Айвз и Мэллоун

– Все хорошо, мисс Робинсон, – смиренно произнес Кристофер, и понять, испытывает ли он раздражение или огорчение, было невозможно. – Гибель моего брата – это большой удар для нас, но Спаситель учит смирению.

Эбигейл с трудом удержалась от того, чтобы не склонить голову к плечу, скептически изломив бровь, а вот господин инспектор подобной выдержкой похвастаться не мог: он отвернулся от Мэллоуна и скривился так, словно хлебнул уксуса. Впрочем, заметила это только Эбигейл, наблюдавшая за ним, а Сьюзан смотрела лишь на Мэллоуна и, судя по глупому лицу, не видела больше ничего.

На поляне, к удивлению гостей, все уже подготовили: на траве под старыми яблонями расстелили покрывала, на них изящно расставили блюда с закусками и графины с домашним лимонадом. По центру возвышалась корзина с фруктами; над ней вилась одинокая оса, не решаясь присесть, и ее басовитое жужжание ярко выделялось из оркестра кузнечиков и шелеста листвы. Эбигейл с удовольствием подставила лицо ветерку, вдыхая приятный запах нагретой земли и зелени. От места, где остановились экипажи, до самой полянки пришлось пройтись, и Эбигейл успела пожалеть, что облачилась в одежду «настоящей леди», в блузе сейчас было бы куда комфортнее. Но она не могла не признать: место Мэллоун нашел чудесное. Отсюда открывался сказочный вид на Мэллоуншир с его черепичными крышами, домиками, увитыми диким виноградом и плющом, и старой церковью с острым шпилем. За городком начинались поля и фермы, но разглядеть их отсюда не представлялось возможным.

– Очень красиво, – поделилась Эбигейл с Кристофером.

– Весной, когда деревья в цвету, здесь еще лучше, – отозвался тот.

Эбигейл немного повернулась к нему. Удивительно, но виконт смотрел не на нее, а на пейзаж, тень от шляпы падала на острые скулы, но подбородок и по-юношески пухлые капризные губы освещало солнце. Избалованные мальчишки, выросшие в семьях, где состояние и титул были заслугами исключительно предков, раздражали Эбигейл. Они хотели самых простых развлечений, стремились к самым простым радостям, несли самые косные взгляды. Им было не интересно, как так получилось, что сама история их семей превратилась в предания. Они не искали правды. Если Кристофер Мэллоун из того же теста, это сильно усложнит все дело. И сейчас, и в дальнейшем.

– Охотно вам верю.

Эбигейл повернулась спиной к городку и заметила, что к пикнику присоединился еще один нежданный гость.

Преподобный Доус.

Он, стоя под яблоней, разговаривал с мистером Робинсоном и выглядел слегка растерянным. «Наверное, просто проходил мимо», – решила Эбигейл, приглядываясь к святому отцу повнимательнее. Без церковного облачения он казался не таким недосягаемым и строгим. Обычный мужчина, который вышел на прогулку и случайно встретил знакомых, и все-таки что-то Эбигейл смущало. Словно она приблизилась к краю, словно, гуляя по Третьей Дороге, уловила запах бегоний…

– Мистер Доус! – приветливо окликнул священника Мэллоун, и тот повернулся.

Глаза полыхнули желтым, всего на миг, на долю секунды, но Эбигейл успела это заметить. Доус заморгал, коснулся век, прищурился и вновь устремил взгляд на Кристофера. «Нет! Он смотрел на меня!» – поняла Эбигейл, когда пастор снова заморгал и принялся тереть глаза, будто бы из-за соринки.

– Ох, прошу прощения, – наконец произнес Доус, подходя ближе и протягивая руку для пожатия. – Вижу, вы решили устроить праздник. – В голосе зазвучали нотки отеческого осуждения.

– Лишь встречу друзей, чтобы поддержать меня в это нелегкое время, – не поддался Мэллоун. – Присоединитесь? Мы все будем очень рады вашему обществу.

Доус повернулся к Эбигейл, и она почувствовала, теперь уже наяву, тонкий медовый аромат цветущих бегоний.

Флер этот был вечным спутником тварей столь жестоких и ненасытных, что им не нашлось места даже при Неблагом Дворе.

– Преподобный Дадли Доус. Мисс Эбигейл Айвз.

– Очень приятно, мисс.

– Взаимно, – промурлыкала Эбигейл и, не сводя взгляда со священника, сделала книксен.

В ее голове начала складываться идеальная комбинация для того, чтобы проверить Кристофера. Пастору в ней отводилась ключевая роль. Нужно было лишь немного подтолкнуть святошу к нужной тропе.

К его настоящей сути.

* * *

Кристофер мог собой гордиться – пикник проходил просто идеально! Ни кислое лицо Роудвуда, ни внезапное появление Доуса не смогли его испортить, и, хотя Кристоферу, как зачинщику мероприятия, приходилось следить за тем, чтобы закуски вовремя появлялись на скатерти, графины заново наполнялись лимонадом, слуги были достаточно незаметны, а разговоры – веселы, своей цели он достиг. Эбигейл Айвз рядом, он может наблюдать за ней. К сожалению – и только.

Загадочная девушка делала все, чтобы не оставаться с ним один на один. Неизменно она оказывалась рядом с сестрой, или с инспектором, или с Доусом, или со Сьюзан. А Кристоферу так хотелось узнать, фэйри ли она! Увидев ее, окутанную зеленым шелком, в кокетливой шляпке с павлиньим пером, он едва сдержал удивленно-восхищенный вздох – ни одна леди не посмела бы надеть подобный наряд на пикник! Ее смелость поражала, но на мисс Айвз никто не бросал косых взглядов, не поджимал завистливо губы, а значит, цвет платья, как и необычная внешность, оставались для других людей секретом. Единственным, кто заподозрил неладное, оказался пастор Доус: смотря на нее, он почти всегда щурился, словно не мог ее хорошенько разглядеть.

– Как вы, преподобный? – спросил Кристофер.

Стоило ему приблизиться, как мисс Айвз упорхнула на другую сторону к сестре. Сердце царапнул острый коготок раздражения, пока один, но Кристофер чувствовал: еще немного – и их станет больше. А ей эта игра в догонялки, кажется, нравилась – вот, одарила его мимолетной лукавой улыбкой.

– Неплохо, спасибо.

Кристофер посмотрел на пастора, но уличать того во лжи не стал, хотя и мог. Несмотря на освежающий ветер, волосы на лбу и висках преподобного промокли от пота. Он опять взглянул на мисс Айвз и тут же прикрыл глаза, лицо его побледнело, словно бы дурное самочувствие резко стало еще хуже.

– Выпейте прохладного, – все-таки посоветовал Кристофер, – от жары спасает.

Ему самому жарко не было, солнце клонилось к западу, и полуденный зной давно спал.

– Я бы подарил ей букет из дурмана и лаванды! – пробормотал пастор. – Пожалуй, вы правы, лимонад со льдом – это то, что мне нужно…

Кристофер вновь перевел взгляд на мисс Айвз. Тонкий шелк ее платья поблескивал изумрудно-золотыми искрами, перо в шляпке покачивалось. Сейчас она казалась удивительно земной: забавно морщила носик, откусывая пирожное, раздраженно сдувала непослушную выбившуюся прядь, поводила лопатками, устав от тесного корсета, – так же делала и его сестра. Разве свободные фэйри такие? Те, кто приходят Тропой меж папоротников? Те, кто кружатся в танце под луной и увлекают в него смертных?

Кристофер вспомнил, как преподобный говорил о цветах, и огляделся, ища его взглядом, но Доус пропал, ушел, не попрощавшись. Жаль, ведь слова о букете из дурмана и лаванды означали, что пастор что-то знает. Интересно что?

Глава 3

Дома Кристофера ждала неожиданность, имя ей было Маргарет, Маргарет Мэллоун. В пансионе, где училась будущая леди, разразилась эпидемия кори, и дирекция приняла решение отправить всех, кого можно, по домам. В дороге Маргарет разминулась с письмом, и известие о смерти старшего брата настигло ее только сейчас.

Теперь Кристофер стоял перед дверью в ее комнату, не решаясь войти, и слушал приглушенные рыдания. Из всей семьи он особенно любил Маргарет – не отца с его восхищением волшебной кровью, не кроткую матушку, которая равно обожала каждого из детей, и, уж конечно, не старшего брата. Именно Маргарет. Когда Кристофер увидел пищащий сверток, откуда выглядывало сморщенное личико, он испытал восторг, в то время как Джозеф брезгливо скривился и поспешил прочь из комнаты. Все детство Кристофер рассказывал сестре сказки, гулял с ней по аллеям и саду, заплетал волосы и первым утешал в ее маленьких детских горестях, в то время как Джозеф пугал, задирал, дразнил. И все-таки Маргарет тянулась именно к нему.