Сердца, искажённые болью

– Здоров, принцесса. – сказал Геннадий, облокотившись на спинку стула.

– Здравствуйте, но не думаю, что я потерянная принцесса вашего сказочного царства, поэтому думаю обойдёмся без официоза, называйте меня просто, Рина.

– Хорооош! А эта девчонка, начинает мне нравиться. – с задором сказала Нора. – Видел? У меня появился союзник. – выглядывая из-за сидящих между ними людьми, сказала Нора Михалычу и тот вновь зашипел от нахлынувшего гнева.

– Не плохо, чувствую, ты быстро вольешься в коллектив. – толкнув локтем Рину сказала Надя. – Так. Продолжим. Оооо самое вкусненькое… —потирая руки сказала девушка и указала на парня сидящего справа от психолога. – Это Макс – с особенно кокетливой интонацией произнесла Наденька и поерзала на стуле – женского внимания у него конечно не отнимать, они вешаются на него, как трусы на сушилку. Ну что тут скажешь, красавчик – девушка сладко вздохнула – умный, воспитанный, да ещё и спортивный к тому же. Не мужчина, а мечта. – она словно околдованная засмотрелась на него, наматывая локон белёсых волос на палец.

– Вот это ты меня распиарила. – Надя видимо не ожидала, что парень услышит её рекламную акцию, поэтому от смущения, резко отвела взгляд и щёки её запылали огнём. – Я Макс, приятно познакомиться. – сказал парень с белоснежной улыбкой.

– Приятно познакомиться, Мечта. – улыбнувшись сказала Рина, поиздевавшись над плавящейся от стыда блондинкой. За что получила предупреждающий шлепок по ноге.

– Ну а с Ботаном ты знакома. – сказала Надя, быстро отойдя от позора и кивнув в сторону парня, которого Рина здесь встретила первым.

– Я вообще-то Валентин. – застенчиво исправил Надю парень. – Извиняюсь, забыл представиться.

– Приятно познакомиться, Валентин. – произнесла Рина. И ей вдруг стало неудобно за свои плохие мысли о нем.

– Спасибо большое, Наденька, что всех нас представила. А теперь давайте послушаем и саму Риночку. – сказала Ольга Николаевна и положила какую-то папку на колени.

«Что же мне сказать? Говорить ли мне правду или же солгать и придумать себе историю. Поверят ли они мне? Удастся ли мне врать до конца? Что будет если они потом узнают правду? Раскроют мою ложь… Нет! Рина, ты же ненавидишь ложь, так почему же ты сама идёшь против своих правил. Ты и так не говоришь, что ты журналист! Хоть в своей истории будь честна. Может хоть тогда тебе станет чуточку легче.»– подумала про себя Рина, ведя с собой диалог, будто с другим человеком.

Она решила поделиться своим внутренним миром и историей смерти сестры. Это было как откровение, словно она открывала самое уязвимое и святое в своей душе. Она открыто призналась, что переживает вину за произошедшее – вину за то, что не смогла защитить, не смогла спасти. В ее голосе звучала тоска, скрытая печаль, которую она носила внутри, как тяжелый груз.

Она поделилась, насколько сложно ей бывает иногда сохранять на лице улыбку, играть роль сильной и стойкой. Ведь за этой улыбкой, за этой маской, скрывалась неутолимая боль, неизлечимая рана сердца. Она искренне старалась справиться с этим, и это было видно по ее глазам, напряженным от желания удержать эмоции под контролем.

В процессе своего рассказа Рина переживала каждое слово, каждую фразу, будто переживала всё снова и снова. Она старалась сдержать слёзы, чтобы не расплакаться перед другими. Её взгляд уходил в сторону, упорно избегая встречи с взглядами окружающих, словно она боялась увидеть в них сострадание или жалость. И в этот момент, когда она повествовала свою историю, когда она открывала перед ними самое болезненное в себе, она не хотела, чтобы её видели слабой.

– Воооот, поэтому я здесь. – подытожила Рина.

– Прекрасно. А, то есть… Спасибо, что открылась нам и поведала свою историю. – произнесла Ольга Николаевна, спешно исправив свою странную реакцию. – Но позволь спросить. Твои родители, как они переживают утрату. Они рядом? Иногда именно семья помогает справиться с горем.

– Нет, мой отец умер, когда мне было 14, а мать спустя 2 года была признана пропавшей без вести. Поэтому, нет, они не рядом. – подняв голову на психолога сказала девушка.

– Мне очень жаль. – сочувствующе сказала Ольга Николаевна. – Вы остались одни с сестрой. Что же было дальше, вы попали в детский дом?