Книга начинающего лозоходца: практическое пособие для самостоятельного освоения

В формировании принятой ныне научной картины мира долгое время господствовала и продолжает господствовать парадигма физической науки и, в том числе, физического эксперимента. Это не случайно, ведь именно физика главенствует среди естественных наук, являясь наиболее концентрированным, если можно так выразиться, выражением сущности современного научного подхода как такового. Требования к объективному физическому эксперименту как к одному из основных способов познания окружающей реальности, просты, чётки и однозначны:

«…Физический эксперимент должен:

– иметь своим исходом число, снабженное физической размерностью, т. е. задается класс приборов и схема опыта;

– быть локальным, т. е. измерения в некоторой точке пространства-времени не должны зависеть от процессов вне ее;

– не зависеть от наблюдателя и согласовываться наблюдателями в разных системах отсчета (например, устойчиво воспроизводиться в любое время перед любой комиссией!);

– не давать возможности наблюдателю вмешиваться в процесс эксперимента и влиять на его конечный результат».[18 - К. Мхитарян. Разрушение физической реальности. Что дальше? // Аномалия. – 1994. – № 3 (25).]

Практическая значимость достигнутых на этой базе результатов и возможность их систематического воспроизведения определили направление, в котором двинулась наука в целом. Прочие способы познания были объявлены мистическими, не имеющими под собою реальной почвы, и окрепшая наука объявила им войну не на жизнь, а на смерть.

Лишение повседневного бытия духовной составляющей привело к подмене непосредственного восприятия человеком того или иного явления или процесса цифрами и «объективными экспериментами».

Но что было отринуто? Только ли религиозный догматизм, место которого незамедлительно узурпировал новый догматизм, на сей раз – научный? Не выплеснули ли вместе с водою и ребёнка?

Став «объективной», наука в то же время потеряла, образно говоря, душу. Средневековый алхимик – «дедушка» современных учёных-естественников, – проводя опыт в своей лаборатории, одновременно творил и себя самого: научное познание и творчество были неотъемлемы от познания и развития личности. Но кто теперь помнит об этом, кроме немногих историков или отдельных мистиков?

Человечество избрало путь развития, главной определяющей которого становится прогресс науки и техники, и многие наши современники (если не большинство) искренне полагают, что это – единственно возможный вариант существования и развития цивилизации.

Ни в коем случае не хочу я отказывать технике в праве на существование. Говорить так не просто глупо, а прежде всего нечестно: ведь тогда мне надлежало бы писать исключительно при свечах гусиным пером и варить чернила из грибов. Я же, как и все, пользуюсь электричеством, компьютером, автомобилем…

Однако эти многочисленные технические устройства (действительно, очень полезные), которые призваны помочь нам в познании мира, одновременно выступают и в роли своеобразных фильтров, способствуя формированию ощущения отдельности человека ото всей остальной окружающей его, как нынче принято говорить, среды.

Альтернатива: хорошо забытое старое

Мы верим, будто нами рождено Всё то, что мы от предков узнаем.

    У. Шекспир

История повторяется. Всё новое – это хорошо забытое старое. Мне и в самом деле порою начинается казаться: сколько бы мы ни пытались изобрести нечто новое, мы обречены воспроизводить уже изобретённое однажды. Всё циклично.

Многие постулаты современных учёных с удивительной точностью воспроизводят постулаты древних мистиков и магов древности – только в иных формулировках, как постулаты «Морального кодекса строителя коммунизма» воспроизводили основные законы существования человека, известные современному человеку под именем религиозных заповедей. Так ли отличаются знаменитый парадокс Эйнштейна-Подольного-Розена или идея мира-голограммы от принципов симпатической магии?

Традиционные магические системы взглядов интересны не только потому, что магия во многих отношениях – предтеча современной науки. Они принципиально иначе и, на мой скромный взгляд, весьма адекватно оценивают место человека в мире.

Магическая картина реальности подразумевает активную роль человека во всём, что происходит вокруг него. В её рамках человек, будь он даже «просто» пассивный наблюдатель – всегда участник действия. Он влияет на мир и, соответственно, на процесс, за которым наблюдает, уже самим фактом своего присутствия.

Способность человека воспринимать мир в первую очередь не как совокупность формул и химических веществ, но как нечто большее и, что очень важно, целостное и одухотворённое – вот что фактически оказалось отвергнутым наукой. Живое, непосредственное восприятие реальности осталось уделом поэтов и художников – людей, с естественнонаучной точки зрения во многом, простите за вульгарность, «неполноценных». Не могу удержаться и приведу любимые мною и очень точно отражающие суть проблемы слова Мирчи Элиаде:

«Достаточно лишь напомнить, каким содержанием наполнены понятия “место жительства” и “жилье”, “природа”, “инструменты” или “труд” для современного нерелигиозного человека, чтобы понять, чем он отличается от члена древних обществ или даже от сельского жителя христианской Европы. Для современного сознания физиологический акт (питание, половой акт и т. д.)

– это обычный органический процесс, даже если число окружающих его табу (правила поведения за столом, ограничения, накладываемые на сексуальное поведения “добрыми” нравами) весьма велико. Но для “примитивного” человека подобный опыт никогда не расценивался как только физиологический. Он был или мог стать для него неким “таинством”, приобщением к священному.

…Священное и мирское – это два способа бытия в мире, две ситуации существования, принимаемые человеком в ходе исто-рии»[19 - М. Элиаде. Священное и мирское. – М.: Изд-во МГУ, 1994.].

Волшебное искусство лозоходства

Оператор биолокации по природе своей является художником чувств (ощущений), извлекающим необходимые созвучия в процессе постоянного контакта с Космосом.

    А. Московченко, «Автотрофная природа биолокации»

Почему я уделяю так много внимания именно «магическому» отношению к миру как альтернативе научному подходу (или как дополнению к нему)?

Во-первых, научные теории действительно пока не в силах однозначно и непротиворечиво объяснить лозоходство. А раз оно не объяснено, то, с принятой наукой «по умолчанию» точки зрения, использовать его если и можно, то с ограничениями.

Во-вторых, поскольку лозоходство в прошлом входило в сферу компетенции магии, развивалось и складывалось как система именно в рамках «системы отсчёта» волшебных искусств, для освоения и понимания его в полном объёме стоит попробовать подойти к нему с магической точки зрения. Хотя у нас нет указаний на то, что умение обращаться с лозой относилось к разряду тех волшебных искусств, что были прерогативой лишь избранных, менее волшебным оно от того быть не переставало.

В мифах и легендах, в преданиях и сказках сохранилось немалое число упоминаний о магических жезлах богов, святых, волхвов и пророков. Описание внешнего вида и свойств многих из них наводит на мысль о том, что эти жезлы есть не что иное, как та или иная модификация лозы. Возможно, даже знаменитый кадуцей – жезл Гермеса – с некоторой точки зрения есть стилизованное изображение какого-либо инструмента для лозоходства. Исследователи иногда отождествляют его с «посохом Моисея», а один из старинных инструментов, которым доныне пользуются лозоходцы, носит то же название.

Связь лозоходства с магическими техниками, – в первую очередь, с практикой мантических прогнозов (или, в просторечии, гаданий) – нашла отражение в сохранившихся в ряде современных европейских языков традиционных и древних названиях метода и самих инструментов:

– virgyla divina (волшебная палочка), в латыни;

– W?nschelr?te (W?nschel – желание, исполняемое с помощью волшебства, die R?te – палочка, прут), в немецком языке, то есть, опять же, «волшебная палочка»;

– water witch (водяной колдун) – так называют лозоходца в Северной Америке, что вполне логично: ведь чаще всего лозоходство применяли и применяют для поиска воды;

– divining rod (гадательный жезл) или witching stick (волшебная палочка) в английском языке. Witch – колдун, ведьма, современная форма древнеанглийского wicca; также ср.: diviner – знахарь, колдун, предсказатель, человек, который умеет пользоваться волшебной палочкой. Современное слово dowsing – отглагольное существительное от dowse (искать подземную воду или минералы при помощи ивового прута), более всего родственное по смыслу традиционному русскому названию «лозоходство».

Впрочем, группа слов, образованных в английском языке от корня *div-/*dev-, далеко не так проста, как может показаться. Их преимущественное значение – «божественный» или «имеющий отношение к божественному»: divine – богослов, духовное лицо, а в качестве прилагательного – божественный, пророческий; divinity – 1) божественность 2) божество, небесное сознание и т. п.

От того же древнего корня происходят русское «диво», индийское «дэви», иранское «дэв»…

Прекрасное название для метода и инструмента, который многажды пытались объявить сатанинским!

В. И. Даль в своем знаменитом «Толковом словаре» приводит греческое слово «рабдомантiя», то есть «гаданье, исканье кладов, руд, ключей волшебным [выделено мною. – С.Е.] жезлом».

Итак, судя по перечисленным косвенным признакам, лозоходство – магическое искусство, подходить к его рассмотрению надо в рамках соответствующей системы взглядов и ценностей; что, впрочем, никоим образом не исключает возможности его научного изучения. Быть может, кого-то смутят слова «магия», «магический»: слишком издавна и слишком настоятельно нам внушали негативное отношение как к самим этим словам, так и к тем реалиям, что за ними кроются.

Магия – и это прямо или косвенно подтверждают многие исследования, начиная со средневековых трактатов, которые и исследованиями-то ещё назвать нельзя, и знаменитой «Золотой ветви» Дж. Дж. Фрэзера, – прежде всего и в первую очередь не достижение сверхъестественных способностей и не умение проявлять их, хотя порою следование магическим путем порою действительно влечёт за собою проявление возможностей, «рядовому обывателю» в повседневной жизни недоступных (например, то же умение пользоваться лозою). Магия – всего лишь один из многих способов ви?дения мира, путей развития личности. Он не более романтичен, чем йога, боевые искусства или художественное творчество. С точки зрения устоявшихся норм и отношений это действительно необычный (а иногда и непонятный стороннему наблюдателю) способ понять себя, других людей и окружающий мир.

И ещё:

«Магия» – значит “могия”. Кто могёт, тот и маг»[20 - А. Андреев. Мир Тропы. – СПб.: Тропа Троянова, 1998.].

Магия как таковая не бывает ни хорошей, ни плохой, то есть ни чёрной, ни белой; она просто способ. «Чёрными» или «белыми» магами бывают люди – злые или добрые; завистливые или бескорыстные. Именно личными душевными качествами людей определяется цвет их магии и способ их действия. Плохо, когда забываешь о том, что «в духовной жизни мы всегда находимся в самом начале пути»[21 - Р. Блюм. Книга Рун. – Киев: София, 2000.].

Можно ли объединить несоединимое?

Недавно я решил нелёгкую для себя задачу – определить реальное место лингвистической географии в нашей науке.

    О. Н. Трубачёв, «Столетие»

Лозоходство, подобно некоторым другим способностям человека, не признаваемым современной официальной наукой, не только реально существует, но и приносит вполне ощутимую пользу, не давая спокойно уснуть скептикам.

«Противники даузинга[22 - Напомню, что даузинг (dowsing) – английское название лозоходства.] утверждают, что в тех случаях, когда с его помощью удается получить точную информацию, имеет место “просто случайное совпадение”. Такое употребление слова “совпадение” напрямую связано с тем, что скептики не понимают смысл слова “наука”…