Несколько дней в аду

– Ага, – послышался звучный густой голос. – Ты, наверное, Эйлин?

Она кивнула.

– Где мой сын?

– Вы – Чуза? – спросил Эйнджел. – Сонни рассказал о вас. Кажется, мы перед вами в долгу.

Обладатель густого голоса появился на пороге и простер руки. Ожерелье из костей или колокольчиков на его груди забренчало.

– Добро пожаловать. Мой скромный дом – ваш дом. Если вы понимаете, о чем я. Входите. Мы вас ждали. Они здесь, Аарон, и лица у них такие, будто перед ними привидение. Он вас не тронет. А ну-ка, иди сюда. Он не кусается.

Чуза откинул голову и расхохотался, показав блестящие зубы.

Закусив губу, Эйлин сделала шаг к ступенькам. Собака не двинулась с места.

– Локум, – сказал Чуза, – иди в дом, не пугай людей. Простите его, он сегодня сам не свой.

Пес раздвинул пасть в улыбке и шмыгнул в дом. Эйлин готова была поклясться, что, обернувшись, он подмигнул ей.

– А вы трое не спешили, – пророкотал Чуза и приветственно помахал рукой, – мы вас заждались.

На нем был тюрбан и какая-то длинная хламида с веселеньким гавайским рисунком, изображающим пальмы и девушек в юбках из травы.

– Видите? Как вам? Это наряд в вашу честь. У меня тут нечасто гости бывают.

– Пойдем, – сказал Эйнджел, но Сонни опередил его, в два прыжка добравшись до хижины.

Чуза раскатисто расхохотался. Посмотрев друг на друга, Эйнджел и Эйлин поднялись по лестнице и переступили порог. Вытянув босую ногу, Чуза захлопнул дверь.

– Ну вот мы и дома, – объявил он. – Меня зовут Чуза, а это мой друг Локум. Мой помощник. Он заменяет меня, когда мне нужно уйти.

– Сэр, – сказала Эйлин, – где мой сын?

Она больше не в силах была выносить болтовню хозяина.

– Все в свое время, мадам, все в свое время, – отозвался Чуза.

В своем странном наряде он походил на какого-то шекспировского героя.

В центре хижины Эйнджел увидел алтарь. По крайней мере, ему показалось, что это алтарь. Он представлял собой позолоченный постамент с поставцом, окруженным горящими свечами. Дверцы, покрытые позолотой и эмалью, были открыты, и Эйнджел увидел внутри какие-то предметы, но ближе подойти не решился.

Обстановка в хижине была вполне современной. Мягкий темно-красный диван так и манил к себе. Пол закрывали золотисто-зеленые ковры. Доходы у знахарей явно были куда больше, чем представлял себе Эйнджел.

– Сюда, – сказал Чуза. – Вы, конечно, хотите увидеть другого мальчика. Он очень любопытный, этот Аарон. Просто удивительно, на что готовы пойти мальчики, чтобы узнать то, что им знать не положено.

Чуза прошел в конец комнаты и, открыв дверь, просунул туда голову.

– У нас гости, мальчик. Ты готов?

Серый пес вернулся, неся в зубах деревянную плошку, и ткнул ею в руку Эйнджела.

– Вода, – сказал Чуза, – собака хочет пить.

– Веймаранер! – воскликнул Эйнджел. – Вспомнил наконец. Я всего несколько раз таких видел. Красивая собака.

Он взял плошку и огляделся в поисках воды.

– Он слишком много о себе возомнил, большой эгоист, – сказал Чуза. – Вода там.

Эйлин проскользнула мимо Чузы и вошла в соседнюю комнату, сделала несколько шагов и остановилась.

– Аарон Моггридж. Что ты себе позволяешь? Ты меня до смерти напугал.

– Мама…

– Нет, не говори ни слова.

– Но мам…

– Еще одно слово – и я за себя не ручаюсь!

– Эйлин?

Все еще сжимая в руке собачью плошку, Эйнджел вошел в комнату и чуть не расхохотался.

– А вот и ты, Аарон. Я вижу, нелегко тебе пришлось.

Аарон, облаченный в такую же, как у Чузы, хламиду, лежал на мягком диване, обложенный пестрыми подушками. Вьющиеся черные волосы были, как всегда, стянуты в хвост. Глаза выделялись на необычно бледном лице, но чувствовал он себя, по-видимому, неплохо, с энтузиазмом поедая шоколад из огромной коробки.

– Вот черт… – пробормотал Сонни, – когда я видел его в последний раз, он умирал.

– У страха глаза велики, – вставил Чуза, рассматривая свои длинные ногти, покрытые серебристой краской. – Не буду отрицать, положение было серьезным, но мальчик быстро идет на поправку. Ему повезло, что я оказался рядом.

– Ага, Эйнджел. Это и есть Эйнджел?

– Да.

– Аарон мне тут рассказал кое-что про твою прошлую работу. У меня есть кое-что, что могло бы тебя заинтересовать. Прошу прощения, Эйлин. Какое изящное имя – Эйлин.

Эйлин кивнула:

– Ну, давай, Аарон, рассказывай.

Она присела на край дивана, и Аарон поспешно сунул ей под нос коробку с шоколадом.

Глава 5

Чуза в своей развевающейся хламиде провел Эйнджела в другую комнату, закрыл дверь и повернулся к нему.