Сила и волшебство

Познавательная беседа закончилась, и мы двинулись к дому. Стоявший чуть поодаль он, словно насторожившись, наблюдал черными дырами окон за проходившими мимо.

Внутри я сразу понял, насколько здесь плохи дела: аура подпорчена основательно, чернуха валилась на голову чуть ли не хлопьями. Можно было разложить по углам куриные яйца, чтобы поубавить отрицательной энергии. Но времени оставалось мало, и под рукой не было курицы-несушки, да и крыс это изменение могло вспугнуть. Сестра сожгла на углях немного корицы, и чуть сняла атмосферу агрессивности. Я предложил еще подбросить порцию с гвоздикой, чтобы добавилось остроумия и спокойствия, но сестра сказала, что с нашей компанией это лишнее.

Решив поискать что-нибудь интересное, я набрел на искусно спрятанную в подвале библиотеку. Книги были весьма любопытны и подобраны в одном направлении. От древних описаний языческих ритуалов, справочников демонологии и книг по алхимии до более современных книг Бернадет Брэди, практической магии Папюса и собрания сочинений Алистера Кроули. Хозяин дома плотно сидел на потусторонней волне и радостям жизни предпочел поиски ада. Ладно манихеи начинали с себя, не оставляя потомства, избавляясь от собственных тел, а ведь другие находят причину, начать с тех, кто рядом.

Я перебирал книги. И вдруг из одной выпала закладка с какой-то записью от руки торопливым почерком. Подняв, я с интересом прочитал: «…больше нечего ждать от жизни, вчера мне было откровение, я видел, как наяву то, что будет – скоро солнце взойдет с запада, вспыхнет большой огонь, из огня появятся животные и будут разговаривать с людьми».

? Эвон куда тебя занесло, ? прошептал я.

? Что ты тут нашел? – спросил появившийся праправнук Улугбека. ? Библиотека Эратосфена в Александрии?

Отличительной способностью моего компаньона было умение передвигаться быстро, бесшумно и с поразительной точностью определять, кто и где находится. Я показал записку.

? Не знаю, кто послал ему это откровение, но здесь я вижу всего лишь слова из Корана, ? заметил правнук Улугбека. ? Однозначно дело крыс.

Да уж, подумал я, крысиный яд может прийти как откровение, которое потом обернется кошмаром.

? Если кто-то намерен посмеяться над жизнью, то она в любом случае его опередит, – произнес правнук Улугбека, словно прочитав мои мысли.

? Да уж, – согласился я.

? Пойдем, перекусим, твоя сестра что-то сготовила, – сказал правнук Улугбека.

Сестра, как всегда, запаслась нужной снедью и стала кормить петрушкой и кукурузными лепешками с финиками и медом. Мы с аппетитом поели, словно именно за этим сюда и заявились. Не ел только посланец догонов. Он, вообще, не принимал ни воды, ни пищи, получая энергию сразу из космоса. При желании его можно было назвать милым парнем, но он больше напоминал чудом ожившего гипсового мальчика.

Мы дожидались темноты. Неожиданно для себя я задремал. Мне приснились птицы, плавающие по зеркальной глади большого озера. Проснулся я от шепота сестры, тихо подувшей мне в ухо:

? Проснись, Тим.

Я открыл глаза и понял, крысы рядом, их приближение угадывалось сердцем. По нему словно пробегали тени, вызывая беспокойство. Я точно покрывался старческими морщинами.

Как верно заметил наш старый друг Дарси Томпсон: «Существа разного размера являются обитателями разных физических миров». Сто обыкновенных крыс, равных по массе одному слону, сжирают в десятки раз больше, чем скромное травоядное с длинным хоботом. А твари, за которыми мы охотились, как черные дыры, пожирали целые вселенные. Иногда предостерегающие знаки их опасного присутствия и деятельности проявлялись самым странным образом. Так в 1680 году в Норвегии прошел целый дождь из крупных грызунов. Видевшие это решили, что наступил конец света.

Сохраняя тишину, праправнук Улугбека сделал знак, что надо подняться на чердак. Соблюдая осторожность, мы поднялись наверх. Ночь была безлунной и безветренной, лишь издалека доносился отзвук, словно кто-то пересыпал песок.

Я подумал, как же странно устроена жизнь. Ведь никто никогда не узнает, на что я ее потратил. Ловил крыс? Что за занятие для живого человека, мечтающего о тихом семейном счастье? Вряд ли оно может привести к чему-то хорошему.

Пространство вокруг вздрогнуло, и большая крыса выскочила из темноты, пытаясь проскользнуть. Свое дело я знал хорошо. Крысу надо впустить в себя и удержать. Когда крыса поймет, что попала не туда, где желала порезвиться, она ринется грызть дыру для побега. И вот тогда наступает благоприятный момент, чтобы волнами нежности и любви накрыть крысу, потерявшую бдительность в поисках выхода, и разнести её вдребезги. Прием отработан еще первыми фиваидскими отшельниками.

По-другому с крысами расправлялся посланец догонов. Лишь коснувшись его, крысы просто исчезали сами собой, а он с интересом смотрел на остающиеся после них тени. И еще ? только он один умел латать дырки, через которые бегали крысы. Мы с сестрой были потомками средневековых крысоловов и быстро научались новому делу, а праправнук Улугбека просто с легкостью вычислял, где крыс нужно искать.

Всё шло своим чередом, крыс было немного, и расправились мы с ними быстро. Только я порадовался, что охота была такой удачной, как понял ? дыра не исчезает, а наоборот увеличивается.

Праправнук Улугбека и посланник догонов, посовещавшись, сообщили, что поблизости сильная крысиная аура, позволявшая дыре существовать, сколько заблагорассудится. Просто так её не закрыть. Единственный способ – поставить заслон изнутри. Как ни печально, но такое дело прокатывало у нашей команды один раз. После того случая я решил, что больше никогда не открою охоту на крыс. Но видя повсюду, какие дела творят крысы и как мало настоящих крысоловов, я вернулся к прежнему занятию. И сейчас, глядя на крысиную лазейку, гадал, выберусь или нет.

? Делать нечего, надо туда прыгать, – сказал праправнук Улугбека.

Посланец догонов, вообще, никогда не разговаривал, а лишь посылал сигналы. Сейчас он посылал сигнал о готовности.

? Ты как? – спросил я сестру.

? Я с тобой, – не колеблясь, откликнулась она.

Такая красавица. Ей бы где-нибудь в кино подрабатывать, а не за крысами гоняться по чердакам. Грустно. Но что поделать, судьба выдает те роли, на которые сгодимся. Они выдаются на руки, как проездные билеты, сразу до конечной станции без пересадок.

? Может, тебе остаться? – предложил я.

? Нет, – отрезала сестра и сделала шаг к дыре.

? Ну хоть не первой, – придержал я.

Сначала прыгнул посланник догонов, потом внук Улугбека, за ним я и сестра. Если вы не знаете, что происходит там, где блуждают крысы, жрущие ваши души. То лучше вам и не знать. Потому как, понятное дело, цветами там и не пахнет. Там, вообще, ничем не пахнет, и ничего нет. Пустота. Бессмысленная и ненавидящая всё живое. Изначальная, как ужас смерти, безнадежная, как точка.

Единственная возможность выбраться для крысолова, если он попал туда по своей воле, это на время стать крысой. Да, только так. Стать тем, кого ты ловишь. Для настоящего крысолова, знающего повадки крыс, совсем несложно. Ведь крысы такие же охотники, как и крысоловы. Опасность заключается в одном. Задержавшись, можно навсегда остаться крысой. Если вы туда попали, постарайтесь выбраться, как можно скорее. Иначе не найдется никого, кто бы вам позавидовал.

Вчетвером мы неслись во мраке. Страха не было, ибо сгинуть здесь так же естественно, как спать ночью. Нашей надеждой был праправнук Улугбека, безошибочно чувствовавший любые лазейки. Но кажется, в этот раз ему тоже пришлось трудно. Я чувствовал, как теряю себя и становлюсь настоящей крысой. И уже не понимал куда несусь. Нутро моё заполнялось пустотой, готовой сожрать, уничтожить любую форму жизни, попадись на пути.

Последний проблеск сознания был, когда я вспомнил о любви. О том, сколько счастья сулил мир, сколько радости я в нем испытал, и какая эта малая часть по сравнению с тем, что ожидало впереди. Не помню, кто сказал, что цена этой жизни – ячменное зерно. Как бы не так. Цена это жизни – другая жизнь, и я безумно хотел жить.

Что-то сотряслось, меня перевернуло, и я полетел куда-то вниз. И последнее, что почувствовал, был сильный удар…

? Эй, ты живой? Тим! – донесся откуда-то издалека голос сестры.

Я открыл глаза. Было темно, но это была земная темнота, и в ней проступали очертания сестры.

? Где мы? – слабым голосом спросил я.

? В подвале какого-то дома.

? А где остальные?

? Не знаю.

Мы осторожно двинулись через темноту. Скоро выяснилось, что это подвал того же дома, куда прибыли накануне вечером. Мы поднялись на чердак. Крысиной лазейки не было. И следов наших товарищей тоже.

? Может, еще объявятся, ? предположил я.

? Ой! Ой! Смотри! – вдруг испуганно закричала сестра так, что я на метр подскочил на месте.

Сестра указывала мне за спину. Я быстро обернулся и обнаружил причину крика. Крысиной хвост немалого размера торчал из моей задницы.

? О боже! Как же так! – запричитала сестра. – С остальным у тебя всё в порядке?

? А у тебя?

Мы осмотрелись. Больше у себя ничего такого я не обнаружил. Только сестра нашла у себя на предплечье странный серый пушок, правда, больше похожий на родимое пятно, которого не было. Впрочем, это ерунда, с таким дефектом можно выйти замуж. А вот мне как быть? Тут не то что жениться, даже просто на улицу не покажешься. Разве что в цирке выступать. Внимание! Внимание! Впервые! И только у нас! Гвоздь сезона! Звезда Черных Дыр! Человек-Крыса! И Его Карающий Хвост! Встречайте!

Не успел я представить сценарий своего бенефиса, насладиться аплодисментами и цветами, как откуда-то из темноты кубарем выкатился праправнук Улугбека. И без всяких приветствий и вопросов сходу напал на хвост и отрубил под корень, чем сразу перечеркнул мою будущую карьеру циркового артиста.