Золенька и ее друзья из XXI века

Ей уже некого было пугать и морозить. Все разошлись, разбежалась по домам. Им было чем заняться. Как-никак! Скоро Новый Год!

Вот и за этими окнами шла суета, мелькали силуэты жителей этого маленького дома.

Метелица с завистью заглянула в окно. Ей стало интересно, как идут приготовления. Заметив дружный переполох, та улыбнулась, умилившись тому, что хоть кому-то сейчас так радостно, хорошо и весело. Не то, что ей, неприкаянной, блуждающей по одиноким улицам. Никто не пригласил в дом, чтобы вместе отпраздновать Новый Год.

* * *

В зале торжеств маленького дома царила суета. Чешка, Пинеток, Шлёпок, Матрёшка, Сланец дружно и старательно убирались.

Оловянный солдатик, Плюшевый Мишка, Валенок, Мячик, Кубик украшали ёлку.

Кубик в преддверии Нового Года был весь расписной. Ему так хотелось походить на «Кубик-Рубик». Тот его дальний родственник, жил в далёкой горной стране. Венгрия.

Чешка, подбежав к ёлке, подтягиваясь на носочках, старалась повесить последнюю игрушку «Золеньку».

Наконец та водрузилась на место. Все с восторгом смотрели на величественную ёлку, казавшуюся сказочной.

Подошедшая Матрёшка, всплеснув руками, невольно восхитилась:

– Красавица!

Все собравшиеся у ёлки поддержали, хором:

– Красавица!

Мячик, стараясь всех подзадорить, мельтешил перед глазами; смеясь, указывая, то на ёлку, то на себя, то на остальных, с лукавством подметил:

– Вот это Ёлка! Ай, да молодцы!

Все улыбались. Довольные тем, что подготовка завершена, усталые, но счастливые стали расходиться.

Матрёшка, заботливо обнимая Чешку и Пинетка, сказала:

– А теперь, мои дорогие, пора и отдохнуть. Пошли родные!

Все поспешили на выход. Пинеток, украдкой, незаметно для остальных, оглянулся назад. Его до сих пор восхищала нарядная ёлка.

Матрёшка машинально потянула того за руку, при этом на ходу беседуя с Чешкой.

Последняя неугомонно восхищалась:

– Наша ёлка самая красивая!

Матрёшка, поддакивая, заверила:

– Конечно! Она ждала своего часа, чтобы предстать королевой!..

Подойдя к двери, все, улыбаясь, в обнимку вышли.

В зале стояла тишина. Ёлка блистала в россыпи серпантина, дождя и игрушек.

* * *

Вездесущая Метелица металась по улице; не находя себе места, с любопытством заглядывала в окна дома, переходя от одного к другому. Она, буквально прилипла к стеклу, глядя внутрь, рассматривала обитателей дома. Те сидели у горящего камина.

Щелкунчик, Плюшевый Мишка, Кед, Валенок, Оловянный солдатик, Кубик, Мячик, показалось, уже дремали. И это было действительно так. Тогда, как Чешка, Сланец, Шлёпок и Пинеток затаив дыхание, слушали сказку «Золенька».

Матрёшка читала:

– И помнила, Золенька, слова матери, ушедшей на небеса: «Милое Дитя, будь скромной, и Господь тебе всегда поможет, а я буду твоим Ангелом Хранителем…»

Под треск дров в камине, под монотонное чтение уже дремлющей Матрёшки, слушатели, впадая в дрёму, медленно засыпали.

За окном металась Метелица. Сделав взмах, та тут же исчезла. И как-то неожиданно валом повалил белый пушистый снег.

Через оконное стекло доносился отдалённый вой вьюги:

– У-у!..

Пинеток глядя на спящих друзей, ворочался, ему не спалось, встав, сторонясь всех, тихонько вышел.

Он проник внутрь торжественного зала, поспешил посмотреть подарки. Те стояли под ёлкой. Подойдя вплотную, перебрал каждый, но среди них для него не оказалось. Расстроившись, тот с грустью стал разглядывать игрушки на величественной ёлке, на глаза попалась игрушка «Золенька», в лице сказочной девочки-златовласки. Пинеток смотрел настолько заворожённо, что под воздействием неописуемой красоты, какой-то необъяснимой магии, невольно стал переноситься в сказку. Здесь явно присутствовало волшебство.

Силуэт отделился, в мгновение растворился в пространстве, перейдя в сказку «Золенька».

Присутствующие в комнате глубоко спали. Все видели один и тот же сон. Отделявшиеся от них силуэты исчезали в пространстве. Один за другим переходя в сказку, где на дворе стояло лето начала 20-го века.

Глава 2. Путешествие в сказку

Сказка казалась сном. Первой они увидели, Золеньку. Хрупкая девочка 10 лет шла по улице, собирая в корзину, старую грязную обувь, выставленную на порогах домов.

Из двери одного из домов вышел балетмейстер Лазар, 30–35 лет, юркий мужчина с пикантными усиками.

Тот, раскланиваясь, глядя в дверной проём, тараторя, заискивающим слащавым голосом, заверял:

– На балу!.. Ваша дочь, Милейший, будет самая лучшая! Лазар знает своё дело! Просто так не берёт денег с людей.

Тут же пересчитав деньги, засунув их в карман, во всеуслышание выкрикивая, бросил:

– Он лучший преподаватель танцев! Экстра-класс! Жду на балу!

Дверь закрылась буквально перед его носом, но это не омрачило. У него было сияющее лицо. Деньги радовали и грели ему душу. Он по инерции сделал учтивое «па».

Было слышно отдалённое ворчание хозяина дома:

– Дорогое удовольствие!.. Танцы скоро меня разорят!..

Чертыхаясь, тот зашёлся в ярости: