Тот самый момент

Книга, к слову, имела успех, по версии New York Times.

– Какой же ты молодец. – захмелев, пела мне дифирамбы Кэтрин, моя подруга детства.

Но мне это было не интересно, к ее сожалению.

– Кэтрин, я покину тебя буквально на пару минут.– сдержанно сказал я, улыбнувшись.

– Хорошо. – нежно, но грустно сказала она, преданным взглядом глядя мне в глаза.

И я ушел от нее- хотелось просто ото всех спрятаться.

На меня давит тайна маминой измены с каждым днем…

А что, если отец узнает? У него слабое сердце…

Боюсь себе представить, что будет…

И я направился в библиотеку, прихватив бутылку вина.

Я шел по ней попивая вино из бокала и наливая в него снова, осматривая полки с любимыми книгами.

Да, как же я любил пропадать здесь, окунаться в свои любимые миры.

Мог ли я тогда представить, что и сам смогу создавать свои?

До сих пор не верится…

Но мои приятные мысли потревожили папины крики из соседней комнаты.

Из кабинета я услышал как папа кричит на кого-то и женский плач.

– Какая же ты тупая! Почему ты просто не можешь слушаться меня? Я люблю свою жену, а ты просто потаскуха! – восклицал он.

После чего я услышал крепкие хлопки, будто удары по щеке, и далее стоны.

Я был уже пьян, и не думая толкнул вперед полуоткрытую дверь кабинета.

Увидев эту незатейливую сцену моего отца и нашей соседки, я громко рассмеялся.

– Черт бы вас всех побрал! – смеясь, закричал я, громко закрыв дверь в кабинет.

Я сделал пару глотков из горлышка бутылки и продолжил смеяться.

Это поразительно! А я еще, как дурак, переживал!

У самого выхода из библиотеки, я почувствовал папину руку на своем плече.

Я мигом обернулся.

– Корнелий, ты не так всё понял. – строгим тоном сказал он.

Я еще больше рассмеялся.

Меня накрыла истерика смеха.

Да уж, наша соседка у него между ног – это действительно можно не так понять, и его, с позволения сказать, речи!

Я смеялся все громче и громче, с тоской осознавая как мой маленький мир, по названием «семья» – окончательно рухнул.

Да, мои родители даже оправдываются одинаково – ибо стоят друг друга.

Он вопросительно смотрел на меня.

– Не надо слов! – воскликнул я, успокоившись, и вышел из библиотеки.

Я продолжал пить вино.

Как же я противно себя ощущаю.

С одной стороны – они мои родители и мне до этого не должно было быть никакого дела, но эмоции кричали от боли, видя как семья стала разваливаться. Также, как любой ребенок- сердце билось в истерике при мысли о том, что они разведутся.

И именно в этот «потрясающий» момент, ко мне подошла Кэтрин.

– Ну и как ты? – нежно спросила она, положив мою руку себе на талию.

Я вопросительно посмотрел на нее.

– Ты серьезно? – прошептал я, закатив глаза и убрав свою руку с ее талии.

– Почему? – растерянно спросила она.

– Кэтрин. – погрустнев, сказал я, вспоминая наше детство здесь.

– Что? – нетерпеливо спросила она.

– Ты мне как сестра. – только и сумел я выдавить из себя и ушел к барной стойке.

Ко мне сразу подлетел отец.

– Послушай, ты же понимаешь, что это несерьёзно, я люблю твою маму и всех вас, я никогда вас не брошу. А Нора, это просто отдушина, наваждение, которое в скором времени закончится. – тихо сказал мне он.

Я пристально посмотрел на него.

– Неужели ты настолько плохо обо мне думаешь? – спросил я, сделав глоток из бокала.

– Что? – непонимающе спросил он.

– Я и не думал рассказывать маме. – тихо пояснил я.