Эндшпиль

– Крис, брат… Ты должен меня понять. Если моя семья жива, то я должен немедленно с ними встретиться, я должен их забрать.

Крис лишь фыркнул себе под нос, а затем облокотился на барную стойку.

– А помнишь на прошлой неделе ты завалил того чувака из «Бреста»?

Честно сказать, я не особо помнил его. Я слишком много убивал за последние годы.

– Ну допустим.

– Он ведь тоже кричал, что у него семья и что он просто хочет выжить. Говорил, что ублюдки из «Бреста» просто манипулируют им, угрожая расправой. А ты убил его.

– К чему ты клонишь?

– Я лишь хочу сказать… а в прочем не важно, ты все равно не согласишься с этим.

С чем не соглашусь? С тем, что каждый имеет право на жизнь? С тем, что в нынешних условиях это право приходится заполучать кровью?

– Скажи, Крис, я пойму.

– Просто… мы столько прошли. Ты, я, Элиот.

– Элиота больше нет.

– Я знаю, но ты не можешь уйти навсегда. Мы без тебя совсем скиснем, а потом и вовсе подохнем. Нам нужна сплоченная группа.

"Прости, друг. Но семья для меня важнее…" – говорил я себе.

– Вы не пропадете, Крис. Все у вас будет отлично. А я должен встретиться с женой и детьми.

– А если они убьют тебя? С чего ты взял, что это не ловушка?

Он был прав, но моя наивность оказалась сильнее в этот раз.

Ничего не отвечая, я похлопал Криса по плечу и направился к выходу.

– Как ты будешь смотреть в глаза детям, Джек?

Я остановился. А он продолжил.

– Ты просто бросаешь нас на вымирание, на съедение этим фанатикам. Здесь ведь тоже есть семьи, дети. Как ты можешь так просто уйти?

– Мне тоже не просто, ясно тебе?!

Я и сам не заметил, как прижал Криса к стенке и придавил ему горло рукой. Он смотрел на меня с болью в глазах. Казалось, что он едва ли не плачет.

– Извини.

Я отпустил его.

– Я не могу поступить иначе, Крис. Для меня нет иного сценария.

После этих слов я вновь направился к выходу. Я чувствовал его взгляд на своем затылке. Со стороны и вправду может показаться, что я бросаю свой лагерь, своих людей. За эти годы я, конечно, привязался к ним. Но я не могу остаться. Лия, Мария и Леон ждут меня. У детей должен быть отец.

Выйдя на улицу, я заметил своих. Они собрались у ворот и смотрели на меня так, что мне хотелось провалиться под землю. Я шел мимо них и лишь кивал, не поднимая головы. Не хотелось смотреть в эти глаза.

Тут ко мне подбежала Диана и обняла меня.

– Возвращайся, Джек. Ты нам нужен.

Она говорила это со слезами на глазах. Диане всего восемь лет, и вот у нее появился еще один повод поплакать. Я присел на колено.

– Девочка моя, ну конечно же я вернусь. Но сначала я должен отыскать своих родных, понимаешь? И тогда я сразу же приеду.

– Обещаешь?

Смотрю на нее, на то, как она крепко прижимает к груди своего игрушечного медведя, который уже почернел от гари и дыма, и понимаю, что мне нечего ответить. Но я нахожу в себе силы на еще одну ложь.

– Обещаю.

Диана, услышав это от меня, буквально на секунду улыбнулась. А я встаю и иду к воротам. Пора ехать.

Дорога была очень скользкой. Машина, на которой я ехал, явно не была предназначена для езды по этой местности. Макклауд сидел рядом со мной и что-то записывал в свой блокнот. Водитель был отделен от нас бронированным стеклом и спокойно, размеренно вел авто. Тут Джозеф обратился ко мне.

– Не желаешь выпить?

На самом деле я не очень хотел этого делать, но ради приличия не стал отказываться.

– Да, давайте.

Джо нажал на кнопку в сиденье и из него, как по волшебству, выехал мини-бар со всевозможной выпивкой. Агент кивнул мне, как бы давая свободу выбора.

– Виски. «Jameson».

Он молча достал бутылку и бокалы. Налил и протянул мне виски.

– Спасибо.

Макклауд молча отпил из бокала, после чего закрыл мини-бар.

– Мы нашли вашу семью пару недель назад. Проводили операцию по уничтожению очередного лагеря «Бреста», но вынуждены были прервать ее, так как на территории лагеря были гражданские, среди которых ваша жена и сын. Личности установлены благодаря архивам штата.

Услышав эту информацию, в моем горле началась самая настоящая засуха.

– Так… а как же моя дочь?

– Мы узнали лишь то, что в этом лагере ее нет. Личности остальных пленных также были установлены – это простые граждане. Сейчас мы разрабатываем план их спасения и уничтожения лагеря «Бреста».

Шок не отпускал меня.