Я – твой должник

– Ну что же, – произносит мама и краснеет еще сильнее. – Должна сказать, что у меня камень рухнул с плеч. Я не хочу продавать «Фаррз». Это хороший магазин, хоть и нескромно так говорить.

– И все-таки это синица в руке, – замечает тетя Карен, взяв листок и просматривая его. – Это хорошая сумма. Надежно. Если сейчас не продашь, потом можешь пожалеть.

– Мама пожалеет, если сейчас продаст, – возражает Джейк. Он оглядывает нас с оживленным видом. – Знаете, что я думаю? Это отличный шанс поднять наш маленький семейный бизнес на новый уровень. Раздуть как следует. У нас есть бренд, есть площадь, свои страницы в Интернете. Выше только небо. Но надо мыслить широко.

Он ударяет кулаком по ладони.

– Обновиться. Собраться. Может, консультанта нанять. Я кое-кого знаю, приведу ребят – посмотрим, что они посоветуют. Организовать?

Я сижу, открыв рот. Мы уже до вызова консультанта дошли? И во сколько это обойдется? И что значит «раздуть»?

– Не беспокойся об этом, Джейк, – говорит мама со свойственным ей спокойствием. – Просто поддерживайте все как есть, пока меня не будет, а когда я вернусь, посмотрим, что можно сделать. А теперь о наших акциях…

Она говорит о наших поставщиках, но я не могу сосредоточиться. Внезапно меня охватывает волнение. Как будто до меня только что все доходит в полной мере. Мама уедет. Я буду управлять магазином вместе с Джейком и Николь. И что из этого получится?

Я слушаю вполуха, а мама раздает нам напоминалки, которые написала от руки и отксерокопировала. Меня больше всего беспокоит Джейк. А вдруг он затеет какую-нибудь глупость, а я не сумею его удержать? Мама смотрит на меня так, словно читает мои мысли, и я поспешно улыбаюсь в ответ. Главное, чтобы она не переживала.

Наконец мы заканчиваем и встаем из-за стола, и мама тут же отводит меня в сторону. Остальные уходят на кухню, и мы оказываемся вдвоем.

– Фикси, – мягко произносит она. – Дорогая моя, я знаю, что ты тревожишься… – Мгновение она колеблется. – Ладно, давай начистоту. Из-за Джейка.

Ее слова задевают болевую точку, запрятанную далеко внутри.

– Знаешь… – Я отвожу глаза: не хочу признавать очевидного. – Он немного…

– Знаю. И понимаю. – Мама подбадривающе сжимает мою руку. – Я не собираюсь бросать тебя в подвешенном состоянии. Я кое-что придумала на время своего отъезда и думаю, что это поможет.

– Ого! – У меня камень сваливается с плеч. – И что это?

Зная маму, следовало догадаться: у нее что-то припасено в рукаве. Может, будем каждый день выходить с ней на связь по скайпу? Или она наймет кого-нибудь крутого? Или установит в компьютере программу, которую Джейк не сможет обойти?

– Дядюшка Нед, – сияя, сообщает мама.

У меня душа проваливается в пятки. Дядюшка Нед? Это и есть ее план?

– Конечно, – сдавленным голосом говорю я, и мама решает, что горло у меня перехватило от счастья.

– Я с ним поговорила, он обещает присматривать за всем, пока меня не будет, – радостно вещает мама. – У него отличная деловая хватка. Ему можно доверять.

У меня нет слов. Дядюшка Нед?!

– Он к нам так добр, – с нежностью говорит мама. – Это надежная помощь.

Да никогда он ко мне не был добр! И помощи от него никакой!

– Это интересная мысль. – Надо говорить сдержанно и рассудительно. – Определенно. Просто я думаю, точно ли нужен именно дядюшка Нед.

– Ты же знаешь, как он выручил с арендой, когда умер папа, – напоминает мама. – Мне будет спокойнее с его поддержкой.

Хоть волком вой. Ладно, с арендой он действительно помог, но это было девять лет назад. А с тех пор он что сделал?

– Знаю, ты не одобряешь его старомодных высказываний. – Мама слегка краснеет. – Я тоже не в восторге, если на то пошло. Но он член семьи, дорогая, и он переживает за «Фаррз». Вот что важно.

В ее глазах разгорается блеск, как всегда, когда речь идет о семье. Она уже все решила. А я ничего не могу возразить, чтобы ее не огорчать. И я улыбаюсь самой беззаботной своей улыбкой:

– Что же, я думаю, все получится. Самое главное, чтобы ты как следует отдохнула. Ты уже потрясающе выглядишь.

Я дотрагиваюсь до сверкающих голубых сережек, которые так нелепо смотрятся с ее седеющими волосами (тетя Карен уже записала маму к парикмахеру в Испании).

– Так тяжело вас бросать! – У мамы вырывается короткий смешок, и я вижу, как она волнуется. – Труднее, чем я думала. До сих пор не пойму, так ли я хочу этого?

Ну нет! Ей нельзя идти на попятный.

– Да, – твердо говорю я. – Ты этого хочешь. И мы справимся.

– Просто не потеряй наш магазин, Фикси. И не дай семье распасться.

Снова такой же неестественный смех.

Я вижу, что на самом деле маме не до веселья и нас гнетет одна и та же тревога.

– Ты – связующее звено, – говорит она. – Ты в силах все удержать.

Что? Даже слушать такое смешно. Связующее звено – это мама. Она нас ведет за собой. Она нас объединяет. Без нее мы просто птенцы-потеряшки.

Но и на долю секунды я не выдаю своих чувств. Надо поддержать маму, не то она никуда не уедет и останется пахать в магазине по шестнадцать часов подряд.

– Мам, послушай, – говорю я как можно уверенней. – Когда ты вернешься, мы отпразднуем твой приезд за этим же самым столом. Магазин будет в полном порядке. И мы останемся счастливой семьей. Обещаю.

Глава восьмая

Мама с тетей Карен уезжают на следующий день, и мы все разобраны на части. Джейк с Лейлой уходят в паб, а я задумываю на ужин спагетти болоньезе – мама приготовила бы именно их. Но нужного эффекта не получается. Не дано мне создавать в доме ту волшебную атмосферу, которая бывает при маме. Я не чувствую ни тепла, ни уюта, ни покоя.

Если честно, я выбита из колеи не только маминым отъездом. Дело в том, что после праздника от Райана ни слуху ни духу. Не зашел, не позвонил, даже не прислал эсэмэс, что расстроен из-за мамы.

На следующий день после праздника он отправился в Соннинг к своим родным и с тех пор словно в черную дыру провалился. Ни на одно из моих сообщений не ответил. Пару раз Джейк передавал от него привет – вот и все общение. Я особо не заморачивалась. На первом месте все-таки была мама. Но теперь я все время думаю, что случилось.

Я уныло смотрю на кастрюлю, помешиваю – и выключаю огонь. Лучше за мороженым сбегаю. Беспроигрышный вариант, чтобы поднять настроение.

По Хай-стрит впереди меня бодрой уверенной походкой вышагивает парень со взъерошенными волосами. Да это же тот самый, из кофейни! Чушь, быть такого не может.

И все-таки странно, что я подумала именно о нем. Еще удивительнее, что я при этом покраснела. С какой стати? Я же о нем даже не вспоминала все это время.

Или вспоминала всего пару раз. Его глаза. Что-то в них было такое. Я представляла их себе: зелено-карие, с крапинками, как листва.

Парень останавливается, чтобы ответить на звонок, и я мельком вижу лицо. Он! Себастьян… как его там. Он поднимает глаза, видит меня – и его лицо расплывается в приветливой улыбке.

– Здравствуйте! – восклицает он.