Мистические истории неуверенных в себе однофамильцев

Танака кивнул. «Меня увековечат в игре, – подумал он, – что ж, это приятно». Директор с низким поклоном и сияющей улыбкой показал на дверь в кабинет:

– Нам сюда. Я познакомлю Вас с нашим акционером, и мы обсудим договор.

Пару часов спустя они прощались на парковке. Проводить сэнсэя Танаку вышло все руководство компании. Танака поклонившись, попятился к машине. Сияющий директор в который раз повторил: «Ждем Вас завтра!». Открыв дверь, сэнсэй еще раз поклонился и нырнул в уютный салон своего Nissan Cima.

На следующий день не было никаких делегаций у входа, никаких согнувшихся в поклоне силуэтов. Только суета персонала, одетого, к удивлению Танаки, в белые халаты с простроченным синими нитками словом Napko на сердце.

После небольшой разминки сэнсэй был готов к скоростным замерам. Ожидая увидеть имитацию меча с проводами и датчиками, он был приятно удивлен настоящим клинкам времен Второй мировой войны. Такие использовали офицеры Квантунской армии. Минимум декоративности и оригинальности в исполнении гарды и рукояти. Зато сталь добротная и ухоженная, хотя и были видны зазубрины и матовые пятна на лезвиях из-за неправильной заточки. В принципе, любой такой катана немного тяжелее подаренного ему отцом меча середины девятнадцатого века, но в реальных боевых условиях Танака не сомневался бы в его надежности.

Сэнсэй смотрел на мечи какое-то время, не трогая их. У него было много вопросов, которые отвлекали его. Например, есть ли у них владельцы сейчас, кто за ними ухаживает… Но вместо этого он спросил: «Датчики внутри?»

Терпеливо ожидающий его выбора работник, улыбнулся: «Используется нанопокрытие, которое видно в особом спектре, поэтому вес меча неизменен». Сэнсэй понимающе кивнул, и, протянув руку к мечу спокойно сказал:

– Ну что же, я готов.

Он взял катану, возле которой стоял уже несколько минут и, пытаясь не думать о его предыдущем владельце, покрутил в кисти.

Вечером, уже уезжая с парковки, он подумал, что вряд ли выдержит еще пару дней – настолько скучной и утомительной была процедура замеров. На следующее утро ему обещали дать распечатку параметров на все удары, которые он произвел, и, если он будет недоволен результатами, то сможет повторить процедуру. Но в конце второго дня, уставший от монотонного однообразия, темных кабинетов и технологий будущего, Танака всерьез обдумывал фразу, которую он скажет директору, чтобы больше не приезжать в Napko: «Подготовка учеников к соревнованиям вынуждает меня просить Вас войти в мое положение…».

Внезапно в комнату отдыха зашел улыбающийся директор. Его лысая голова и очки с толстыми стеклами безальтернативно делали из него лабораторного ученого. Поклонившись на ходу, он предложил сэнсэю выпить зеленого чаю у него в кабинете.

Пару минут они сидели молча. Танака покачивал в руке белую чашечку и старательно смотрел на дно, внимательно изучая, как маленькие темно-зеленые крупинки в чае то рассыпаются будто рыбешки, то образуют стайку. Он ждал момента, чтобы принести извинения, но директор, допив свой чай, первым нарушил молчание:

– Сэнсэй Танака! – в глазах директора-ученого читалось восхищение, – Вы показали, пожалуй, лучшие результаты, и я приглашаю Вас через месяца два-три принять участие в тестовых поединках!

При этом он достал из кармана и придвинул к Танаке конверт с надписью «Благодарность». Потом он положил перед сэнсэем отчетную ведомость и попросил поставить личную печать напротив суммы в пятьдесят тысяч йен. Танака неожиданно для себя с радостью согласился и быстро оставил красный оттиск с иероглифами своего имени на листке.

Приглашение от Napko пришло только через полгода. Сэнсэй уже успел забыть про два скучных дня замеров на стенде, поэтому отреагировал сразу. Директор, как старый знакомый, встречал его с нескрываемой радостью:

– Сегодня у Вас будет день, чтобы привыкнуть, – он перешел к делу после обмена любезностями. – Сэнсэй, Вы – первый. И от того как пойдет, зависит будущее проекта.

Танака понимающе кивнул. В тот момент он подумал, что, наверное, зря приехал.

Прослушав инструктаж и познакомившись с новыми людьми, он отправился в раздевалку. Для Танаки подготовили традиционную самурайскую одежду – камисимо, внешняя часть которой была светло-серой, а нательная – белой. Под хакама[33 - Широкие длинные штаны (яп.)] и кимоно из шелка он облачился в тонкий комбинезон, который облегал все, кроме лица. Из-за скользкой фактуры он казался холодным и неприятным. Но на инструктаже ему объяснили, что «комбинезон состоит из титановых волокон, он прекрасно дышит и реагирует на тета-импульсы голограммы». Как они пояснили, можно и без него, если нет желания ощущать удары противника. Танака хмыкнул: «Какой тогда смысл?». Обрадовавшись его решению опробовать комбинезон, персонал пояснил, что уровень тета-сигнала регулируется. То есть боль можно сделать слабой или сильной.

Довершал костюм сэнсэя серого цвета катагину[34 - Безрукавная часть одежды с широкими плечами (яп.)], на обеих полях которой стилизованно в круге были вышиты иероглифы его фамилии.

Когда Танака закончил с приготовлениями, он сам себе удивился, потому что ощущал легкий прилив адреналина как перед схваткой – кончики пальцев покалывало, а под мышками выступил пот.

– Давайте сразу попробуем по-настоящему!

Ассистент кивнул. Явно его проинструктировали не спорить. Он удалился из зоны поединка и напомнил еще раз:

– Здесь будете только Вы и голограмма. Как только скажете «стоп», программа остановится автоматически.

Сэнсэй кивнул и расслабил кисть, которая непроизвольно сильно сжимала рукоять деревянного меча. Свет погас, и голограмма появилась целиком сразу. Перед ним стоял крепкий юноша с закатанными рукавами и опущенным деревянным мечом. Он глядел прямо на Танаку и не двигался. Потом он моргнул.

– Он может говорить? – не сводя глаз с голограммы, спросил сэнсэй.

– Да, приветствие и все такое… – ответил голос в динамике.

Все равно Танака еще сомневался. Противник хоть выглядел живым, но его выдавало отсутствие малейших движений. Даже моргания были неестественными. Но Танака все-таки решился: «Какого черта! Это же игра».

– Готовься! – громко сказал сэнсэй и медленно поднял меч двумя руками над головой. Кэндока[35 - Фехтовальщик (яп.)] напротив сделал то же самое.

С криком «Яяя» сэнсэй сделал два быстрых скользящих шага вперед и ударил. Раздался звонкий стук крепкого дерева, и соперник, отбив выпад, ударил в ответ.

Боль была осязаемой, даже очень. Танака опустил меч и попятился. Кэндока тоже опустил меч и замер.

В динамике раздался голос:

– Когда Вы разрываете дистанцию, соперник останавливается. Это нужно для передышки, ведь «они» не устают, – ассистент сделал акцент на слове «они», подразумевая голограммы. – Хотите прервать бой?

– Нет, продолжаем! – Танака потер ушибленное место и покрутил меч кистью. Соперник моргнул и размял шею с хрустом.

Сэнсэй специально подставил плечо, чтобы понять силу ударов голограммы. Теперь он наконец-то понял, что все серьезно, и был этому рад. Он расслабил плечи и поднял меч над головой, при этом вес перенес на заднюю ногу, чтобы, оттолкнувшись как пружиной, усилить рубящий удар.

Голографический воин улыбнулся и поднял меч вертикально, держа рукоять почти у уха. В этот момент Танака рванулся вперед, дернул обманный удар и тут же ударил противника прямо в голову. Меч с тупым звуком ударился о твердую макушку и отскочил, а не прошел сквозь цифрового оппонента. Противник встал на одно колено и взялся левой рукой за лоб.

Танака опустил меч и отошел, а динамик ожил:

– Вы победили! Но если хотите продолжить – игровой цикл рассчитан еще на два раунда.

– Я буду еще, – сказал Танака и поменял стойку. При этом сэнсэй улыбался.

Опять, как и в прошлый раз, директор зашел в комнату отдыха. В глазах восхищение, а в руках компакт-диск:

– Это потрясающе! Вы победили так красиво и убедительно. Вот…

– Соперник слишком слаб, – перебил его Танака, – это не уровень сихана. Если Ваши бойцы все такие, то я в этом больше не участвую.

Лицо директора исказилось искренним удивлением:

– Слаб? Конечно! Это же самый первый уровень. Есть еще девять соперников, которых мы бы просили протестировать. Уверяю Вас, у всех совершенно разные программы и, как говорят кэндока, разный «арсенал ударов». Десятый уровень подразумевается сражением на реальных мечах.

Танака слушал и кивал:

– Ну, хорошо. Давайте пройдем всех по очереди.

Он взял сумку и, не желая показывать свое довольное лицо, нахмурив брови, направился к двери. В проеме он поклонился и, уже повернувшись, произнес:

– Я приеду на следующей неделе.

Следующим соперником была девушка. Красная челка с седой прядью, на руках металлические браслеты, на талии широкий пояс с заклепками. Она была хорошо сложена, но крепкие оголенные плечи, шрам на подбородке, надменный взгляд и странная одежда превращали все в фарс.

– Это что такое? – с удивлением и одновременно гневно спросил Танака.

При этом он поднял руку с мечом и показал ею на девушку. В тот же момент она дернулась, выставив меч прямо в грудь сэнсэю. Танака, запомнив алгоритм игры, опустил меч и отошел на шаг. Девушка тоже расслабилась.