Незнакомец в зеркале

С тех пор как Тоби начал посещать школу, он почти не видел директрису. Иногда Элис Теннер заходила в «Мастерскую» понаблюдать, как студенты разыгрывают этюды или ободрить неудачников. Порой Тоби встречал ее в коридоре. Он поймал себя на том, что все время думает об Элис. В глазах Тоби она была той, кого называют «шикарная дама», обладала прекрасными манерами и собственным стилем, и именно поэтому он чувствовал непреодолимое влечение к этой женщине. Только такая ему и нужна!

Сначала Тоби было неприятно, что она калека, но вскоре он стал испытывать какое-то странное сексуальное возбуждение при одной мысли о ее изуродованной ноге.

Он опять попытался уговорить миссис Теннер дать ему роль в пьесе, которую ставили студенты «Витрины», чтобы критики и представители студий смогли увидеть спектакль.

– Вы еще не готовы, – повторила Элис.

Она стояла у него на пути, мешала добиться успеха! И Тоби решил, что необходимо что-то предпринять.

На премьере пьесы Тоби сел рядом с пухленькой коротышкой Карен, тоже студенткой, характерной актрисой из его группы.

Несколько раз он играл с Карен сцены из спектаклей и знал о девушке две вещи – она никогда не носила нижнего белья, и изо рта у нее дурно пахло.

Карен из себя выходила, только что не за шиворот тащила Тоби в постель, но он притворялся, будто ничего не понимает.

«Иисусе, – думал он, – трахнуть ее – все равно что погрузиться в ванну теплого жира!»

Ожидая, пока поднимется занавес, Карен возбужденно болтала, показывала Тоби критиков лос-анджелесских газет «Таймс» и «Гералд экспресс», «разведчиков», подбирающих талантливых актеров для студий «XX век Фокс», «Метро-Голдвин-Мейер» и «Уорнер бразерс», что окончательно взбесило Тоби. Они пришли сюда, чтобы открыть новые таланты, а он сидит в публике, как чучело!

Юноша почувствовал непреодолимое желание вскочить и исполнить какой-нибудь номер из своего комического репертуара, ошеломить зрителей, показать, что такое истинный талант.

Публике понравилась пьеса, но Тоби был одержим стремлением привлечь внимание людей, от которых зависело будущее, дальнейшая жизнь, исполнение всех грез. Ну что же, если «Экторз уэст» – средство привлечь их внимание, Тоби сделает все и не будет ждать полгода, не вытерпит даже двух месяцев.

На следующее утро Тоби вошел в кабинет Элис Теннер.

– Ну как вам понравилась пьеса? – спросила она.

– Великолепно! Потрясающие актеры!

Он полууниженно улыбнулся:

– Теперь вижу, что вы имели в виду, когда говорили, что я еще не готов.

– У них больше опыта, чем у вас, вот и все, но зато вы – личность и обладаете выдающимся талантом. Вы станете великим актером, только наберитесь терпения.

– Не знаю, – вздохнул Тоби. – Может, мне лучше забыть о сцене и снова пойти работать страховым агентом или что-то в этом роде.

Элис вскинула удивленные глаза.

– Вы не должны так говорить!

Тоби покачал головой:

– После того, что я видел вчера?! Не представляю… просто не представляю, смогу ли я когда-нибудь сыграть вот так…

– Ну конечно, сможете, Тоби. Запрещаю вам даже думать об уходе.

В ее голосе наконец прорезались те нотки, которые давно ожидал услышать Тоби. Сейчас перед ним была не преподавательница, наставлявшая студента, а женщина, пытавшаяся утешить, ободрить, позаботиться о мужчине. Трепет удовлетворения прошел по спине Тоби. Он беспомощно пожал плечами.

– Я так одинок в этом городе. Даже поговорить не с кем.

– Вы всегда можете прийти ко мне, Тоби. Я так хочу стать вашим другом, – с чувственной хрипотцой прошептала Элис. Синие глаза юноши взирали на нее, как на чудо.

Элис молча смотрела, как Тоби подошел к двери и повернул ключ в замке. Потом вернулся, упал на колени, зарылся лицом в подол платья Элис и, ощутив ее легкое прикосновение к своим волосам, потихоньку поднял юбку, обнажив жалкое искалеченное бедро, закованное в грубые стальные скобки. Осторожно сняв аппарат, Тоби нежно поцеловал красные следы-вмятины и медленно отстегнул подвязки, не переставая говорить Элис о своей любви, о том, как она ему нужна, покрывая поцелуями ноги, бедра, пока не припал губами к влажной теплой расщелине.

Элис судорожно откинула голову. Тоби подхватил женщину на руки, бросил на диван и, не размыкая объятий, упал на нее. В этот же день он переехал к Элис Теннер.

Только ночью, в постели, Тоби понял, что судьба связала его с несчастной, невыносимо одинокой женщиной, отчаянно нуждавшейся в друге, с которым можно было поговорить, признаться в своих страхах, излить накопившуюся в сердце любовь.

Элис родилась в Бостоне. Отец, богатый промышленник, положил в банк на имя дочери солидную сумму, но не уделял ей никакого внимания. Элис любила театр, хотела стать актрисой, но еще в колледже заболела полиомиелитом, и мечтам девушки пришел конец. Она рассказывала Тоби, что болезнь изменила всю ее жизнь.

Молодой человек, с которым Элис была помолвлена, бросил ее, когда узнал, что невеста останется калекой на всю жизнь. Элис ушла из дому и вышла замуж за психиатра, который через полгода покончил с собой. С тех пор все ее чувства и эмоции были заключены внутри, словно в клетке, не находя выхода. Теперь же произошло извержение вулкана, и огненная лава полилась через край, топя все на своем пути, а когда буря затихла, Элис ощутила, как устала, но одновременно освободилась от тяжкого бремени и обрела спокойствие и душевное равновесие.

Тоби был ненасытен; он брал Элис снова и снова, пока та чуть не обезумела от невероятного экстаза. Он пронзал ее гигантским фаллосом, медленно вращая бедрами, и ласкал, казалось, все ее тело.

– О, дорогой, – стонала, извиваясь, Элис, – я так тебя люблю! О Боже, какое наслаждение!

Но Тоби очень скоро понял, что во всем, касающемся школы, Элис была тверда как скала. Он умолял дать ему роль в следующей пьесе, познакомить с режиссерами, поговорить с администраторами студии. Все напрасно: Элис невозможно было уговорить.

– Поверь, дорогой, ты только испортишь свою будущую карьеру, если слишком рано возьмешься за большую роль. Запомни: первое впечатление – самое важное. Если не понравишься агентам сразу, больше никто не придет смотреть тебя. Нужно хорошо подготовиться.

И в тот момент, когда неосторожные слова слетели с губ Элис, она стала Врагом. Значит, и эта против него!

Тоби постарался скрыть ярость и даже заставил себя улыбнуться.

– Конечно, ты права. Только сил нет терпеть. Поверь, я хочу добиться успеха не столько ради себя, сколько чтобы ты мной гордилась.

– Правда?! О, Тоби, я так тебя люблю!

– И я тебя люблю, Элис.

Тоби улыбнулся, нежно глядя в глаза женщины, обожавшей его.

Теперь он знал твердо – нужно найти способ перехитрить эту стерву, стоявшую на пути к достижению желанной цели.

Тоби ненавидел ее и наказывал единственно доступным способом – заставлял проделывать в постели такие вещи, о которых не осмелился бы просить последнюю шлюху. Он требовал, чтобы Элис ласкала его пальцами, губами и языком, унижал как мог, вынуждал опускаться все ниже. И каждый раз, когда Элис покорялась, соглашаясь на новую мерзость, Тоби хвалил ее, как хозяин гладит пса за хорошо усвоенный трюк, и женщина была счастлива, потому что угодила любовнику.

Но чем глубже была грязь, в которой тот топил Элис, тем омерзительнее он себя чувствовал. У него созрел план, возможность осуществления которого представилась раньше, чем можно было предполагать. Элис Теннер объявила, что студенты «Мастерской» к следующей пятнице должны подготовить концерт для старших классов и приглашенных гостей. Каждый участник выступал со своим номером. Тоби готовил монолог и репетировал с утра до вечера.

Наконец настал знаменательный день. Тоби подождал до конца занятий и подошел к Карен, толстушке-актрисе, осыпавшей его знаками внимания, и небрежно спросил:

– Слушай, не можешь сделать мне одолжение?

– Конечно, Тоби, – обрадовалась девушка.

Тоби отступил на шаг, чтобы не ощущать дурного запаха изо рта Карен.

– Хочу разыграть старого приятеля. Позвони секретарю Клифтона Лоренса, представься секретаршей Сэма Голдвина и скажи, что мистер Голдвин просит прийти сегодня на концерт – послушать молодого талантливого комика. В кассе для него оставлен билет.