У нас обретешь
Восемь братьев, – рек Браги.
– Наши доспехи,
– Рек добрый конунг, —
Службу еще сослужат,
Каждому ратнику
Должно беречь
С честью копье и кольчугу.
И стало видно,
Что, как подобает,
Конунг чтил святилища,
Ибо радостно
Приняли Хакона
К себе всеблагие боги.
В добрый день
Родился конунг
Столь доблестный духом.
И всевечно
Время Хакона
Станут славить люди.
Прежде пройдет,
Порвав оковы,
Фенрир Волк по землям,
Нежели равный
Хакону конунг
Его место заступит.
Мрут стада,
Умирают родичи,
Пустеют долы и домы,
С тех пор как пришел
К Одину Хакон,
Народы многие попраны.
Сага о Харальде Серая Шкура
(Haralds saga grаfeldar)
I
После смерти Хакона конунга Норвегией стали править сыновья Эйрика. Из них Харальд пользовался наибольшим почетом. Он был старшим из тех, кто оставался в живых. Гуинхильд, их мать, много вмешивалась в управление страной. Ее называли Матерью Конунгов. В стране были тогда такие правители: Трюггви сын Олава на востоке страны, Гудрёд сын Бьёрна в Вестфольде, Сигурд, хладирский ярл, в Трандхейме. А сыновья Гуннхильд правили серединой страны. В первую зиму сыновья Гуннхильд сносились через гонцов с Трюггви и Гудрёдом, и было договорено, что Трюггви и Гудрёд получат от сыновей Гуннхильд такую же часть государства, какую они раньше получили от Хакона конунга.
Одного человека звали Глум сын Гейри. Он был скальдом Харальда конунга и очень доблестным мужем. Он сочинил такую вису после смерти Хакона:
Мстя за брата в рати,
Пролил кровь на славу
Харальд. Тьма героев
Там лежать осталась.
Дал напиться волку
Хаконовой крови
Грозный князь. В заморье
Вы сталь обагряли.
Эта виса всем очень понравилась, но когда Эйвинд сын Финна узнал об этом, он сочинил вису, о которой было сказано раньше. Эта виса тоже пользовалась успехом. Но когда Харальд конунг узнал об этом, он счел Эйвинда заслуживающим смертной казни. Друзья того и другого помирили их тем, что Эйвинд должен был стать его скальдом, как он раньше был скальдом Хакона конунга. Они были близкими родичами, так как матерью Эйвинда была Гуннхильд, дочь ярла Хальвдана, а ее матерью была Ингибьёрг, дочь конунга Харальда Прекрасноволосого. Эйвинд сочинил тогда вису о Харальде конунге:
Длань в тот день не дрогнула,
Стража Хёрдаланда,
Когда били стрелы
В грудь и луки гнулись.
Знаю, как, железом
Звеня остролезым,
Утолял ты в поле
Голод волка, Харальд.
Сыновья Гуннхильд сидели большей частью в середине страны, так как жители Трандхейма и Вика казались им ненадежными – они были самыми верными друзьями Хакона конунга и в этих частях страны было много могущественных людей. Люди старались помирить сыновей Гуннхильд с Сигурдом ярлом, так как сыновья Гуннхильд не получали никаких податей из Трандхейма, и в конце концов они помирились, конунги и ярл, и дали друг другу клятвы. Сигурд ярл должен был получить от них такую же власть в Трандхейме, какую он раньше имел от Хакона конунга. Итак, можно было считать, что они помирились.
Все сыновья Гуннхильд слыли скупыми, и говорили, что они закапывают сокровища в землю. Об этом Эйвинд Погубитель Скальдов сочинил такие висы:
Было время, скалы
Сокольи мы просом
Хрольва украшали
При Хаконе, воин.
Ныне ж помол Меньи
Враг норвежцев в чреве
Матери властителя
Мьёлльнира запрятал.
Были дни, у скальдов
Солнце волн сияло
На горах опоры
Хрунгнира при Хаконе.
Ныне солнце дола
Ресниц Фуллы в теле
Матери Вингтора
Всесильные скрыли.[153 - …скалы сокольи – руки (сокол сидит на руке у охотника); Просо Хрольва – золото (легендарный герой Хрольв Жердинка бросал его на землю, чтобы остановить преследование); помол Меньи – золото (Менья – великанша, которая намалывала золото на мельнице Гротти); матери властителя Мьёлльнира – земли (Мьёлльнир – молот Тора, a Top – сын Земли); солнце волн – золото; на горах опоры Хрунгнира – т. е. на руках (опора Хрунгнира – щит, Хрунгнир стоял на щите, сражаясь с Тором);…солнце дола ресниц Фуллы – золото (Фулла – богиня, дол ее ресниц – ее золотой венец); матери Вингтора – Земли.]
Услышав об этих висах, Харальд конунг вызвал Эйвинда к себе. Когда Эйвинд явился к нему, Харальд стал упрекать его и назвал его своим недругом.
– Не подобает тебе, – сказал он, – проявлять неверность ко мне. Ведь ты на моей службе.
Тогда Эйвинд сказал вису:
Одному владыке
Прежде был я предан.
Стану ли под старость
К третьему стремиться?