Апокалипсис Адама Смита

Эндрю

– Пей, малышка.

Говорю я Мэри с умилением, но она лишь трясёт головой в знак отказа. Хорошо – выпьешь, позвоним папе. – Малышке пришлось согласиться. Я помог отодрал трубочку от упаковки, вскрыл ее и кое-как проткнул маленький кружок сквозь серую плёнку. Глаза у меня уже не те, да и руки в последнее время трясутся. Но ничего – я справился. Мэри выпила до последней капли. Пришлось исполнять обещание, и я набрал номер Майкла.

Гудки тянулись и тянулись, я уже было решил завершить вызов как взглянув на Мэри решил еще подождать. У нее никого кроме отца не было.

Ну вот, Майкл ответил, это точно не автоответчик. – Когда приедешь, друг, дочь заждалась уже! – Выпалил я на одном дыхании.

– Здравствуйте, с кем я разговариваю? Представьтесь пожалуйста.

– Я Эндрю – друг Майкла, а что случилось? Я ему звоню, вообще-то. Сказал я подавив нервный смешок. – Он потерял телефон?

– Нет. Ответили мне с телефона Майкла.

– Тогда как у вас оказался его номер? Спросил я, и вышел из будки, но Мэри уже услышала и смотрела на меня с испугом.

– Эндрю, ваш друг умер. Случился несчастный случай. При нем не было документов, но вы упоминали о его дочери. Она не совершеннолетняя? Где вы сейчас находитесь?

В этот момент меня как будто, какой-то боксёр со всей дури ударил по солнечному сплетению. Стало сложно дышать. Мои колени подкосились, и я рухнул на пол. Пару людей подбежали ко мне, пытаясь поднять на ноги. Но я сказал им что хочу посидеть. Мои глаза слезились и в ответ я лишь прохрипел – этого не может быть.

– Примите мои соболезнования. Голос у девушки был обыденно-нейтральный, но это не из-за того, что она бессердечная – это работа у нее такая. Излагать обыденно плохие новости.

Если буду тряпкой, они решат, что у меня депрессия и придут за Мэри. Для распределения ее в приёмную семью. Видел такое в одном из фильмов. И я решил бороться, за Мэри, ради Майкла.

– Да, да простите меня. Со мной его дочь, ей четыре года, я могу пока о ней сам позаботиться. Мой друг доверял мне и попросил меня забрать дочку и подготовительных курсов. Побыть с ней пока он не вернётся. Голос мой стал сдавать, я не мог сдержаться и зарыдал. – Ей сейчас лучше быть со мной. Поймите ей только четыре года, совсем кроха.

– Хорошо, Эндрю, если вас не затруднит. Девушка была готова отключиться, но я не мог не спросить.

– Как это произошло? Как Майкл умер?

– Это был несчастный случай, он упал с лестницы. Смерть была мгновенной. – Тем же тоном изложив факты последних мгновений жизни Майкла, она завершила вызов.

Так и сидел, сидел и рыдал. Попросил оставить меня одного. Люди разошлись, но все еще на меня поглядывали. Наверное, боялись, как бы у меня не случился сердечный приступ.

Я уже все решил – решил, что Мэри себе заберём. Позвонил жене на последних пяти процентах батареи. Все рассказал, она в ответ сказала, что приготовит ужин на пятерых.

Руди

– Еще что-нибудь хочешь спросить? Продолжил я. Друг на против открыв было рот, закрыл его и часто моргая смотрел в телефон. Последовав за его взглядом, я тоже увидел это сообщение. И тоже начал часто моргать чтоб переварить информацию: в министерстве обороны обнаружили несколько людей, запертых в туалетах. Все они сначала были предварительно в обмороке, но как оказалось – все они были мертвы. А причиной смерти стало обескровливание – «буквально не осталось ни одной капли крови в их телах».

Опередив вопрос Алекса, я выдавил из себя – у нас появился вампир.

Глаза друга вспыхнув в темноте смотрели на меня с укором. По ним я прочитал, что я придурок.

– Вызову тебе неотложку – бросил он мне через плечо, поднялся на ноги и зашагал по коридору в поисках вампира.

С трудом поднявшись я поковылял опираюсь о стену в сторону своей комнатки, ноги мои скручивала судорога.

Дело было плохо.

Как мог старался не заблудиться, но все-таки заблудился. Однотипные коридоры, еще и эта темнота. Такое было чувство что свет я увижу только в раю, после смерти. Если, конечно, попаду туда.

Блуждал я и блуждал, пока не сдался и не подошёл на пункт досмотра. Изложив кратко суть мне осталось ожидать, когда меня проведут обратно в комнату. Забот у них правда было много, но все-таки мне они помочь согласились.

Возможно опять же из-за того, что выглядел я как больной раненный зверь. Еще и повязка когда-то белая снова стала красной.

Охрана просматривала камеры видеонаблюдения в замедленной съёмке, опять же из-за отсутствия света было почти ничего не видно.

Холодная рука, взяв меня за правый локоть повела обратным путём в номер. Вежливо поинтересовавшись нужна ли мне помощь я ответил, что да нужна. И я ее уже ожидаю.

Оказавшись у входной двери в мою комнатушку, мы коротко попрощались. И я оказавшись на кровати снова погрузился в сон. Спасение от всего окружающего меня безумия. В самом безопасном месте в городе.

Разбудил меня врач. Коротко ввёл в курс дела – в больницу они меня доставить не имеют возможности. Но я нахожусь в крайне плачевном состоянии, возможен даже сепсис. И поэтому меня отведут в медицинский кабинет при министерстве.

Я не знал, что такие услуги есть в министерстве, но спорить было не в моих интересах.

И поднявшись на ватных ногах я с помощью доктора доковылял до медицинского кабинета на верхних этажах. Мы вышли из подземки. К слову, на середине дороги я пересел в инвалидное кресло. Идти на ногах уже не мог. В этот момент я вспомнил Адама, стало жалко старика. Помимо атрофии ног у него еще и с рукой было не в порядке. Что мне показалось, когда я ее увидел? Заячья лапка, да она самая. У моей бабушки была такая, ей она подметала со стола всякие крошки после еды.

Мотнув головой рассеивая видение, я обратил внимание – хоть мы и выбрались из подземных секторов на землю. Все равно темно было как в заднице, света все не было. И у большинства людей уже не работали телефоны. Как «потерянные тени» они плавно двигались то в зад, то в перед. По крайней мере пока люди сохраняли порядок, надеясь на скорое решение и возвращение к нормальной жизни. И я надеялся, но гад внутри меня прошипел – не надейся, лучше уже не будет. Убегай, прячься. Снова мотнул головой, как и видение голос исчез.

– Мы на месте? Скорее это прозвучало не как вопрос, а как утверждение. Что было не сложно, ведь поверх моей головы сияла вывеска «Медицинский кабинет при Министерстве Обороны США».

– Да, должно быть так. Услышал я тихий голос седовласого доктора. – Я вас оставляю здесь, вас заберёт ваш друг.

– Алекс?

– А? Да – Алекс. Ну держись, Руди. Удачи тебе. Последние слова дока звучали как будто меня отправляли на войну. Усмехнувшись, я ожидал и ожидал, пока сам не толкнув дверь не покатился на кресле в медицинский горе-центр.

– Это она! Она! – Крики эхом разносились по коридору, даже не просто крики, а душераздирающий вопль. То ли парня, то ли девушки сложно было разобрать и я покатился посмотреть кто так позориться.

Парень, лицо красное, глаза выкатываются. Слюни брызжут во все стороны, сам весь в соплях.

– Это она! Ее кусали! Она кричала! Уберите ее от сюда! Выпустите меня! – Продолжал он визжать. Понимаю – истерика, но все-таки мужики себя так не ведут.

Наконец обратив на меня внимание, он замолчал. И без его вопля я осмотрел всех присутствующих своим затуманенным взглядом.

Алекс, конечно же, пара врачей полностью в белых биохимических костюмах, визжащая баба и чудесная блондиночка. Это она кричала? Ее кусали? Не похоже.

Но приглянувшись я заметил, что вся ее одежда, была немного рваная. Но на теле не синичка, ни кровинки.

– Я за медицинской помощью прикатился. У меня сепсис. – Мой голос позорно тихо прозвучал.

– Можно нам вас осмотреть? Спросили врачи конечно же не меня, а блондиночку.

– Нет. Был им ответ.

Она, конечно, отвлекала красотой, и высокая еще была, но странные глаза у нее были. Даже в темноте я заметил, что что-то в них есть подозрительное. Наверное, девушке нужно сдать тест на коронавирус. Сейчас как раз началось осеннее обострение.