Оценить:
 Рейтинг: 0

Греховные поцелуи

Год написания книги
1981
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 ... 77 >>
На страницу:
4 из 77
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Доброе утро, дорогой.

Джулс обернулся и опустил бинокль.

– Привет, любовь моя. Я подумал, что лучше всего дать тебе поспать, ведь жене Хармона Киллингтона предстоит трудный день.

– Спасибо. – Джильберта слегка коснулась его губ. – Извини, если я была раздражительной вчера вечером.

Он рассмеялся.

– Я же говорю, что мы ведем себя как пожилая супружеская пара. Извини, дорогая, но у меня ужасно болит голова.

Джильберта игриво потрепала его по щеке.

– Это ведь так не похоже на меня – быть скверной девчонкой. Может, ты и прав, что недоволен мной.

– Кто недоволен? Погоди, нет, ты должна увидеть это потрясающее зрелище в порту!

Они прислонились к стене и стали любоваться панорамой потрясающего морского действа. Корабли необъятных размеров готовились отплыть вверх по Гудзону, чтобы повторить торжественную процессию столетней давности.

– Взгляни-ка на эти великолепные парусники! – воскликнул Джулс.

– «Все, что мне нужно, – корабль и звезда; та, что мне скажет, как плыть и куда...» – продекламировала Джильберта.

Джулс передал ей бинокль. Огромные корабли величественно проплывали вверх по реке Гудзон к мосту Джорджа Вашингтона. Вдали с моста Верразано-Нэрроуз изящными складками ниспадал громадный национальный флаг – государственный флаг США весом в полторы тонны и размером больше футбольного поля.

Джулс Марстон, заядлый яхтсмен, знал каждое из двухсот двадцати пяти проплывших мимо судов.

– Видишь эту четырехмачтовую чилийскую баркентину «Эсмеральда»? После свержения президента Альенде военная хунта использовала ее как плавучую тюрьму для политических заключенных и камеру пыток.

Джильберта поморщилась:

– Мне кажется, неприлично приглашать такой корабль принять участие в торжествах, символизирующих свободу.

– Ты не единственная, кто так считает. Но в конце концов, корабль – это неодушевленный предмет и не несет никакой ответственности за то, что делают его хозяева. К тому же он просто великолепен!

– Я умираю с голоду. Как ты посмотришь на то, чтобы я приготовила нам завтрак?

– Позже. Я ничего не хочу пропустить из этого волшебного спектакля... Вот еще один красавец, итальянский фрегат «Америго Веспуччи». А посмотри-ка на это судно с четырехугольными парусами, это колумбийская «Глория».

Джильберта подавила зевок; она не разделяла мальчишеского увлечения своего любовника кораблями и морем.

– Ты наслаждайся, дорогой. А я быстро приму душ и приготовлю нам суфле.

...Джильберта чуть не задохнулась, когда ледяная струя обрушилась на горячее потное тело. Мучившее ее странное тревожное чувство исчезло.

Принимая душ, почему-то вспомнила тот день, примерно год назад, когда она впервые встретила Джулса Марстона на конференции в Колорадо-Спрингс. Он был верным сторонником ее мужа в борьбе за пост губернатора и все время активно поддерживал его, заслужив глубокую благодарность и дружбу Хармона.

Вечером на костюмированном балу Джилли и красивый друг ее мужа почувствовали, что их неотвратимо влечет друг к другу. Во время танцев они не произнесли ни единого слова. В этом не было необходимости: все сказали их глаза.

Джилли и Джулс договорились встретиться на следующий же день в его гостиничном номере. Это было началом их страстного романа, и до сих пор они испытывали столь же сильные чувства, но Джильберта не хотела ничего менять, по крайней мере до тех пор, пока у Хармона был шанс занять место в Белом доме. И потому такое положение вещей – свидания в квартире Алански, когда дела призывали их в Нью-Йорк, – вполне ее устраивало...

...Джильберта быстро растерлась полотенцем и, не надевая нижнего белья, облачилась в черную шелковую пижаму, так как была уверена, что до полудня снова займется любовью с Джулсом. Она сунула ноги в черные атласные туфли и отправилась на кухню готовить суфле. Затем, насвистывая мелодию «Америка прекрасная», вышла на террасу, чтобы вместе с Джули полюбоваться праздником на Гудзоне...

– Джули, – позвала она, открывая раздвижные двери. – Где... – крикнула Джильберта и запнулась, увидев боковым зрением, что из-за куста в дальнем углу террасы торчит голая нога.

Сердце бешено заколотилось, горло обожгло горячее дыхание.

– Джули! – Пронзительно закричав, она побежала к кусту.

Она замерла и, остолбенев от ужаса, посмотрела вниз. Джулс Марстон лежал ничком на бетонном полу в луже крови, которая с каждой минутой становилась все больше и больше. Его затылок был раздроблен подобно яичной скорлупе.

У Джильберты не было никаких сомнений в том, что он мертв. Даже не пытаясь остановить хлынувшие слезы, она бросилась в ванную комнату. И как раз вовремя, потому что ее стошнило. Затем Джилли вымыла лицо холодной водой, наложила гамамелис на опухшие веки и, нетвердо держась на ногах, побрела в гостиную, где налила себе рюмку виски и залпом выпила. Ее передернуло, но она налила себе еще одну рюмку.

Она должна подумать.

Несмотря на первоначальный шок, вызванный смертью, нет, убийством – Джильберта это сразу поняла, но почему-то не была потрясена случившимся. Марстон нажил себе немало врагов – неизбежное следствие того, что много лет он вел жесткий бизнес, в результате которого каких-то многочисленных соперников он погубил, других заставил завидовать. И в том и в другом случае Джулс вызвал их лютую ненависть. Завидовали ему даже те, кто работал на него.

А ведь еще были женщины, которых он любил и бросал. Однажды Джильберта спросила мужа, почему Марстон не женат, и Хармон так охарактеризовал личную жизнь друга: «Он слишком весело проводит время».

Не следовало сбрасывать со счетов и десять лет, в течение которых он был секретным агентом ЦРУ. Когда Джулс изрядно выпивал, то становился патологически необъективным и превращал эту организацию в мишень для своих беспощадных насмешек. Как-то он признался Джильберте: «Я слишком много знаю, малышка. Это все равно что принадлежать мафии – пожизненная работа.

Никто не может оставить навсегда службу в этой организации. Единственная привилегия ее членов состоит в том, что хоронить их будут с воинскими почестями».

Джильберта вновь потянулась к бутылке, но вдруг подумала, что надо позвонить в полицию. Она подошла к телефону, подняла трубку, но, так и не набрав номера, положила ее назад. Мысли в голове проносились с бешеной скоростью.

Джильберта Де Бирс Финч Киллингтон всегда отличалась прагматизмом и потому мгновенно сообразила, что было бы чистым безумием поднимать тревогу и звонить в полицейское управление Нью-Йорка. Придется объяснять свое присутствие в этой квартире, и через пару дней новость о любовной связи с ближайшим соратником ее мужа появится во всех крупных газетах страны. К тому же полиция может ей не поверить и обвинить ее в убийстве Джули.

Нет, нет, никаких звонков... Любовник хладнокровно убит, но она, Джильберта, жива и намерена еще долго-долго оставаться живой! Примерно через сутки тело обнаружат, ведь завтра придет экономка. Джильберте надо поскорее унести из квартиры одежду и личные вещи. Дорогие наряды могут легко навести полицию на ее след.

Управляющий и агент по найму квартир дадут показания, что эта фешенебельная квартира была снята некими мистером и миссис Алански. Власти будут искать несуществующую женщину, но только до тех пор, пока не узнают, что погибший человек – не Милош Алански, а промышленный магнат, крупный предприниматель Джулс Марстон, который, ко всему прочему, был холостяком. Тут уж полицейские и репортеры постараются узнать личность мнимой миссис Алански. Но не это беспокоило Джильберту. О ее существовании мог рассказать только друг Джулса, но она верила в его преданность.

Джильберта надела комбинезон из хлопчатобумажной ткани зеленого цвета, простенькую шляпу в тон и темные очки. Затем быстро упаковала два чемодана, которые всегда держала в квартире, и вынесла их к лифту. Ей сопутствовала удача: на всем пути от квартиры до гаража под домом она не встретила ни одного жильца.

Семь месяцев назад, когда любовники переехали в эту квартиру, Джулс купил подержанный грузовичок марки «додж».

– Нам понадобится транспорт, пока мы в городе, – сказал он, – какая-нибудь машина, которой можно будет пользоваться, не привлекая к себе излишнего внимания. А «додж» не так приметен, как «кадиллак» или «линкольн».

Она мысленно поблагодарила Джула за его предусмотрительность и аккуратно сложила одежду на полу автомобиля. Затем с пустыми чемоданами поднялась в квартиру и упаковала остальные вещи. Когда Джильберта в третий раз спускалась вниз, на пятом этаже в лифт зашли две женщины. Она затаила дыхание, но соседки так были увлечены разговором, что ни разу не взглянули на Джилли.

Оставив на этот раз чемоданы в «додже», она вернулась в квартиру, чтобы в последний раз осмотреть ее. Джильберта внимательно проверила все комнаты и террасу в поисках какого-нибудь предмета, свидетельствовавшего о ее пребывании здесь. Она вымыла пепельницы, привела в порядок кухню, ополоснула свою рюмку. Даже открыла бумажник Джулса и убедилась в том, что там нет ничего, что могло бы навести на ее след: фотографии, открытки или номера телефона. Ничего подобного в бумажнике не оказалось. Джулс был слишком умен, чтобы так рисковать. Отпечатки пальцев не особенно ее беспокоили: в этой квартире побывало слишком много людей, включая приятельниц самого Алански.

Спустя двадцать минут она въехала в платный гараж. Сообщив служащему, что оставляет машину по меньшей мере на сутки, Джильберта вышла на улицу и поймала такси.

Было чуть позже полудня, когда Джильберта вошла в свой люкс и позвонила в номер, где остановились Анита Тэтчер и падчерица Джильберты Дженет Киллингтон.

– Джен... это Джилли.

– Боже мой! Где ты? Мы с Анитой рвем на себе волосы! Тебе в два часа нужно быть в ратуше. Лимузин заказан на час тридцать.
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 ... 77 >>
На страницу:
4 из 77