Дюбал Вазахар, или На перевалах Абсурда

Дендинетка (кудахчет). Да-да-да. Идемте. (Направляется к левой двери.)

Вторая дама хватает ее за ногу.

Вторая дама (с истерическим смехом). Не ходите туда! Слышите? Гневается наш владыка, жестокий наш божок.

Все прислушиваются. Из-за левой двери доносятся мужские стоны и громоподобные неразборчивые звуки голоса Вахазара.

Первый господин в цилиндре. Ах! Это, право, свинство! Я больше не могу.

Флетриций (подходит к нему). Князь, сколько вы ждете?

Первый господин в цилиндре. Уже пять часов подряд! Это невыносимо!

Комкает свою бумагу и швыряет на пол. Флетриций хохочет.

Флетриций. Ха-ха, и он полагает, что ждет! Знаете ли вы, князь, сколько жду я? Три ме-ся-ца! Три – по шесть часов каждый день. Речь идет о постановке моих пьес.

Голоса: «Да! Да! И мы тоже!» «Я жду уже сорок пять дней!» «А я – две недели!»

Вторая дама (все еще на коленях, перекрикивает остальных). Я вконец уждусь! У меня от ожидания уже кишки вспухли! Все во мне вздулось и только ждет,

дет – без конца. В аду нет никаких мучений. Там только ждут. Преисподняя – это один огромный зал ожидания.

Голоса: «Идемте!» «Больше не могу!» «Стучите в двери!» «Идемте!»

Толпа бурлит. В центральную дверь входит Гнумбен, расталкивая всех. Те, кто его увидел, тут же замолкают. Воцаряется полная тишина. Гнумбен прохаживается по комнате, разглядывая всех испытующе и ядовито.

Первый господин в цилиндре (Гнумбену). Господин капитан, тут одна дама сошла с ума от ожидания. (Указывает на вторую даму, которая не переставая бьет поклоны.) Так нельзя. Это же…

Гнумбен (холодно). Молчать!

Первый господин умолкает. Все беззвучно расступаются перед Гнумбеном. Гнумбен exit. [8 - выходит (лат.).] Первый господин подбирает измятую бумагу и, тихо чертыхаясь, старательно разглаживает ее на своей ляжке.

Вторая дама (указывая на шинель, висящую рядом со столиком). Смотрите! Вот символ его власти. Чистая форма его могущества, которая только ждет случая, чтоб воплотиться в упоительные движения его чудовищного тела!

Первый господин в цилиндре (разглаживая бумагу). Ну канальи! А, черт бы их! Ах, проклятье! Чтоб их чума заела!

Флетриций (первому господину). Успокойтесь, князь. Это была отличная шутка. Я и сам держусь только благодаря тому, что на все смотрю как на отрывок из фантастического романа.

Первая дама. Да уж, если живешь так, как мы, можно вовсе не читать бульварных романов. Сама жизнь все равно что…

Левая дверь распахивается, и из нее, награжденный сильнейшим пинком, вылетает Николай Визгоморд, весь вывалянный в муке, с гигантским мешком в руках. Он падает рядом со второй дамой – прямо на мешок, который от этого лопается. Мука рассыпается. Дверь остается открытой. Все, оцепенев от ужаса, смотрят налево. Господа снимают цилиндры. Флетриций снимает берет.

Вторая дама. Это он, единственный наш – бог вечного ожидания. О, приди! Да свершится жертвоприношение!!!

Из-за левой двери выскакивает Дюбал Вахазар, рыча и изливая белую пену на свой бордовый френч.

Вахазар Хааааааааааааа!!! (Останавливается, заложив руки в карманы шаровар. Тут же вынимает правую руку и указывает на вторую даму.) Вышвырнуть эту падаль!!!

Второй господин в цилиндре и один из рабочих хватают вторую даму и поспешно выволакивают ее в центральную дверь.

Ладно! (Первому господину в цилиндре.) Валяй первый!!! (Указывает на левую дверь.)

Первый господин колеблется.

Первый господин в цилиндре (подобострастно). Только после Вашей Единственности. Apres vous [9 - После Вас (франц.).]… Пожалуйте…

Вахазар хватает его за шиворот и, втолкнув в кабинет, захлопывает за собой обитую красным дверь. Возвращаются второй господин и рабочий, которые только что выволокли вторую даму.

Рабочий. Ее забрали в желтый дом.

Второй господин (вытирая лоб). Ах! Какой кошмар! Она прождалась. Может ли быть что-нибудь ужасней!

Вторая баба. Рано или поздно всем нам это предстоит: мы прождемся напрочь.

Из-за двери доносится страшная ругань Вахазара. Все прислушиваются.

Флетриций (на фоне общего молчания). А ведь иногда, если выбрать подходящий момент, с ним можно делать все что угодно. Надо только круто взяться: фамильярно и грубо. Удивительная психология у этого подонка.

Визгоморд (поднимается). Раз так, я должен попробовать.

Первая баба. Только берегитесь, Николай. Если сразу дело не пойдет – вам крышка.

Из-за левой двери появляется Рыпман. Пока дверь открыта, слышен дьявольский рык Вахазара.

Рыпман. Бумаги у всех в порядке?

Голоса: «Так точно, господин доктор!» «У всех!» «Всё в порядке!»

Прошу потише. Меня очень тревожит сердце Его Единственности. У него пульс сто сорок шесть в минуту. Прошу не выводить его из равновесия, иначе я буду вынужден прервать прием.

Дендинетка. Побойтесь бога, господин доктор! Я уже седьмой час жду. Ног под собой не чую. (Садится на пол.)

Рыпман. Вы что, сударыня, черт побери, издеваетесь?! Здесь есть люди, которые ждут месяцами, по десять часов каждый день, а она тут суется со своим седьмым часом! Тоже мне дамочка!

Первая баба. Жуткий эротизм Его Единственности меня просто потрясает.

Рыпман. Сила этого человека сверхъестественна. Я медик, но ничего не могу понять. Это какие-то неизвестные источники психической энергии. Я себе уже голову сломал, и не только голову, но все равно ума не приложу – что все это может значить.

Флетриций. Наркотики?

Рыпман. Да где там! Его Единственность – образцовейший из всех известных мне трезвенников. Он спит один час в сутки, редко полтора. А работает как сотня паровых гиппопотамов. Иллирийского посла до сих пор откачать не могу после сегодняшней аудиенции. Они разработали новый проект воспитания девочек. Шедевр. Пальчики оближешь.

Донна Скаброза. Это как раз то, что мне нужно. Я здесь первый раз. Господин доктор, вы не могли бы рассказать поподробней?

Свинтуся. И мне тоже. Я хочу стать придворной дамой Его Единственности. Хочу, чтоб у меня это было записано в красном билете – как у маленькой принцессы из Вальпургии.

Рыпман (Скаброзе). Извольте. Нет ничего проще.