Дом кривых стен

– Велосипеды? Ну надо же! – присоединился к нему Канаи.

– Эту загадку Перри Мейсон[7 - Перри Мейсон – практикующий лос-анджелесский адвокат, литературный персонаж серии романов классика американского детектива Э. С. Гарднера.] загадал своему другу Дрейку и секретарше Делле. Хороша шутка, да? Если вы хотите наладить контрабанду велосипедов, лучше всего заняться этим делом где-нибудь недалеко от золотого прииска.

Хотите еще? Но в этот раз подсказок не будет. Значит, так… Когда-то давно этой историей передо мной похвастался мой приятель. Она произвела на меня впечатление, и с тех пор я несколько раз рассказывал ее, выступая перед новыми сотрудниками нашей компании. Произошла она году в пятьдесят пятом.

Сейчас в снежную погоду как на государственных, так и на частных железных дорогах на путях устанавливают портативные обогреватели, предотвращающие накапливание и намерзание снега, а в те времена Япония была бедной, и ни у одной железнодорожной компании такого оборудования не было. И вот в Токио случился небывалый снегопад. За ночь выпало снега на полметра, и наутро все столичные поезда встали. Не знаю, как сейчас с этим обстоят дела, но тогда в Токио, где снега почти не бывает, и машин-то снегоуборочных не было. Все железнодорожники вышли убирать снег, но не справились, и утром в городе случился транспортный коллапс; многие опоздали на работу. Но нашлась одна компания – «Хамакю дэнтэцу», у которой поезда лишь чуть-чуть опаздывали в самом начале, а потом пошли по расписанию. И в час пик проблем не было. Нынешний президент «Хамакю дэнтэцу» – мой хороший друг, тот самый, о котором я говорил. Как это у них получилось?

Благодарить надо моего друга, придумавшую такую штуку; я бы сказал, трюк. Тогда он еще не был президентом, и его положение не позволяло мобилизовать много людей на очистку путей, никаких особых приспособлений в его распоряжении тоже не было. Но за счет своего ума он за один день сделался в компании известной личностью.

– Ого! Бывает же такое! Прямо чудо! – заметил Кикуока.

– Да уж. В самом деле удивительно… – вторил ему Канаи, делая вид, что поражен услышанным.

– Я сам знаю, что удивительно. Я ответ хочу услышать.

– Хе-хе. М-м…

– Может, к первому поезду прицепили такую специальную лопату для уборки снега, и за ним уже остальные поезда пошли?

– Не было такой лопаты, да если б и была, что толку? Снег слишком глубокий. Будь такая возможность, другие компании тоже, наверное, так сделали бы… Нет, никаких спецприспособлений; использовали только то, что под рукой.

– Хамамото-сан, какие у вас друзья! Выдающиеся! – совсем не к месту заявил Канаи, но Кодзабуро уже не обращал на него внимания.

– Понял! – воскликнул Кусака. Тогай недоуменно покосился на него.

– Он с вечера, всю ночь, гонял по линии пустые поезда?

– Ха-ха-ха! В самую точку! Когда начался снегопад, мой друг сообразил, что снега выпадет много, и всю ночь с интервалом в десять минут пускал порожние составы. Нужно было иметь большую смелость, чтобы тогда решиться на такое. Ведь твердолобые начальники есть везде. Но моему другу повезло, и теперь он занимает кресло президента этой компании. Каково? Ну что? Еще хотите задачку?

Услышав эти слова, Тогай, боясь оплошать еще раз, не говоря ни слова, энергично затряс головой в знак согласия.

Кодзабуро задал еще несколько задач, но первым ответ на них неизменно находил Сюн Кусака. И всякий раз, как он начинал бойко объяснять решение, Тогай покрывался то красными, то зелеными пятнами, как стоявшая во дворе елка.

Кодзабуро Хамамото сразу это заметил. Он понимал, чем буквально на глазах оборачивается его причуда. Загадки превращались в борьбу за приз, ценой которой было кругосветное путешествие.

Двое юношей, по крайней мере один из них – Тогай, участвуя в этом состязании, вели борьбу за Эйко. Тогай верил, что победитель получит билет вокруг света под названием «Свадебное путешествие». А по возвращении он может рассчитывать на дом и наследство, которого хватит на всю жизнь.

В глубине души Кодзабуро, естественно, ожидал этого и потому с присущим ему цинизмом, который он взращивал много лет, нарочно подготовил свои головоломки, чтобы посмотреть на реакцию.

– А ты просто-таки молодец, Кусака. Хочешь задачку потруднее?

– Давайте, попробую. – Успехи, видно, раззадорили юношу не на шутку.

И тут Кодзабуро сказал, казалось, совсем не к месту – все даже подумали, что ослышались:

– Ну как, Эйко, уже выбрала себе жениха?

– Что ты такое говоришь, папа?! Ни с того ни с сего… – удивленно воскликнула Эйко.

– Если еще не выбрала, я вот сейчас молодым людям задам задачу – и кто с ней справится, чем тебе не жених?

– Ты все шутишь, папа!

– Вовсе нет. Этот дом и дурацкий хлам, собранный в номере третьем, – все это можно назвать шуткой. Но я сейчас говорю серьезно. Вот здесь с нами два замечательных молодых человека. Я ничего не буду иметь против, если ты выберешь кого-то из них. Здоровье у меня уже не то. А если ты затрудняешься с выбором, попроси меня, не стесняйся. Я выберу. Того, кто решит задачу. Специально для них приберег.

«Вот так, – подумал Кодзабуро. – Теперь посмотрим, кто чего стоит».

– Конечно, сейчас не старые времена. Я вовсе не хочу сказать, что обязательно отдам дочь за того, кто правильно ответит. Просто не буду возражать против такого человека. А уж дочь пусть сама решает.

У парней заблестели глаза. Наверное, у них перед глазами возникла целая гора денег. Кодзабуро усмехался в душе. Его истинные намерения не будут открыты до тех пор, пока не решена задача.

– Меня очень интересует ваша задача, даже безотносительно к Эйко-сан, – заявил Кусака.

– И у Тогая тоже будет шанс реабилитироваться. Что еще хочу сказать… Свою жизнь я прожил в лесу, который сотрясало множество бурь, и стал похож на сухое дерево без листьев. Хватит с меня никчемной возни, сопровождающей людей по жизни. Происхождение, родовитость… Я больше не могу читать эти вывески – зрение не то. Важно, что внутри! Как ни банально это звучит, но с возрастом и положением люди забывают эти всем известные слова. Хочу, чтобы над моей задачей подумали не только Тогай и Кусака. Пусть Уэда с Кадзиварой тоже голову поломают.

– Положим, кто-то отгадает твою загадку, а он мне не нравится, – сказала Эйко. – Тогда уж извини.

– Само собой. Ну скажу я: «Вот тебе парень, живи с ним!» Послушаешь ты меня, как же…

– Если чего другого касается, конечно, послушаю.

– Ты у меня девушка рассудительная, ничего не скажешь. В этом смысле я могу быть спокоен.

– А если я правильно отвечу, могу жениться на вашей дочери? – поинтересовался Кикуока.

– Почему нет? Если она согласится, – расщедрился Кодзабуро, и Кикуока гулко рассмеялся.

Следующие слова Кодзабуро стали неожиданностью для всех:

– Хорошо. Теперь позови Кадзивару. Он проводит всех в мою комнату в башне.

– Что?! – удивилась Эйко. – Зачем это, папа?

– Потому что загадка – в башне, – проговорил Кодзабуро, поднимаясь со своего места, и добавил, будто вспомнил: – Я там все приготовил.

Сцена 3. Башня

Поднимаясь по лестнице, ведущей из салона, Кодзабуро сообщил следовавшим за ним чередой гостям:

– Вообще-то, эта загадка довольно глупая, но я ее задумал, еще когда строили дом, в надежде, что день для нее придет. Вы, наверное, обратили внимание на клумбу у пристроенной к особняку башни, где я устроил свое убежище. Вам эта клумба не показалась странной? Я имею в виду узор на ней. Вопрос такой: что значит этот узор и почему он здесь? Вот и все, что я хочу спросить…

Лестница, по которой поднимались гости, становилась все уже и в конце уперлась в большущую черную металлическую дверь. Она встала на пути, словно загораживая дорогу в другой мир. Поперек угольного цвета двери были приварены выкованные из металла полосы с орнаментом вроде плетеного шнура, наводящим на мысль о работе скульптора-авангардиста. Не дверь, а огромный монумент из грубого железа.

Гости наблюдали за Кодзабуро: что он будет делать. А тот взялся за висевшую перед ним на стене цепочку, на конце которой было закреплено кольцо, и потянул за него. Дверь пришла в движение с громким скрежетанием, и произошло то, чего никто не ожидал. Все думали, что дверь отворится в их сторону – распахнется на петлях вправо или влево – но вместо этого она стала медленно опускаться вперед.

Выстроившиеся друг за другом на узкой лестнице гости застыли на месте. Лестничные ступеньки были уложены с наклоном вправо, и потолок отлого опускался над головами так, что казалось, будто правая стена лестничного пролета заваливается на людей. В этой необычной геометрии они явно чувствовали себя неуютно.

Дверь двигалась не спеша. Как секундная стрелка огромных часов, она миновала отметку «двенадцать» и пошла дальше, к нижней точке. Здесь зрителей ожидал еще один сюрприз.