Эстетика бродяг

В этом мире неопределенностей нельзя быть уверенным даже в настоящем. Почесав затылок, я поставил тазик. Стоит ли связываться с прошлым? Тем более, если ты псих. Но по мне лучше быть лошадью, скинувшей всех седоков, и нестись в сторону бездны, чем неспешно трусить в одной упряжке вместе со всеми.

От этих мыслей мне стало одиноко, захотелось встретиться с какой-нибудь женщиной и испить её участия. Без сомнения все знакомые женщины теперь были заодно с прошлым, но можно было выкрутиться и из этого положения. Я поискал незнакомую женщину в платяном шкафу, под диваном, выдвинул все ящики большого комода. Обследовал все уголки квартиры. Вел себя, конечно, как псих. Но женщины нигде не было.

? Женщина ты где? ? спросил я.

? Женщин ищут в чулане, сэр, ? шепнул в ухо знакомый бархатный голос.

И чьи-то холодные ладони легли на мои глаза.

? Узнаешь?

? Кажется, узнаю, ? стараясь не выдать страх, проговорил я. ? Это вы Петр Петрович?

Никакого Петра Петровича я не знал, и ляпнул от испуга.

? Это же я, твое прошлое, дурачок.

? Привет, давно не виделись. Соскучилось? Это ты мое вино выжрало? ? как ни в чем не бывало спросил я.

? А ты пожалел?

? Так ведь вся бутылка выпита.

? Жадина.

Сильный удар по загривку выключил меня. Мерзкое драчливое прошлое. Всегда оно так ? ведет себя по-свински и больше от него ждать нечего.

Когда я открыл глаза, пришел хозяин квартиры Максим Батарейкин. Молодой поэт, маргинал и циник, не верил ни в ангелов, ни в чертей, ни в духов. Он не верил ни одному моему слову и считал меня просто забавным чудаком, у которого вместо головы кочан цветной капусты. Мое присутствие в доме походило на заезжий цирк, насмотревшись на который, он пропадал куда-то на несколько дней. Плоды своего творчества он не показывал, но говорил, что пишет о космосе, о психах, типа меня, и что подыскивает себе подходящий псевдоним. Больше я о нем ничего не знал.

? Я принесу тебе еще вина, ? сказал Батарейкин, выслушав мою историю о жадном до выпивки прошлом.

? Завязываю пить, ? отказался я. ? Иначе прошлое не отвяжется от меня. Оно выследит меня по запаху. Сегодня я решил избавиться от него, и оно сразу показало, чего стоит. Всё, с выпивкой покончено.

? Ты это серьезно?

? Не знаю… Не знаю, черт возьми. Надо же как-то избавляться от прошлого, может, брошу пить, может, выкину какое-нибудь старье, туфли и записные книжки. И наверное, никаких шлюх, а может, еще что-нибудь… Как ты думаешь?

? Ты совсем спятил. У тебя крыша едет от скуки, ? спокойно сообщил Батарейкин, стоя посреди кухни.

Он зажег благовония, включил диск суфиев, потом надел тапочки-мокасины, уселся в уютное кресло под любимым желтым абажуром и, покуривая трубку, уставился на меня. Я шарил по карманам, вытаскивая мятые бумажки с телефонами, адресами, заметками, и выбрасывал их в мусорное ведро.

? Успокойся, ? предложил Батарейкин, протягивая трубку. ? Не надо нервничать.

? Нет, не буду. Я и так не в себе. Последнее время у меня не проходит ощущение, что кто-то пользуется моей жизнью, а я лишь таскаю за ним прошлое.

? Плохи твои дела, ? подытожил Батарейкин. ? У тебя в голове такой бардак, что проще её отрубить. Расслабься, покури, расскажи что-нибудь веселое.

? Нет, я теперь трезвенник, не пью и не курю, ? сообщил я и споткнулся о стул.

Батарейкин засмеялся.

? Тебя хватит до сегодняшнего вечера, ? сквозь смех говорил он. ? У тебя на роже написано, что вечером ты нажрешься дешевого вина.

? Не каркай, ? отрезал я. ? У тебя есть чистая майка? Мне не в чем выйти.

? Спорю на что угодно, ты приползешь после полуночи чуть живой с какой-нибудь бабой, которая безупречно дает тебе раз в неделю вот уже несколько лет.

? Слушай ты, неудавшийся поэт, не доставай меня, ? обиделся я. ? Помалкивай, если не врубаешься. А у меня новая жизнь начинается.

? Ха-ха-ха, ? загибался Батарейкин от смеха. ? Хватит, не смеши меня. Новая жизнь, ха-ха. На вот тебе майку, и иди на все четыре стороны. Жду тебя вечером пьяного в стельку и с веселой бабенкой.

? Не дождешься! ? крикнул я, хлопая дверью.

Покидая дом, веди себя так, как будто видишь врага. Старое самурайское правило. Следуя ему, не обманешься, даже если ты псих. На улице я немного растерял уверенности ? оказывается, я разучился бесцельно передвигаться в трезвом виде. Впрочем, была цель. Примерно та же, что у конкистадоров, высадившихся на незнакомый берег вслед за Кесадой и Орельяной в поисках чудес. Та же маниакальная одержимость, упорство и вера, что можно обрести прежде недоступное простым смертным. Что это могло быть? Что угодно, кроме того, что осталось за спиной ? по ту сторону океана времени.

А пока вдоль дороги тянулись винные лавки. Теперь мне казалось, что город состоит из одних винных магазинов и пивных баров. Раньше их приходилось искать, а сейчас они были всюду. Деньги в кармане, во вспотевшей руке, уже превратились в тряпочки, но я продолжал невозмутимо сглатывать слюну, шагая мимо призывно хлопающих дверей вино-водочных, отдающих мне честь, как часовые. Кто-то окликнул меня в тот момент, когда я подумал, что попал в ловушку. Сначала я испуганно припустил вперед, но потом остановился и обернулся.

Широко расставив руки, словно презрев мое намерение убежать, на меня уверенно шел человек-устрица и его приятель карлик. Эти полулюди плавали по улицам и кварталам города, как в пруду, иногда заныривая в глубь, чтобы выхватить кусочек посъедобнее. Человек-устрица выглядел, как обычный одутловатый пьяница, но он уже успел отсидеть в тюрьме за разбой, и потому имел власть над местными карликами.

Общение с ними приучало воспринимать жизнь, как она есть.

? Нет, нет, я пить не буду! ? замахал я руками еще до их приближения.

? Никто не будет, ? дыхнул мне в нос перегаром человек-устрица. ? У нас и денег всего на пару бутылок.

? Я зашился.

? Врешь!

? У меня триппер! ? как мог защищался я.

? Врешь!

? Мне все равно нельзя.

? Почему?

? Прошлое гонится за мной, ? безумно округлив глаза, заявил я.

Человеку-устрице и карлику нравилось, что я псих.

? И что теперь?

? Мне нужна дверь, за которой нет прошлого, ? откровенно признался я.

? Тогда тебе точно с нами, ? подмигнул мне и карлику человек-устрица. ? Сейчас мы проведем тебя через эти двери. Давай руки, дружок!

Чудом я увернулся и бросился бежать, а они кричали вслед, что я просто сумасшедший.