охотник улегся в кровать, мне захотелось к нему прижаться, но только в обличии девушки. Впервые в жизни я поняла, что доверяю мужчине настолько, что готова лечь с ним. Мама рассказывала, что влюбиться это счастье, но мне от этого чувства внутри было неуютно. Не понравлюсь я ему в человеческом теле. Эти усы…усищи! Кира – синяя борода! Нет. Уж лучше нам с охотником никогда не встречаться.

Каждое утро мужчина передвигал красный квадратик на календаре, это приближало наш совместный отпуск к концу. Оставшиеся дни проходили также уютно и весело. Мы много общались, охотились и вместе засыпали. А потом встретили рождество. И я многое узнала о том, в чем же заключается работа лесника.

Мой охотник каждый день обходил территорию, за которую отвечал. Проверял деревья, нет ли где больных или раненых, изучал звериные следы, подвязывал кусты, если попадали под тяжестью сугроба, присыпал снегом оголившиеся корни, раскладывал в дупла зерно и семечки – так он подкармливал птиц и белок. А еще как-то раз он срезал крупный волнистый гриб с березы.

– Это чага. – Объяснил мне, будто бы я без него не знаю. Покрутил этим страшилищем перед мордой и убрал в рюкзак. – Ее надо заваривать и пить, это очень полезно. Мама попросила привезти, она очень похожа на меня, тоже любит природу.

Но как бы ни было грустно и больно, пришла пора прощаться. Квадратик переехал на девятое января, и в этот день мы никуда не ходили и не охотились. С самого утра охотник занимался уборкой. Почистил после себя дом, территорию и баньку. Он был молчалив, а перед сном признался:

– Вот и все, Снежка, мне пора домой. Двинусь завтра на рассвете. Знаешь, а ведь у меня уже с утра от этого на душе неспокойно. Не хочу я тебя одну оставлять, вдруг с тобой что случиться. И с собой взять тоже не могу. Я живу в центре города, в многоэтажке. Тебе бы там не понравилось.

Я опустила нос и в себя три раза тяжело проскулила.

– Понимаю, мне тоже очень грустно. Я к тебе привязался, даже не знаю теперь, как буду жить без наших походов.

Он замолчал, а тишина стала давить на меня, я улеглась спиной к нему, уткнула нос себе в живот и закрыла глаза.

– А знаешь! – Вдруг радостно произнес он, что я даже вскочила и подбежала лизнутьего ладонь. – Ведь, я могу приезжать сюда каждые выходные, и мы будем видеться два раза в неделю. А что? – Спросил он сам у себя. – Так и поступлю.

Я довольно завиляла хвостом, план был хорошим. Я тоже могу приходить к нему по выходным. А за это время у меня может получиться что-то разузнать о нем. Как зовут и где живет. И вообще, этот лес, точнее его северная часть, частично находится на вырубке у «ЛесСтройКома». Вот почему тут есть домик, и работает лесник. Шеф всегда свои лесопилки обеспечивает всем необходимым и не забывает об охране природы. Наверняка, он сам договаривался с лесхозом, и где-то в глубинах его рабочего компьютера есть имена всех работников. И того лесника, который выходил в смену на новогодние праздники тоже есть. С этими хорошими мыслями я и провалилась в дрем.

Все утро следующего дня я проходила поникшая, много скулила и совсем не хотела возвращаться в деревню. Но уже завтра прилетали родители, и мне не хотелось шокировать их своим отсутствием. Поэтому собравшись с духом, я рысью рванула в сторону города. В лесу моя шубка хорошо сливалась со снегом, а что же будет в деревне? Надеюсь, люди и их домашние питомцы меня не заметят. Я сотню раз видела стычки волков и собак, зрелище, признаться не самое приятное. Не хотелось никого калечить.

Запахи вокруг стали меняться. Я вернулась к тому месту, где впервые луна обернула меня в зверя. Подумать только, там все еще лежала вся моя одежда. На морозе она сильно испортилась, а от сапог я сразу решила избавиться. Искусственная кожа сильно потрескалась и местами стала отваливаться. Но делать было нечего, пришлось все, откапывать из сугроба. Нет, ни пальто, ни брюки мне уже не спасти, я искала ключи от дома. Связку в итоге я зажала зубами и неохотно поплелась к нашему дому.

Шла я переулками, старалась никому не попадаться на глаза, лапами ни без труда открыла подъезд и пронеслась вверх к своей квартире. Было жуть как страшно, ведь открывать замок должны были человеческие руки. Дважды я пробовала оборачиваться в лесу, и получалось довольно неплохо, только болезненно. Смущало другое. Мне придется совершенно голой стоять посреди лестничной площадки. Не дай бог кто-то выйдет.

Я стиснула зубы и перекинулась. Мои ноги ощутили холод бетона, а дрожащие пальцы вставили ключ и трижды провернули механизм. Я захлопнула за собой дверь, голой спиной прижалась к обоям в цветочек и выдохнула, но страх долго не отпускал. Меня колотило, и я понятия не имела от чего именно. Может, отвыкла быть человеком? Пугало меня абсолютно все: стены, одиночество, другие запахи…

Надо сходить в душ и хорошенько прогреться, приказала я самой себе, и сразу так и сделала. Долго стояла под струями теплой воды, натирая себя мыльной губкой. Еще там мне показалось, что волосы стали другими. А когда я вышла и посмотрелась в зеркало, то не смогла вспомнить других слов, кроме как:

– Аномалия какая-то! – И это я опять о себе. – Я что поседела?

Было странно снова говорить и слышать свой голос, который отчего-то стал ярким и женственным. Наверное, ночной вой натренировал мои связки. А отражение снова смеялось надо мной. Волосы стали белыми как снег, нет, как девственный иней, а мои раньше серые мышиные глаза излучали пронзительно голубой свет. Так светила той ночью лунная дорожка. А еще за время каникул усы сильно отросли и были того же холодного оттенка, что и волосы.

– Ну, здравствуй, дед Мороз! – С горестью выдохнула я и замотала локоны в полотенце, чтобы больше их не видеть.

Достала ножницы, остригла волосы на лице и потом взяла в руки свою бритву, по которой ни разу не скучала. И принялась привычными движениями проводить по щекам. С убранными волосами и без растительности вокруг губ, я была почти такой же, как прежде. Это если не считать глаз, которые теперь искрились лунным светом.

– Подумаю об этом позже. – Произнесла я слова Скарлетт о Хара.

Водные процедуры разбудили во мне голод. Я вспомнила о том, что не жила дома все десять дней, а это означало, что в холодильнике скончались все новогодние салаты. Пришлось их сгребать и выбрасывать. В итоге холодильник был пуст. Просто отлично! Завтра возвращаются родители, а я их чем встречать собираюсь? Обесцвеченными волосами, линзами и пустым холодильником? Папа до конца жизни со мной разговаривать не будет. А мама… Мне вдруг стало жаль ее.

Совершенно опустошенная я плюхнулась на папино кресло. Закрыла лицо ладонями и мысленно заскулила. Перед глазами появился охотник и ласково улыбнулся мне, тело почувствовало его нежное прикосновение на спине, и я задала себе вопрос. Что сделал бы сейчас он? Ответ пришел сразу же. Надо разморозить мясо и почистить картошку. А пока добротный кусок говядины плавал в теплой воде, я взялась за швабру и тряпку. Потом вынесла мусор, а на обратном пути забежала за свежим хлебом и молоком. Ну, теперь будет не так стыдно.

К вечеру сытный обед был готов. Полный желудок меня успокоил, и думать сразу стало легче. Я вернулась в свою комнату, по привычке закрыла за собой дверь, хоть прятаться было не от кого, и легла в кровать. Вот и пришло время задуматься, что делать со всем тем, что случилось.

Еще в детстве, мама отвела меня к психологу, это было необходимо из-за моих усов. Добрая женщина всю беседу с сочувствием смотрела на меня, а когда расставались, сильно прижала мое хрупкое тело к себе и даже поцеловала. Потом она почему-то заплакала. В результате она научила меня одному трюку, который потом много раз помогал мне справляться с проблемами в школе. Это надо было делать перед сном. Просто представить себе чистый лист бумаги и мысленно провезти черту сверху вниз. Одна сторона это проблема, а вторую надо было заполнить всем тем положительным, что она в себе несет. Ведь даже в самой плохой ситуации можно найти хоть крупинку хорошего.