21 грамм. Записки параноика

И буду не прав, если не вспомню про то, что бабушка была блокадница. А мой папа родился первого сентября 1944 года! Да-да, в ещё блокадном Ленинграде! Узнаю, на каких харчах он в итоге вырос до 196 сантиметров, напишу!

Ещё у меня был прадед-стекольщик ростом 205 сантиметров. Это всё, что я о нем знаю. Прикольно, что с каждым поколением отщипывалось по несколько сантиметров. Вот я уже 183 сантиметра. Сын мой будет 177, а через пять поколений у нас будет камбала в роду.

Мама моя – лучший в мире человек. Работала в Ленбытхиме, потом плюнула и пошла завхозом в театр. Как говорил Эскобар: «Этот белый порошок меня уже достал!»

Надо знать мою маму, чтобы понять, как можно за один год вырасти из завхоза до директора театра.

Мама – человек творчески бесстрашный, в итоге они стали снимать кино. Наверное, сегодня это бы называлось «продюсерская компания». Так бы и продюсировал, до тех пор, пока в 92-м году всё к хренам не долбанулось, и бронетранспортёр не проехался по нашей улице…

Я был на Чёрном море, в Судаке. Там я ел ложками чёрную икру и слушал по радио, что теперь мне не дадут пионера. А жаль, так хотелось значок. Октябрёнком-то я уже был! Ульяныча маленького носил.

Конечно, у меня намного больше родни, но сейчас я вспомнил вот об этих.

?

Мы – стакан воды, в который сунули длинную эбонитовую палочку и стали перемешивать космос. Старые планеты и молодые планеты, газовые облака, метеоритные дожди, звёзды и чёрные дыры. В этом стакане мешается горе и радость, смех и слёзы, воспоминания, бабушкины руки, дедушкина берданка, мамина толокняная каша, папины огромные плечи и колючие щёки, кошкино урчание, крысиное нюхание, шиншиллино бегание… А далее – детский смех и слёзы. И опять, новым слоем, той же ямочкой на щеке, продолжается путь…

Песня из детства

Обычно голубь Олег чётко рассчитывал приближение автомобиля и взлетал в самый последний момент. Но у Серёги была турбина и хорошее настроение.

Не ждите, делайте первый шаг! И мне тоже следует.

Смотрели передачу «Жди меня», где родственники встречаются? По факту всё хорошо же! Радость-то какая! Хрен ли все плачут? Вносите баян!

…Принц Али, ну а точней Али Абабуа…

Мне кажется, что я сошёл с ума. Я, правда, начал плакать, как только услышал текст знакомой песни. И, глядя на экран, видел те самые кадры из детства, только огранённые в кино. Я начал плакать и сожалеть о том, что не могу поделиться глубиной этого чувства ни с кем в зале! Первый раз в жизни я плакал над весёлым фильмом от «Диснея».

Первый раз в жизни я плакал в начале фильма над чуваком, который едет на слоне и ржёт. Почему?

1992 год. Мальчику было десять лет. У мальчика Стасика была кассета VHS, на ней был мультик «Аладдин». Родной гнусавый голос переводчика пытался успевать за гиперактивным джинном.

Я засматривал эту кассету до дыр, смеялся по 100 раз над одной и той же шуткой!

Как передать это чувство? Представьте себя далеко-далеко в детстве, на даче, бабушкины руки…

Или мама поёт песню на ночь…

Вспомнили, какая песня? У меня была «Маленький принц».

Иногда вы, сами не понимая, как от электрошока, возвращаетесь в момент, когда вы испытывали счастье, «совокупное» счастье. В моём случае это был дом, мама, сказки, песни на ночь и Аладдин!

И ровно в обратной последовательности я попал туда из кресла кинотеатра: Аладдин, песни на ночь, сказки, видик, мама, дом…

Принц Али, ну а точней Али Абабуа…

27 лет назад я уже был там. А сейчас вспомнил…

Вкусы меняются?

Мой топ самой блевотной еды из детства:

1. Оливки и маслины.

Когда я ребенком попробовал маслины, я подумал: «Как это люди так пафосно на праздник едят эти штуки, похожие на виноград?!» Мне кажется, что в аду именно такой виноград и растет. Потом я понял, нужно просто было начать выпивать. А ещё маслины являются индикатором старости. Начали нравиться оливки и маслины – всё чел, ты старпёр! Прикольно, что ещё есть два противоборствующих клуба: тех, кто любит оливки, и тех, кто любит маслины. И каждый раз, когда идешь по «Ашану», берешь на всякий случай и то, и другое, потому что забыл, что тебе самому больше нравится.

?

2. Борщ.

В детстве я ненавидел борщ. Мама ещё всегда умудрялась его так готовить, что ложка не просто стояла, а её хрен было вытащить из этого месива! Сегодня я обожаю борщ, и чем гуще – тем лучше. Бесит, когда прозрачный! Любимое: прийти в советское кафе «Квартирка», взять борща, чесночка, сала и водочки… И мы с другом прекрасно проводим время. Догадайтесь, индикатор чего это? Что следующее? Передача «Уральские пельмени»? Пока писал, подумал, что «пельмени» вообще-то норм передача.

3. Творожная запеканка.

В садике до рвоты ненавидел творожную запеканку. Я сидел у батареи и каждый день её туда скидывал. Я был очень доволен собой, и мне казалось это гениальной идеей до того момента, когда воспитательница не обнаружила закладку. И крикнула на весь детский сад: «Тоби п@@да!» А сейчас я спокойно к ней отношусь, и даже заточил бы…

4. Любое проявление варёного лука.

После метода двух пальцев в рот, вареный лук занимал второе место. Это реально страшный сон. Представьте, ешь ты суп, половину съел, и вдруг чувствуешь, как у тебя во рту вязким следом оставленным пиявкой разлагается медузообразное, кашевидное варево с прозрачной, как все личинки, основой… Суп моментально оказывался обратно в тарелке. Сейчас я обожаю луковый суп. Спокойно отношусь к луку, могу смело назвать его другом.?

5. Молочная пенка.

Молоко с мёдом и маслом. Когда я болел, от степени моего самочувствия было несколько степеней молочной инквизиции. Молоко с мёдом, само по себе молоко с мёдом это норм. Но страшным препятствием, отделяющим молоко от моего рта, являлся монстр, живущий в водах этой жидкости. Жаком Ивом Кусто я медленно продирался губами сквозь неизвестность, и этот кальмар прилипал к моим губам, и потом просачивался в рот, разлагаясь по дороге, и оставляя в процессе прохода в глотку свои конечности. Повисал на горловой перемычке, качался и капал в бездну. Страшная гадость! А если ещё к этому добавлялось пару ложек масла и, не дай бог, соды…!