Эра Водолея

А тут еще застигла Святейшего большая человеческая любовь.

Прежде он любил только святого Никона. Никого больше. Думал, что любил. А здесь – настоящая страсть. Которая даже о Никоне заставляет подзабывать.

Она – Изольда Красинская, прима-балерина Большого театра. Фаворитка многих фигур влияния. Но разве могут эти фигуры сравниться с Ферзем белых – Патриархом?

Объятия Изольды круче потустороннего блаженства. Папа Пий XIII как-то сказал, что секс большой роли в истории не играет. Да что он понимает про секс, этот сухой червяк?

Святейший зачастил – раз в неделю – на спектакли г-жи Красинской. Он всегда в царской ложе, и люди православные видят, и радостно приветствуют его. Но однажды, на премьере балета «Пепел и алмаз», Патриарх до Царской ложи даже не дошел. Еще в VIP-фойе остановил его длинный мускулистый мужчина – известно какой, Алексей, старший охранник Президента. И сказал он:

– Ваше Святейшество, сегодня не получится. В ложе – президент.

Президент? А что он там делает, президент? Ладно, смиримся. Пока смиримся.

Константин перестал нормально спать. По три-четыре часа в сутки, не больше. Сплошные кошмары. Стал уклоняться от богослужений. Под предлогом болезни отменил встречу с главой Газпрома. А встреча важная была – Газпром собрался подарить Патриархии новехонький самолет, целый A320 в праздничной комплектации.

Верный Варсонофий раздобыл шефу легкую версию героина – в капсулах. Так хоть заснуть получается. Надо, кстати, помочь обаятельной Донателле – а то нехорошо выйдет.

– Если ты хочешь продолжать наши отношения – женись, Костя.

– Ты же знаешь – мне легче вписать тебя в Библию, чем жениться.

– В Библию можешь не вписывать. Достаточно штампа в паспорте. Хотя нет, а чего? С Библией – это прикольно.

В один день Патриарх спросил своего ответственного секретаря:

– Послушай, а если я призову мой православный народ свободно голосовать на выборах президента?

– Игра заведомо проигрышная, Святейший. Настоящих православных процентов девять, не больше. Никто не заметит, а отношения испортим. Хотя я понимаю Ваши эмоции: Изольда Фениксовна, туда-сюда…

Что он понимает про Изольду Фениксовну, мальчишка? И зачем президент пришел на «Пепел и алмаз»?

Чтобы жениться, надо отречься от патриаршего престола. Но это невозможно. Не для того святой Никон вытащил его из земной преисподней, чтобы…

А пока Патриарх пребывал в сомнениях-колебаниях, началась новая ерунда. Архимандрит Мартын, наместник Соловецкого монастыря, прибил к дверям храма Христа Спасителя какие-то тезисы. 33 тезиса. Против Патриарха. Против торговли помилованиями. Против ОБХСС. И еще много чего. Черт знает что такое! Прибивал ночью, судя по всему, полиция его не отфиксировала. И как раз – корреспонденты трех газет все это разглядели. Влиятельных газет, двух русских и американской.

Зреет заговор или просто так?

Святейший вызвал Мартына на свою службу в Питер, в Исаакий. Голос тихий, но взгляд яростный. Страха перед боссом не выказал никакого. Тезисы свои повторил. Разговаривать не о чем.

Святейший указом снял Мартына с Соловецкого монастыря и перевел в Биробиджан, настоятелем Никольской церкви. Архимандрит отказался подчиняться! Тогда следующим указом Патриарх, оскорбленный и разъяренный, лишил Мартына сана и повелел немедля явиться в Москву, в Свято-Данилов монастырь, для жесткой беседы. Архимандрит застыл на Соловках и не тронулся с места. Что ж – триста бойцов Святого Воинства отправились туда, чтобы доставить бунтовщика силою. И – не сделали ничего. 5000 верующих вышли к монастырю и не дали бойцам даже приблизиться к цели.

Мы справимся, но, признаюсь, такого отродясь не видели.

Святейший пригласил генерал-полковника К.:

– Надеюсь, достаточно оснований арестовать этого безумца и законопатить в Бутырку?

– Я бы не советовал форсировать, Ваше Святейшество.

– Что? Как?

– С архимандритом Мартыном все не так просто. У него есть влиятельные друзья. При задержании может пролиться кровь. Много крови. Полетят звезды с погон. Лучше подождать. Посмотреть, как оно развернется. И вообще, Святейший, не надо было… это… с Изольдой Фениксовной в «Метрополе». Там же все записывается. Наш старый, гебешный отель. Вы бы мне сказали – я бы организовал чисто и по-тихому.

Раскланивается. Заговор, чистый заговор. Но мы сдюжим. Именем святого Никона. И с Божьей помощью. Это не надо понимать один в один, просто речевой оборот со словом-паразитом. А «Метрополь» рядом с Большим театром, только и потому.

Через дни – игуменья Фотинья, экономка, доверенная в доску. Приносит газету Bild. А там – интервью. Святейший ведь знает немецкий. Он много чего знает. Прима-балерина Большого театра: Я была любовницей Патриарха! Вот так – на весь мир, на все христианство. Но самое страшное слово – «была»!

Патриарх принял сразу шесть капсул легкого героина. И очнулся в другом месте. В палате кремлевской больницы. Кровать большая, палата просторная. Никаких гаджетов рядом нет. Заходит худощавый юноша. Это владыка Варсонофий, ответственный секретарь.

– Как я рад видеть тебя, мой малыш! Что со мной сталось?

– Инсульт, Ваше Святейшество. Из-за передозировки. Должен сразу сообщить. Священный Синод отстранил Вас. По состоянию здоровья. Назначен местоблюститель престола.

– Как? Сразу? В одночасье?

– Прошла неделя, Святейший. Вы были в коме, без сознания. В реанимации. Неделя, не один день.

– И кто?

– Я.

– Что ты?

– Я местоблюститель. Митрополит Варсонофий.

– Как такое может быть, малыш?

– А почему нет? Преемственность. И Вы же сами говорили, что современный Патриарх должен быть молодым. А я на 12 лет моложе Вас. И молодежь меня любит. Она придет ко мне в Церковь.

– Меня временно отстранили?

– До ближайших выборов, Святейший. Статус вы сохраните в любом случае.

– Я – всенародно избранный Патриарх! Вы все должны прямо выполнять мои приказания!

– Если прикажете похоронить вас без почестей, на кладбище Большого Села, в отцовской могиле – исполним неукоснительно.

Развернулся и вышел.

Заговор был, и переворот свершился. Что теперь?

Дежурный врач:

– Вам нельзя волноваться, Владимир Иванович, ну совсем нельзя. Лучше потому не вставать. Телефона у вас нет, никто не побеспокоит. Дверь палаты заперта снаружи. Если что – нажимайте красную кнопку. К вам сразу придут.

Все кончено.

Патриарх забылся больным сном. И там был блаженнейший Никон. На велосипеде, где-то на опушке редкого леса.