Жизнь Микеланджело

66

Или, пожалуй, лишь раз, если мы узнаем его в монахе, изображенном на картине «Страшный суд». Вероятно, указанные портреты послужили образцами для тех, что находятся в Капитолийском дворце, во Флорентийской галерее, в палаццо Капрара в Болонье и в галерее Дзелада в Риме. Все гравированные портреты Микеланджело находятся в коллекции гравюр Корсини, насчитывающей их больше тридцати тысяч. Лучшие портреты Микеланджело – те, которые выгравированы Моргеном и Лонги, хотя, как все современные граверы, оба пытались приукрасить модель, то есть придать выражение добродетелей, из коих древнейшая – внушительность и кои часто противоположны характеру человека (Рим, 23 января 1816 г. У. Э.).

67

Древнегреческий полководец Эпаминонд ответил другу, сожалевшему, что тот умирает, не оставив потомства: «Я оставляю после себя двух бессмертных дочерей: победы при Левктрах и при Мантинее». – Прим. ред.

68

Тициан, чтобы посмеяться над невыносимым тщеславием Бандинелли, приказал изготовить превосходную гравюру на дереве, изображавшую трех мартышек – одну большую и двух маленьких, в позах Лаокоона и его сыновей. Эта группа, в том виде, в котором она хранится сейчас во Флорентийской галерее, пострадала при пожаре.

69

На мой взгляд, ничто так не вредит памяти великих, как похвалы глупцов. Те, у кого на этот счет иное мнение, могут приехать во Флоренцию и посетить галерею памяти Микеланджело. Там вы на заурядных картинах обнаружите события из его жизни. Эта галерея, возведенная по проекту Пьетро да Кортоны, обошлась в сто тысяч франков племяннику великого скульптора, который называл себя Микеланджело Младший. Она была открыта в 1620 г.

Во время церемонии обнаружилось, что тело Микеланджело от старости превратилось в мумию без малейшего признака разложения. Спустя сто пятьдесят лет, случайно вскрыв его могилу в Санта-Кроче, снова увидели прекрасно сохранившуюся мумию, одетую по моде того времени.

70

Она меня за муки полюбила,
А я ее – за состраданье к ним.

(пер. П. И. Вейнберга.) – Прим. ред.

71

XIX век предложит гениям роль Фокса или Боливара; тем, кто посвятит себя искусству, он даст в удел бездушную живопись. Но бездушная живопись – это не живопись. Те же, кто избегнет этих двух рифов, пойдет по пути, указанному в этой главе.

В 1817 г. я бы, ей-богу, предпочел быть Фоксом, а не Рафаэлем (У. Э.).