Тайна ректора Вечерней Академии

Арлин вздрогнула, отгоняя дурные мысли. К счастью, теперь ей не грозит быть причисленной к одному из чудовищ – свою кровь она подменила очень качественно, а значит, бояться нечего.

Но радость снова оказалась преждевременной. С проклятым новым ректором все шло не так, как должно.

Рейнар и не подумал приблизиться к саквояжу. Он не достал реагенты, не вытащил иглы. Он лишь повернулся к Арлин, чуть склонив голову набок, затем поднял лезвие и взглянул ей в глаза…

Страх вспыхнул в душе девушки закатным заревом.

Какого тролля он собирался сделать? И где проклятые пробирки?..

Она вдруг посмотрела на сиротливую серебряную подставку на столе, а затем перевела взгляд на лезвие с изящной, слишком дорогой ручкой…

Такие не изготавливали для массового потребления.

Пальцы Арлин похолодели.

О серебряном наборе ей стоило подумать тщательней еще в тот самый момент, когда у нее впервые возникла мысль о неправильности происходящего. Вряд ли Вечерняя Магическая Академия могла позволить себе большое количество подобных вещиц. А ведь студенты проходят точно такой же отбор, как и преподаватели! А значит, либо данное учебное заведение просто баснословно богато, либо…

Этот инструментарий является личной собственностью ректора. И нужен он ему только в одном случае: если к Черной Проверке он подходит с особым тщанием.

Возможно, даже используя собственные методы…

Через долю секунды с заледеневшим от ужаса сердцем Арлин поняла, что не ошиблась в своих предположениях.

Под застрявший в ее горле крик ректор Вечерней Магической Академии Рейнар Рес просто коснулся ее крови языком… И тут же упал на колено, скривившись от боли. Из груди донеслось сдавленное рычание, смешанное с хрипом, на лбу выступили капли пота.

– Какого тролля вы взяли ее в рот?! – вскрикнула Арлин в ужасе, погрузив пальцы в волосы и растрепав их.

– Что это за дрянь? – низким, рваным голосом проговорил Рейнар, схватившись за горло. – Это точно не кровь. Не ваша и не чья-либо еще.

– Конечно это не кровь, – сморщилась Арлин, прижимая ладони к щекам и не представляя, что делать.

Самым лучшим вариантом было бы прямо сейчас сбежать. Как можно быстрее убраться из этого города, пока ректор академии не пришел в себя и не позвал паладинов по ее голову.

– Тогда что это за дрянь?! – повторил Рейнар еще громче, и Арлин поняла, что ему становится хуже.

Одним коротким движением он скинул камзол и дернул ворот рубашки, от которой разом отлетела половина пуговиц. Тонкая ткань облепила спину.

Арлин со все возрастающим страхом смотрела на сильного мужчину, который корчился от боли на полу, и понимала, что просто не сможет его бросить.

– Это зелье изменения формы, – ответила она, коротко вздохнув.

Действительно, в склянке, которую она готовила для Черной Проверки, была не кровь, но субстанция, которая очень ее напоминала. Когда-то давно, на одной из первых Проверок, которые Арлин проходила в рядах беспризорников, решивших пойти учиться в сельскую школу-интернат ради ежедневной миски супа и куска хлеба, ей довелось стать свидетельницей ужасной сцены. В число детей, сдающих кровь, затесалась сирена. Внешне она выглядела ничем не хуже и не лучше простого человека. Серая мышка, что большую часть времени сидела в углу и ждала своей очереди.

Однако когда пришел ее черед и ее кровь погрузили в первый из реагентов, случилась бурная реакция, удивившая всех присутствующих. Реагент, который должен был обнаружить сущность тролля, просто выкипел из пробирки, забрызгав все вокруг.

– Тролль! – закричал тогда лаборант, указав пальцем на маленькую девочку, которая даже отдаленно не напоминала этих страшненьких существ. Она не обладала зеленой кожей, не было у нее острых ушей или огромных зубов.

– Какой тролль, что за бред? – попытался тогда возмутиться один из учителей, защищая девочку.

– Но у меня тут… кровь тролля, – уже не так уверенно пожал плечами лаборант.

И все бы, наверное, могло сойти за ошибку, если бы девочка вдруг не расхохоталась, прокричав:

– Это кровь свиньи, глупые ваши куриные – мозги!

А затем она вдруг встряхнула жиденькими детскими волосенками, и с нее спал весь наложенный морок. Это была взрослая, сильная сирена, обладающая мощной магией иллюзий. И голосом…

Она закричала. Но крик был похож на музыку, застилающую разум. Люди начали убивать друг друга, и только Арлин, на которую не действовала магия, сумела быстро вытолкать из лаборатории детей. Они были слабее взрослых и не успели сойти с ума до конца. В тот день умерло с десяток человек, пока в сельскую школу не явился паладин и не уничтожил кровожадную тварь.

С тех пор Арлин поняла две вещи. Во-первых, что сирены – крайне сильные и опасные существа. А во?вторых, кровью животных не стоит подменять собственную.

– Зелье должно было изменить свои свойства, подстраиваясь характеристиками под человеческую кровь… – продолжила рассказывать она, возвращаясь мыслями к происходящему.

Сказала и замерла, чувствуя, как от этого признания ее кидает в дрожь. На самом деле поведать ректору такую правду было равносильно тому, чтобы собственноручно подписать себе смертный приговор.

Но как можно бросить умирать на полу невинного человека? Который пострадал только оттого, что выполнял свою работу? В конце концов… он пока еще не пытался ее убить, как остальные. Конечно, скорее всего вот-вот попытается, но пока-то еще нет!

С этими мыслями девушка упала на колени возле мужчины и проговорила:

– Позвольте мне…

Ей нужно было лишь дотронуться до его грудной клетки. Желательно – прямо напротив желудка. Она смогла бы ощутить повреждения, нанесенные зельем, и, возможно, хотя бы частично излечить их, если, конечно, проблема лежала в физическом плане, а не магическом. То есть нейтрализовать отравление было в силах Арлин, а вот убрать последствия колдовского урона – увы, нет.

Однако стоило ей попытаться коснуться мужчины, как случилось нечто… ужасное.

Рейнар резко выпрямился, все еще стоя на коленях, и чудовищно быстро вскинул руки, обхватив ее запястья и притягивая к себе. Теперь она была полностью в его власти и не могла двинуться, изумленная, шокированная тем, что увидела.

Глаза Рейнара горели огнем. Черты лица за-острились, став хищно-притягательными, а кожа приобрела глянцевый блеск, словно… изменила свою структуру.

Вот только, бросив взгляд чуть ниже, на шею и плечи мужчины, Арлин поняла, что это не кажущееся впечатление. Рубашка Рейнара треснула под увеличившимися мышцами, а в просветах белоснежной ткани сверкала мелкая черно-золотая пыль – чешуя.

– Фея… – рыча, выдохнул в этот момент Рейнар, и одновременно с этим, широко распахнув глаза, Арлин с ужасом прошептала:

– Дракайн…

Пульс оглушительно застучал в ушах. Арлин готова была упасть в обморок, лишь бы не смотреть больше в эти огромные огненно-желтые глаза, лишь бы не видеть, как бугрится тело от чудовищных мышц, покрытых блестящей чешуей, а ректор магической академии превращается в чудовище, способное убить ее легким движением руки.

Дракайны считались одними из самых страшных тварей Разрыва, потому что были невероятно сильны и ужасно, катастрофически злы. Если другие существа еще иногда могли находиться в состоянии контролируемого спокойствия, то дракайны постоянно убивали все и всех вокруг себя. Именно поэтому спустя сорок лет после катаклизма их осталось так мало. Практически все особи были уничтожены паладинами, а те, что избежали подобной участи, убивали друг друга сами.

И вот один из них стоял на коленях напротив Арлин и сжимал ее запястья, разведя руки в стороны и обездвижив, словно бабочку.

Фея прикусила губу, едва не всхлипнув. Стало вдруг очень страшно.

– Отпустите… – прошептала она, не особенно надеясь на положительный результат.

Рейнар уже почти полностью перевоплотился. Если он что-то соображал в человеческом обличье, что уже невероятная редкость, то все его самообладание лопнет, как только он станет истинным дракайном.

Собственно… ее ждала бы та же участь, выпусти она на волю свою сущность феи… Так что в чем-то она даже понимала этого мужчину. Что не умаляло страха, а лишь увеличивало его.