Сага о Сверрире

– Но это будет твоя вина, Торстейн, сказали они, – твоя и тех, кто в крепости. Николас и все вы получите пощаду, если вы сдадите крепость. Если же вы не сдадите ее, то Николас умрет, и тогда Сверрир конунг велит вздернуть вас, и поделом. Так же поступим и мы с вами, если доберемся до вас.

Торстейн испугался и подумал, что они, вероятно, правы: его дело будет плохо, если Николаса повесят. И он решил сдать крепость. Кукольщики оставили ему жизнь и все его добро. Те, кто был в крепости, тоже получили пощаду, но кукольщики захватили все их имущество, а крепость сожгли и разрушили.

Кукольщики захватили там много сокровищ Сверрира конунга. Когда кукольщики вернулись в город, добыча была поделена. Они потребовали также большую дань с города и сказали, что сожгут его, если она не будет выплачена. Так они хотели отплатить горожанам за то, что те собрались и оказали сопротивление. Горожане не задерживали их и пожелали им счастливого пути, но про себя желали им всем пропасть пропадом. Кукольщики оставались в городе несколько дней после того, как их корабли были готовы к отплытию.

Тут по городу распространился слух, что через Гауларас переваливает войско, приближаясь к городу, и что это Сверрир конунг. Когда до кукольщиков дошел этот слух, они побежали к своим кораблям, сорвали шатры, налегли что было сил на весла и выплыли из реки. А горожане пожелали, чтобы им больше никогда не возвращаться.

Кукольщики поплыли по фьорду и бесчинствовали по пути. Они грабили грузовые корабли, если им это удавалось. Они захватили один купеческий корабль, шедший в Исландию, который назывался Стангарфолин. Он должен был вернуться из-за противного ветра. Кукольщики захватили на нем все до последней монеты.

Затем они направились на юг в Бьёргюн и приплыли туда не задолго до рождества.

109. Гибель Йона Кукольщика

Кукольщики созвали тинг в городе и потребовали от горожан дани на рождественский пир. Они сказали, что если дань не будет выплачена, они разграбят весь город и сожгут. Горожане отвечали на требование уклончиво и просили отсрочки. Но кукольщики угрожали расправой, и так продолжалось некоторое время.

Но вот однажды утром на рассвете незадолго до рождества двенадцать боевых кораблей появились из-за мыса Хварвснес и направились к городу. Кукольщики увидели их и схватились за оружие. Большинство их бросилось из города в горы или в церковь Олава. Йон Кукольщик велел протрубить сбор войску на корабли. Сам он и его дружина бросились на корабль и выплыли в залив, навстречу приближающимся кораблям. Но, когда они увидели, что остальное войско не следует за ними, они направились к Монастырской Пристани и держались так близко к берегу, что корабль налетел на подводный камень и застрял. В это самое время к нему подошли корабли берестеников. Кукольщики попрыгали за борт и поплыли к берегу, но некоторые из них утонули.

Йон Кукольщик не прыгнул за борт и ждал берестеников на корабле. Он был убит там, и с ним еще один человек. Берестеники содрали одежду с их трупов. Но, когда Сверрир конунг услышал об этом, он велел перенести тела к церкви Марии и положить их у ее южной стены и накрыть их сукном. Кукольщики спустились с горы у церкви Олава, построились там и кричали берестеникам, вызывая их на бой. Но конунг велел своим людям не обращать на них внимания:

– Мы не будем сражаться с безголовыми людьми.[204 - Мы не можем сражаться с безголовыми людьми – в саге игра слов: hofu?lauss – «безголовый» и hof?ing – «хёвдинг», т. е. главарь.] Скажите им, что их предводитель лежит здесь у церкви Марии и что они подло его покинули. Правда, предводитель-то он был никудышный.

Кукольщики не решились вступить в город, и битва не состоялась. Они ушли и больше не показывались.

В городе был человек, которого звали Пэтр. Берестеники говорили, что он отец человека, которого звали Орм, а мать которого звали Астрид Стейк. Этого самого Орма кукольщики называли Йоном сыном Инги и своим конунгом. А теперь этот самый человек лежал у церкви Марии. Пэтра просили пойти туда и сказать, узнает ли он своего сына, но он должен был сказать о какой-либо отметине на своем сыне прежде, чем увидит его тело. Пэтр сказал:

– Если он мой сын Орм, то на нем должна быть такая отметина: мальчиком он наскочил на косу и сильно поранил себе подошву на правой ноге. Если у него нет там этой отметины, то он не мой сын. Но если она у него есть, то я не буду отрицать, что это он.

Конунг велел провести его туда, где лежал труп, и снять с него чулок. Тут Пэтр сказал, что узнает отметину, которая была на его сыне.

Сверрир конунг объявил тогда горожанам и своим людям, что этот Йон, которого кукольщики называли своим королем, звался Орм и был сын Пэтра и Астрид и что Пэтр этот тут и узнал своего сына.

– И вам, горожанам, известно, – сказал конунг, – что Пэтр и Астрид не из такого рода, чтобы их сын был королем Норвегии. Вы можете теперь видеть, какой ложью держалась эта разбойничья шайка.

После этого тело Кукольщика было погребено около церкви Марии.

Весь народ был впервые рад прибытию Сверрира конунга и его людей в Бьёргюн. Сверрир конунг был теперь единственным конунгом в Норвегии. Он оставался некоторое время в Бьёргюне.

110. О Сигурде Поджигателе

На востоке в лесах[205 - На востоке в лесах – пограничная область между Норвегией и Швецией, где укрывались мятежные элементы и откуда выходило немало повстанческих отрядов на всем протяжении «гражданских войн». Характерно, что нередко против этих бунтовщиков выступали не только войска конунга, но сами бонды, опасавшиеся грабежей и насилия.] появилась шайка, которая совершала набеги на Вик и причиняла там много ущерба. Они убивали одних, грабили других и жгли дома у некоторых. Предводителя этой шайки звали Сигурд Поджигатель, он был якобы сыном Инги конунга сына Харальда. Сигурд встретился с Йоном Кукольщиком, и Йон признал его родичем и пригласил к себе. Но Сигурд решил, что в кукольщиках мало толка, и предпочел иметь свое войско. У него одно время было три сотни человек, и эти люди вели себя немирно всюду, где появлялись.

В конце лета после гибели Йона Кукольщика[206 - В конце лета после гибели Йона Кукольщика – 1189 г.] бонды и некоторые воины конунга пошли против Сигурда Поджигателя, окружили дом, в котором он был, и ворвались в него. Те защищались хорошо и мужественно. Но, когда большинство из тех, кто находился в доме, были убиты, Сигурд крикнул людям конунга, прося их выслушать его. Когда стало тихо, он сказал:

– Похоже, что вы выполнили то, зачем сюда пришли. Можете рассказать Сверриру конунгу, что вы одержали победу и сразили предводителя этого войска, Сигурда Поджигателя, сына Инги конунга. Но то, что вы сразили меня, менее важно, чем вы думаете. Сказать вам по правде, меня зовут Хедин, я сын Торгрима Хросси и родом исландец.

Тут они стали стрелять в него, и он пал. Люди говорят, что этот человек был не робкого десятка.

111. Посвящение Николаса в епископы

В следующее лето после гибели Кукольщика Эйрик архиепископ вернулся в Норвегию. Он побывал в Румаборге и получил паллий.[207 - получил паллий – епископское одеяние.] Он отправился на север в свое архиепископство в Нидарос.

В то же лето умер Хавард Ярлов Сын.

Все были за то, чтобы избрать в епископы Ставангра Николаса сына Арни, конунгова брата из Стодрейма.[208 - Николаса сына Арни, конунгова брата из Стодрейма – Николас сын Арии (епископ в 1188–1225 гг.) был сыном королевы Ингирид из знатного шведского рода Стейнкилей. Он был активным сторонником конунга Магнуса.] Сверрир конунг был против этого. Когда Николас узнал об этом, он послал письмо Маргрет, конунговой жене,[209 - Маргрет, конунговой жене – Маргрет – жена конунга Сверрира.] и в нем было много сказано красивых и смиренных слов Сверриру конунгу, а также ей, и упомянуто о родстве с ней. Маргрет, конунгова жена, говорила тогда со Сверриром конунгом и сказала, что Николас дает хорошие обещания. Но конунг сказал, что не хочет делать его большим человеком, чем он есть, он сказал, что, если он получит большую власть в Норвегии, чем та, что у него была раньше, он будет так же враждебен Сверриру конунгу и его верность не вырастет от того, что он получит более высокое звание, чем то, что у него теперь. Конунгова жена просила не чинить ему препятствий, говорила, как многого тот лишился за время распри Сверрира с Магнусом и что лучшим возмещением ему было бы более высокое звание. Она сказала, что Николас не проявит неверности, сложив оружие и получив церковное посвящение. Конунг сказал, что он сделает это ради нее:[210 - Конунг сказал, что он сделает это ради нее. – Епископа выбирало духовенство, но с согласия конунга. Сверрир действительно был против избрания Николаса (это явствует из послания архиепископа Эйрика папе римскому) и выдвигал своего кандидата. Николас был избран епископом Осло.]

– Но я думаю, что в самом недолгом времени и ты, и многие другие в этом раскаются.

И вот было получено письмо о том, что Николас должен быть выбран в епископы, и архиепископ посвятил его. В то же время умер епископ в Осло, и Николас получил разрешение от архиепископа занять епархию в Осло. Ньяль был посвящен в епископы Ставангра и был там епископом.

112. Нелады между конунгом и архиепископом

Когда Эйрик архиепископ принял епархию в Нидаросе, каноники приняли его хорошо. Он проповедовал с амвона и не скупился на жесткие слова против берестеников, и многим из людей конунга сразу же не понравились его речи, и начались нелады между ними. Вскоре архиепископ и Сверрир конунг стали во многом не согласны друг с другом. Пока Магнус конунг и Эрлинг ярл правили в стране, действовало соглашение между Эйстейном архиепископом и бондами, согласно которому в тяжбах с архиепископом подать должна была выплачиваться полновесными серебряными эйрирами, тогда как раньше она взималась неполновесными эйрирами, так же как в тяжбах с конунгом. Эрлинг ярл пошел на это, чтобы архиепископ согласился посвятить его сына Магнуса в конунги. Но ценность полновесного эйрира была вдвое больше, чем неполновесного.[211 - Но ценность полновесного эйрира была вдвое больше, чем неполновесного. – В XI в. в золотые монеты стали подмешивать медь или чеканить монеты неполного веса (см. примеч. 59). В результате в обращении находились монеты двух сортов. Конунг и архиепископ требовали, чтобы платившиеся им штрафы и денежные подати вносились полноценной монетой.]

Сверрир конунг требовал от архиепископа, чтобы старое право действовало как в архиепископских, так и в конунговых тяжбах, и говорил, что Эрлинг Кривой не имел никакого права нарушать законы конунга Олава Святого ради того, чтобы его сын был посвящен в конунги.[212 - чтобы его сын был посвящен в конунги – имеется в виду закон о престолонаследии, принятый ярлом Эрлингом Кривым вместе с высшим духовенством в 1163 (1164) г.] Он не имел на это права, ибо никогда раньше не бывало в Норвегии с тех пор, как страна стала христианской, чтобы тот стал конунгом, кто не был сыном конунга, и не бывало этого при язычестве. Это было также запрещено законами, выведенными конунгом Олавом Святым.[213 - законами, введенными конунгом Олавом Святым – ссылки на «Законы Олава Святого» – апелляция к старинному праву. При Олаве Святом в первой половине XI в. в Норвегии законы не записывались, т. к. письменность (не считая руническое письмо) появилась лишь в XII в.] Эйстейн архиепископ и Эрлинг ярл заключили сделку, как говорил Сверрир конунг: архиепископ должен был посвятить его сына в конунги в обмен на то, что архиепископ получил разрешение на любое притеснение бондов, которое ему позволяла его власть.

– И мне кажется, что это противно и божьим законам и человеческим законам этой страны. Но, впрочем, если ты, епископ, так увеличиваешь свои права, то я хочу, чтобы ты позволил мне увеличить права конунга в той же мере. И ты будешь отвечать перед богом, и бондами, и людьми этой страны в том, насколько правильно управляется страна.

Архиепископ отверг это требование и настаивал на своих правах и сказал, что божьи права должны всегда расти и никогда не уменьшаться.[214 - божьи права должны всегда расти и никогда не уменьшаться. – В полемике между Сверриром и архиепископом Эйриком слышатся отзвуки борьбы между светской и церковное властью, которая развертывалась в Западной Европе со второй половины XI в. (борьба между империей и папством, спор из-за инвеституры).]

– Но Вы, государь, – говорит он, – должны держаться того права и тех законов, которых Вы присягнули держаться, и сами отвечать перед богом и людьми, как Вы держитесь этой присяги, ибо деньги, на которые конунг имеет права, никогда не увеличивались в ценности.

113. Эйрик получает звание ярла

После смерти Магнуса конунга Эйрик Конунгов Сын спросил у Сверрира конунга, не даст ли тот ему более высокое звание, чем-то, которое было у него раньше, и вместе с тем долю власти. Конунг сказал, что он может оставаться в его дружине,[215 - он может оставаться в его дружине – см. примеч. 10.] и держать свою свиту, как и другие лендрманны, и быть первым среди них по достоинству, но делить с ним страну не станет. Эйрик был недоволен, но некоторое время все оставалось по-прежнему. Он держал большую свиту, и, так как он хотел содержать ее хорошо, но не имел больших доходов[216 - но не имел больших доходов – имеются в виду вейцлы кормления (см. примеч. 11).] у него не хватало средств.

На следующую зиму,[217 - На следующую зиму – 1185 г.] он покинул страну и отправился в Восточные Страны, чтобы воевать в языческих странах. За ним последовало много воинов. У него было пять кораблей. Одним из них правил Эцур Священник, другим – Тьодольв Вик, третьим – Хермунд Смола. Они отправились летом в Восточные Страны, в Эйстланд, и разоряли местность, которая называется Заливами. Они добыли много добра и повернули на Готланд. Там они не поладили с какими-то саксами, отбили у них два корабля и взяли огромную добычу. Затем они отправились в Швецию, к Кнуту конунгу[218 - к Кнуту конунгу – см. примеч. 181.] и были там хорошо приняты. Конунг дал Эйрику боевой корабль, и тот отправился прочь.

Возвращаясь через Швецию и Данию, Эйрик и его люди нарушали мир. Они вернулись осенью, и у них было тогда одиннадцать кораблей. Сверрир конунг был тогда в Вике. Теперь он поделил страну с Эйриком, своим братом. Он отдал ему страну от пролива Свинасунд на востоке до мыса Рюгьярбит на севере и весь Упплёнд Он дал ему также звание ярла. После этого Эйрик стал держать свою дружину и сделался могущественным правителем. Его жену звали Аса.

114. Гибель Симуна сына Кари

Симун сын Кари, Эльвир из Годранна и другие главари кукольщиков уплыли на юг в Данию, а некоторые ушли в леса и оставались там все лето. Но с наступлением зимы они тоже отправились в Данию и встретились там с Симуном сыном Кари. При нем был сын конунга Магнуса сына Эрлинга. Они собрали большое войско. Летом они отправились на север в Вик на шестнадцати кораблях. Они нарушали мир, грабили и бондов и купцов. Так они двигались с востока по Вику.

Когда жители Тунсберга узнали об этом, они раздобыли корабли. У них было несколько боевых и несколько грузовых кораблей. Они поставили корабли у пристаней, посадили людей на корабли и приготовились защищать город.

Людей Симуна называли «шкурами».

Когда Симун услышал, что жители Тунсберга собрали войско и приготовились к защите, он не решился плыть туда. Он отправился на восток по Фольду. Узнав об этом, жители Тунсберга поспешно сели на свои корабли и пустились вслед за ним. Предводителями у них были Торлак сын Ульвгеста, Ульв Черный и Аслейв Бонд.

Симун и его люди уплывали на восток, но люди из Тунсберга преследовали их, догнали их на юге у Бридстейна и сразу же вступили в бой. Битва была кровопролитной и жестокой. У бондов были корабли крупнее и с более высоким бортом. После того как битва продолжалась некоторое время, большие потери стали нести шкуры. Бонды захватывали их корабли. Битва кончилась тем, что пали Симун сын Кари, Эльвир из Годранна и почти все их люди, и только немногие спаслись.

На корабле, которым правил Симун, под досками в трюме нашли конунга шкур. Он был еще совсем малолетний. Его сразу же убили.

Люди из Тунсберга очень прославились этим походом и взяли большую добычу. После битвы они поплыли домой.

115. Смерть Эйрика ярла

В том самом году, когда были разбиты шкуры, Эйрик ярл заболел. Он был тогда в Тунсберге. Когда ему стало хуже, он принял монашество. Он умер, пролежав пять ночей. В тот же день умерла его жена Аса. А еще через две ночи умер их сын, которого звали Магнус. Об этом было немало толков, и многие говорили, что злые люди дали им яд и так погубили их.