Жена волка

Но не хотела.

Это было совсем иное воздействие. Гораздо более высокого уровня, чем прежде. Ранфер воздействовал на эмоции, а не на тело. На мои собственные скрытые желания.

– Было бы очень обидно узнать, что ты считаешь меня слабым колдуном, – проговорил мужчина, склонившись к моему уху, щекоча кожу горячим дыханием.

И я начала тонуть.

– Было бы очень обидно узнать, что ты меня недооцениваешь, лисичка, – продолжал он, на этот раз слегка прикусив меня за ухо.

Я резко выдохнула, прикрыв глаза.

– Если бы я когда-нибудь хотел подчинить твою волю, то сделал бы это очень быстро, – говорил он мрачно, но одновременно в его голосе слышалось что-то густое и дикое, отчего мне становилось еще жарче.

По идее, вот сейчас нужно было бы испытать ужас. Хотя бы немножко страха. Но ничего этого не было.

– Так быстро, – звучал бархатистый голос, – что ты и не заметила бы, что это происходит…

Губы оборотня коснулись шеи, вырвав у меня вздох удовольствия. Скользнули вниз, обжигая мягкими поцелуями, от которых начала кружиться голова.

И я уже не могла понять, что происходит. Вроде бы еще секунду назад я не хотела, чтобы он целовал меня. Даже выпрыгнула из окна в дурацкой попытке убежать от навязанного ярма «истинная пара». В надежде самой выбирать свою судьбу.

И вот стою посреди каких-то высоких кустов с пышными желто-оранжевыми цветами, таю от прикосновения мужчины, который остается для меня загадкой, и совершенно не хочу больше спорить или ругаться. Хочу только находиться здесь и с закрытыми глазами слушать грудной, немного хриплый голос альфы Темного Диархана.

– А знаешь, почему это было бы легко? – спросил он тихо, целуя мое обнаженное плечо.

В этот миг его руки скользнули по моей талии, обнимая, сжимая кожу сквозь платье, и я оказалась притянута к сильному телу оборотня.

– Почему? – выдохнула я, откидывая голову назад на его плечо, полностью утопая в горячих ласках.

Даже через ткань я чувствовала жар его ладоней, поднимающихся вверх. Его руки остановились напротив кромки моего декольте, а затем пальцы медленно очертили на нем линию кружев, соприкасающихся с кожей.

Короткая пауза, во время которой я забыла, как дышать под мягкими прикосновениями. А потом оборотень вдруг резко и властно опустил вниз ткань, обнажив мою грудь. Тут же обхватил руками, сжав между пальцами напряженные, твердые вершинки.

Горячая змея желания обвила желудок, спускаясь вниз и укладываясь там жгучими пульсирующими кольцами.

Я прикусила губу, резко выдохнув. Прогнулась в спине, повернув голову и с закрытыми глазами касаясь губами подбородка Ранфера, сходя с ума от легкой, почти незаметной щетины. Прикусывая его за кожу и чувствуя, как он на миг задерживает дыхание и замирает.

– Подчинить твою волю было бы слишком легко. Ведь ты настолько хочешь меня, что позволила бы это сама, – с легким рычанием проговорил он.

И от этого голоса меня вновь бросило в жар.

Он был прав. Прямо сейчас я прекрасно понимала, что со мной что-то не так. Что Ранфер каким-то образом воздействует на мой разум, но я уже совершенно не хотела сопротивляться. Только все же где-то глубоко внутри хотелось понять…

– Почему, почему это происходит? – спросила тихо, падая все глубже и глубже на дно темного безумия, собственного голода, который сводил с ума все сильнее.

Ранфер вздохнул, перекатывая между пальцами твердые горошинки моей груди. Медленно опустил одну руку, скользя по животу, затем по бедру вниз, задирая подол платья.

– Если прежде я тебе только нравился, – хриплым, голосом отрывисто проговорил он, – то теперь, когда на нас обоих метка истинных, все будет гораздо хуже.

– Ты мне не нравился, – бросила я чисто из вредности, думая только о его ладони, поглаживающей меня по внутренней части бедра.

Мужчина усмехнулся. Тихо, еле слышно. Жарким и темным смехом. А затем поднялся рукой чуть выше, едва заметно касаясь рукой ткани нижнего белья.

Почти неощутимо.

Слишком сладко.

– Теперь ты будешь хотеть меня каждую секунду, как я окажусь рядом, – прошептал он, потершись щекой о мою щеку, опустив голову и снова целуя в шею. Все еще медленно, но уже будто с трудом сдерживаясь. – Каждый раз будешь думать обо мне, вспоминать мои губы, прикосновения, поцелуи, – продолжал он, пальцами проводя по трусикам в самом центре моего безумия. То ли лаская, то ли дразня. – Ты будешь умирать без меня…

В этот момент он резко убрал от меня руку там, внизу, развернул к себе и обхватил пальцами подбородок, заставляя смотреть себе в глаза.

Его воздействие прошло. Но наваждение осталось.

И в это момент он тихо закончил:

– Как я умираю без тебя.

Голова начинала работать в привычном режиме, теперь в ней появлялись и другие мысли, которые прежде будто были насильно оттуда выброшены. Волей кровавого оборотня.

Но в этот момент вдруг стало предельно ясно одно: даже несмотря на этот факт, мне не страшно. Получается, я всегда верила Ранферу, невзирая ни на что. И хотя глупый разум мог нашептывать какие угодно глупости, сердце чувствовало иначе. По-другому. По-настоящему.

– Так ты все еще думаешь, что я – убийца? – спросил он, глядя глубоко внутрь меня. – Я не способен навредить тебе, теперь ты понимаешь? – добавил он и отошел на шаг в сторону, словно стараясь держаться от меня подальше.

Я могла его понять.

Теперь – могла.

– Понимаю, – кивнула в ответ. А затем, вздохнув, рассказала о фотографии, которую мне показала Тилья. О том, что настоящий убийца вероятнее всего так и не найден. – Прости, что не верила…

Оборотень вздохнул.

– Я с самого начала знал, что будет много смертей. Как только ты появилась, – нахмурился он. – Можешь считать это волчьим чутьем. И то, что убийцей оказался сумасшедший уборщик, не слишком-то похоже на правду. Скорее удачная подтасовка фактов. Стечение обстоятельств, которое кому-то очень на руку.

Холодная дрожь пробежала по спине. Я боялась услышать именно эти слова. Оказывается, надеялась до последнего, что Ранфер развеет мои сомнения. Скажет, что это просто какая-то ошибка.

– Я многих подозревал, но доказательств нет, – продолжал он. – Выведать у жертвы кровавого воздействия имя того, кто его зачаровал, невозможно. Хотя попробовать и не мешает. Молодец, что сказала.

Он повернулся ко мне и кивнул. Голубые глаза смотрели хмуро. Газовое пламя стало темным.

Я должна была что-то ответить. После всего, что произошло, хотя бы пару слов. Но теперь я чувствовала лишь опустошение. Внутри болезненно жгло ощущение, что между нами все идет не так. Неправильно.

Эта мысль причиняла боль.

А потому я собралась с силами и, несмотря на дрожь в голосе, тихо сказала:

– Все должно быть по-другому, ты понимаешь?

Ранфер молчал.