Почти родные

– Андрей… – пытаюсь возразить.

– Яна, иди в машину, – повторяет он. – Я решу здесь все и приеду. Жди меня дома.

Но я и не думаю уезжать. Возвращаюсь в машину и говорю водителю ждать. Из окна наблюдаю, как Андрей общается с сержантом и приехавшими полицейскими. Через двадцать минут подъезжает еще один человек. Наверное, от Валентина Петровича: номера на машине знакомые. Женщину с младенцем забирают в отделение. Андрей еще несколько минут беседует с человеком в черном костюме, тот что-то записывает, после чего они пожимают друг другу руки и Ковалёв идет к такси.

– Какая упрямая, – цокает языком, когда я выхожу к нему навстречу.

От внимания не ускользает, что Андрея потряхивает, он сильно напряжен.

В машину садиться не торопится. Лезет в карман пиджака и достает сигареты.

– Дома мне явно не стало бы лучше, я бы с ума сошла от ожидания. Расскажешь, что это было?

Повисает пауза. Андрей делает несколько затяжек и лишь потом начинает говорить:

– Никогда не смей подавать в переходах или на улице женщинам с детьми. Никогда, слышишь? Звони в полицию. Привлекай внимание прохожих. Так ты больше сделаешь для этого дитя, чем подавая милостыню.

Непонимающе смотрю на Андрея. Обескураживает, сколько сейчас эмоций и боли в его глазах.

– Это бизнес, Яна. Плохой бизнес. Детей часто выкупают у алкашей или воруют из неблагополучных семей, накачивают чем-то и дают женщинам, чтобы те шли зарабатывать. Крыша есть у каждой такой нуждающейся матери. Ты думаешь, дала ей на пропитание и помогла? Как бы не так! У нее ребенок спит круглыми сутками под дозой наркотиков или алкоголя. Почему эти дети не бегают, а всегда спят, не задумывалась? А куда дальше идут твои деньги? Полагаешь, ей просто так позволяют здесь сидеть?

– Я никогда об этом не думала… – Испуганно смотрю в ту сторону, где недавно находилась женщина с ребенком. – Откуда ты это знаешь?

Андрей шумно вздыхает и становится еще мрачнее.

– Сестра приятеля так погибла. Девочка была совсем крохой, из неблагополучной семьи. За рубежом процветает подобный бизнес. Однажды Джерри домой пришел, а сестры нет. Искал везде, в итоге выяснил, что родители продали ее какому-то человеку якобы за еду. Стал распутывать клубок и узнал, что сестренки в живых уже нет.

– Какой кошмар… И что было дальше?

– Ничего. Свидетелей не любят. Но, благодаря Джерри, та история получила огласку, новость появилась в средствах массовой информации, началось следствие. Надеюсь, Валентин Петрович тоже раскрутит это дело и спасет не одну жизнь. Подобное ни с кем не должно повториться!

Судя по тому, как дрожат пальцы Андрея, он и впрямь сильно переживал за друга и ту девочку. Возможно, даже за незнакомого малыша. Ковалёв очень любит детей, хотя никогда не показывает этого. Не нежничает на виду у других, не сюсюкается, но двоих младших братьев обожает так же сильно, как и я близнецов. В этом мы очень похожи. Или нас так воспитали, в любви и уважении к близким.

Я делаю шаг к Андрею и прижимаюсь всем телом.

– Ты самый лучший, знаешь? – говорю тихо.

Он громко хмыкает, выкидывая окурок.

– Еще буквально месяц назад ты чуть ли не кричала, что терпеть меня не можешь, и смотрела так, будто хочешь расчленить.

Было дело, а сейчас крыша съезжает от эмоций и влечения к почти родному человеку.

– Правда? Не помню такого… – Поднимаю голову и встречаюсь с темным взглядом.

Мы с Андреем смотрим друг на друга. Пульс шпарит на максимум.

– Ты мне столько приятного сделал сегодня. Теперь моя очередь. Нам пора домой.

– Пора, – соглашается Андрей хриплым полушепотом и, зарывшись носом в мои волосы, продолжает: – Потому что я пиздец как хочу тебя, Яна.

33 глава

– У меня цветы в руках.

Учащенно дышу, когда Андрей прижимает меня к входной двери, едва она успевает за нами закрыться.

– Да и хрен с ними, – шепчет он хрипло.

Свежий аромат тюльпанов и напористость Ковалёва делают меня мягкой и податливой, как желе.

Андрей убирает мои волосы на одну сторону и жадно целует шею, на которой и так нет живого места после сегодняшнего вечера. Ведет себя, как голодный дикарь. Но мне это нравится. Очень! Впору задуматься, что со мной не так и почему кайфую от его грубости и силы. Но не хочу заниматься подобными глупостями.

Недвусмысленно толкнувшись бедрами, Андрей дает понять, что с ним, похоже, тоже что-то не то.

Без всяких прелюдий, не церемонясь, он ведет ладонями по бедрам вверх, задирает платье и сдвигает трусики в сторону. Подхватив под колено, закидывает мою ногу на себя. Справляется с ремнем на брюках и, надев защиту, входит в меня на всю глубину.

Ничего не соображаю после такого!

Опускаю руки, и охапка цветов оказывается на полу. Несколько тюльпанов остаются между нами. Я обвиваю плечи Андрея руками и целую его, наслаждаясь тем, как он трахает меня. Все, что могу в это мгновение – дрожать от удовольствия и бессвязно бормотать «Еще» вперемешку с его именем.

– Блядь, Яна, я хочу с тобой без резинки. Но опасно. Могу в тебя кончить.

Кровь густо приливает к щекам от услышанного. По телу волнами расходится жар. Господи, как же хорошо! Наслаждение словно пронизывает чем-то острым, оставляя раскаленные отметины на сердце.

– В меня не нужно… – запоздало отвечаю.

Андрей ритмично двигается, выбивая из моей груди стоны и крики. Сдавив рукой ягодицу, вгрызается в рот. Внизу живота моментально тяжелеет, и я чувствую, что вот-вот получу разрядку. Когда это происходит, перед глазами будто меркнет свет. Содрогаюсь всем телом и обмякаю. Яркой вспышкой в сознании остается запах нашего наслаждения и смятых цветов.

Не сбавляя темпа, Андрей вколачивается в меня и кончает следом. Немного восстановив дыхание, думаю, что получила передышку, но Ковалёв опять начинает целовать. Ведет в гостиную, только до нее мы не доходим. Я запинаюсь и едва не падаю.

Андрей удерживает, а потом все равно сваливает на пол и впивается в губы. Во мне по новой закручивается мощнейшая пружина. Не успеваю даже пикнуть, когда Андрей, разорвав поцелуй, наматывает мои волосы на кулак и заставляет посмотреть на себя. А потом переворачивает меня на живот, оглаживает ладонями ноги, задирает платье и входит сзади толчком.

Дыхание сбивается, сердце грохочет, как обезумевшее. Мне опять хорошо!

– Тебе мало отметин на шее, решил меня всю… – Договорить не получается: Андрей закрывает мой рот ладонью и наращивает темп.

Это все чертовки грязно, порочно, но так сладко. Взгляд цепляется за тюльпаны на полу. На секунду становится страшно, что следующий оргазм, который уже на подходе, сотрет меня с лица земли.

– Боже-е… – вырывается у меня, когда Андрей и не думает делать никому из нас поблажек.

Не знаю, как он, а я сдаюсь и теряю рассудок. Окончательно отпускаю себя и свои чувства, шепчу Андрею, что не смогу без него, если он надолго уедет.

Кожа пылает, будто меня всю засунули в раскаленную печку. В глазах собираются слезы, грудь распирает от эмоций, которые больше не умещаются внутри!

Даже не сразу понимаю, что Андрей тоже пришел к финишу и, развернув к себе лицом, недоуменно смотрит на меня. Прячусь, пытаюсь отвернуться, чувствуя, как по щекам бегут мокрые дорожки.

– Подними голову, – произносит он тихо, но требовательно.