Заткнись и улыбнись!

– Второй этаж, – устало пробормотала пожилая темнокожая женщина, не отрывая глаз от маленького телевизора. – Четвертый зал.

Я поблагодарила ее, взлетела по лестнице и постучала в высокую дубовую дверь под номером четыре.

– Там нет никого, – раздался голос Эйдена за моей спиной.

Я развернулась и увидела его самого, лениво подпирающего стену и потягивающего кофе из бело-зеленого стаканчика «Старбакс». На нем была свободная белая майка с эмблемой «Доджерс», спортивные штаны цвета хаки и обалденные серые «найки» из лимитированной коллекции.

– Привет.

– Привет, – прохладно ответил он, уставившись на мои ноги в облегающих нежно-розовых леггинсах.

По правде сказать, розовый в моей жизни был примирительным цветом. Он словно повышал мой уровень дружелюбия. Наверное, именно поэтому я и нацепила на себя сегодня все розовое, включая носки и спортивный бра, чтобы с пофигизмом солнечного хиппи терпеть общество Бакли.

– Прошу прощения за опоздание, – послышался низкий мужской голос с португальским акцентом.

Этот акцент хорошо мне знаком. Кузина моего отца родом из Бразилии. Я посмотрела на его обладателя и услышала, как церковный хор в моей голове громко спел «Аллилуйя». Если этот смуглый красавец – наш инструктор по танцам, то я готова здесь ночевать. Высокий, стройный, с короткими волнистыми волосами и темно-карими глазами, оттененными густыми ресницами. Он подошел к двери, отпер ее своим ключом и жестом предложил нам войти.

Танцевальная студия оказалась потрясающей. Потолок, высокие стены и гладкий деревянный пол были выкрашены в белый цвет. Вдоль одной стены, полностью покрытой зеркалами, тянулся длинный балетный станок. На окнах висели плотные черные шторы, все остальные немногочисленные предметы интерьера тоже были черными. Воздух, пропитанный свежим ароматом лимонной полироли, приятно пощипывал нос. Только сейчас я поняла, как сильно соскучилась по танцам!

Я посмотрела на Эйдена, который тоже с любопытством разглядывал зал, и на мгновение представила, как мы вместе скользим по этому паркету под песни Дина Льюиса.

– Где Джессика? – спросил он.

Вопрос Эйдена выдернул меня из фантазий и вернул к реальности. Джессика Джулс – всемирно известный хореограф современного танца из Нью-Йорка, которая еще на кастинге заявила, что будет нашим главным инструктором как до, так и вовремя съемок фильма.

– Травма колена, – ответил южный бог красоты, задергивая шторы. – Если лечение пройдет успешно, то к началу съемочного процесса она вернется к работе. До тех пор я буду вашим инструктором. Меня зовут Давид Морейра.

Зал погрузился во мрак. Давид взял в руки маленький пульт, и после двух щелчков с потолка полился мягкий рассеянный свет и непонятно откуда зазвучала ритмичная музыка. Эйден тоже представился, и они пожали руки. Когда карие глаза вопросительно посмотрели на меня, я моментально забыла свое имя. И угадайте кто, как долбаный диснеевский бурундук, тут же пришел на помощь?

– А это Хейли, моя девушка, – заявил Эйден и нахально положил руку мне на плечо.

Отличная работа, приятель.

Теперь осталось только ногу задрать и пометить свою территорию.

– Рад знакомству, Хейли.

– Взаимно, – я пожала Давиду руку и робко улыбнулась в ответ. Его ладонь была гладкой и горячей.

– Ну, – хлопнул он в ладоши. – Начнем с разминки.

Через двадцать минут я чувствовала себя горящей летящей кометой. Мое тело словно вышло из спячки, и мне нравилось это ощущение.

– Хейли, я хочу взглянуть на твою растяжку, – Давид похлопал рукой по деревянному поручню.

О. Мой. Бог. Ну почему это звучит так горячо?

Ну держись, южанин. Мне есть что тебе показать!

Я забросила левую ногу на высокий поручень и плавно заскользила по нему, демонстрируя глубокий шпагат. Эйден, маячивший за моей спиной, с шумом вдохнул воздух.

– Моя девочка, – с гордостью произнес он, и я чуть было не свалилась, услышав эти слова.

– Хорошо, – спокойно сказал мне Давид. – Теперь немного потанцуем.

Он снова нажал кнопку на своем пульте, и на смену дерзкому хип-хопу пришел мягкий инди-рок.

– Просто подвигайтесь, ребята. Забудьте о моем присутствии. Я просмотрел видео с ваших кастингов, но мне этого мало. Хочу увидеть своими глазами, как вы взаимодействуете в танце и как чувствуете музыку.

Он сделал звук громче и ушел в дальний угол, чтобы не смущать нас.

Эйден протянул мне руку, и я неуверенно вложила в нее свою. Он тут же закрутил меня, притянул к себе и прошептал:

– Ну что, вдарим рок в этой дыре, енотик?

И мы вдарили.

Танец с Бакли напоминал прогулку по раскаленным углям. Было страшно, опасно, но дьявольски интересно. Мои ноги практически не касались паркета. Я летала в разные стороны, взмывала в воздух, крутилась вокруг его талии… В его сильных руках я чувствовала себя уверенно. Мое тело дрожало от адреналина, и я молила Всевышнего, чтобы эта песня никогда не заканчивалась.

– Достаточно, – громко сказал Давид и выключил музыку. – Хейли, где твои бедра?

– Прошу прощения? – растерялась я.

– Твои бедра не танцуют. Ты очень зажата.

– Она не может полностью расслабиться на первом занятии, – заступился за меня Эйден. – С ее бедрами полный порядок, уверяю тебя.

Из уст Бакли это прозвучало двусмысленно. Я залилась краской и принялась сосредоточенно расправлять свою майку, чтобы чем-то занять руки.

– Бедра играют важную роль в парном танце, – продолжил Давид. – Именно они предоставляют свободу движениям.

Он пересек зал и подошел ко мне. Его длинные смуглые пальцы играли с пультом, а темные глаза с хищным блеском смотрели на меня. Мне вдруг стало неуютно под этим острым взглядом.

– Возможно, тебе понадобятся дополнительные занятия. Эйден более раскован в танце, ты не должна тянуть его назад.

– Черта с два, – выплюнул Эйден. – Я сам займусь ее бедрами, приятель.

Они сцепились взглядами, как в дуэли. С каждой секундой лицо Бакли становилось все мрачнее. Давид был первым, кто отвел глаза.

– Посмотрим, – процедил он. – На сегодня все. Завтра начнем разучивать танец. У вас по графику тренажерный зал утром и вечером?

– Да, – подтвердила я.

– Вечерний зал полностью отменяем, вы мне нужны живыми на занятиях. С вами уже работают диетологи?

– Еще бы, – фыркнул Эйден и подмигнул мне.

Я сжала губы, чтобы не заулыбаться. Напряжение, возникшее между нами после вчерашнего вечера, все еще не спало, но должна признать, что танец определенно снизил его градус.