Во имя порядка: у истоков Союза

– Лишари, прошу тебя, – взялась за голову дама, – объясни всё нормально. Я не могут тебя понять.

– Фриджидиэн! Он сошёл с ума! – задыхаясь, кричала Лишари. – Он решил сунуть башку в пекло новой войны! Этот идиот пошёл Префектом в легион! Когда началась компания!

После этих слов крепкая девушка не выдержала – из её очей просиял блеск солёной влаги, а губы дрогнули в странной гримасе боли. Она не сумела скрыть чувства и эмоции – они явили себя лихорадочным рыданием.

– О-о-х, Лишари, – Закареш поднялась и встала возле Пегаст, утирающей глаза. – Я… прости, но я не знаю… чем же он тебя так зацепил?

– Калия… ты не понимаешь, ты не понимаешь… он ради меня чуть не умер в поисках лекарства, он защищал у ворот этого проклятого Храма солнца, и за этот месяц… Калия, я не видела того, насколько красиво мужчина может ухаживать. Да… я… влюбилась.

Хранительница потянулась к небольшой тумбочке и извлекла оттуда пузатую, припыленную бутыль темного стекла и налила немного Лишари: в бокале блеснули игривые переливы янтаря, источающие крепкий аромат спирта с легкими нотками чего-то терпкого и, казалось, древесного.

– Что это? – спросила Пегаст, настороженно принюхавшись к содержимому бокала.

– Кабаэтский коньяк. Исключительная вещь, я иногда пью его, особенно – в моменты злобы или отчаяния.

Смуглые пальцы Лишари коснулись тонкой ножки бокала, и девушка с осторожностью коснулась губами неизвестного ей напитка. Она отпила совсем немного, но этого было достаточно, чтобы коньяк обжег ей горло, перехватил дыхание и как будто даже моментально ударил в голову. Лишари закашлялась и поскорее отставила бокал.

– Кхе-кхе… Ну и дрянь!

– Итак, ты говоришь, что Фриджидиэн собрался участвовать в той… операции по очищению северного Сердцеземья и Шепчущего леса?

– Да… этот идиот, любовь моя, хочет положить свою жизнь на полях сражений. Говорит, что мол это его долг – помогать стране, когда она зовёт. Он совсем поехал, если решил, что сможет ей помочь, засунув себя в армию.

– Что ты хочешь? – уточнила Калия.

– Я хочу его остановить, – опустила голову Лишари. – Калия, мне не нужен гроб с телом любимого человека и похоронка за росписью Велисария. Не желаю для него смерти, не хочу, чтобы его родители обливались слезами… не хочу, чтобы он такой молодой и… хороший, погибал на незнамо какой войне.

– А если бы вместо него был бы другой человек?

– Я никому это не желаю. Тирания светорождённых, и тотальная война всех против всех итак унесла слишком много жизней. Но Фриджидиэн… я люблю его и не хочу потерять, – подняв голову Лишари посмотрела на хранительницу глазами полными печали и горя, жалостно сказав. – Калия, я не хочу, чтобы он умирал! Не хочу, чтобы стрела или меч покалечили его!

Закареш видит всю боль и печаль Пегаст – она в паре шагов от того, чтобы потерять любимого человека. Но чем она может помочь? И снова чувство беспомощности юрким холодком проникло в сердце, сея слабость и гнев. У неё никогда не было серьёзных отношений, она не знает каково любит глубоко и страстно и тем более она и понятия не имеет, как можно отговорить человека идти на войну. Перед ней сидит раздавленная фактом девушка, крутящая между пальцев бокал с опьянённым взглядом.

– Успокойся, – положила ладонь на плечо Лишари Калия, – он это делает ради тебя, чтобы ты жила спокойно… чтобы ничего не угрожало.

– Он бы мог просто не идти на это треклятое побоище…

– Если ты не можешь его остановить, – схватилась за мысль Калия. – То сделай так, чтобы он меньше всего пострадал. У него же есть доспехи и оружие… так зачаруй их. Сделай так, чтобы ни одна стрела или меч не сразили его.

– Это… хорошая мысль, – усмехнулась Пегаст. – Превратить из него клубок магии и стали.

– Лишари, сделай так, чтобы он не умер.

– Как?

– А может есть тот, кто встал бы вместо него на место префекта? – предложила Калия. – Думаю в эндеральском легионе найдётся тот, кто встанет на должность вместо Фриджидиэна?

– Кстати, – закусила губу. – За целый мешок серебра кто-то и заменит его. Спасибо тебе, что выслушала. И предложила идею, – Пегаст покачиваясь, поднялась и неустойчивой походкой двинулась к выходу. – Из тебя… хорошая знакомая.

Калия так и не могла вспомнить, в какой момент истории они сдружились. Последняя их работа – исследование и зачистка пирийских руин, где Лишари довольно лестно выразилась о работе хранителей. Да и иногда они, противостоявшие «очищению», собирались, чтобы вспомнить о приключениях, но едва ли совместные попойки могут сблизить людей.

Едва Закареш подошла к двери, как та сама открылась, а за ней уже стояла довольно крупная фигура.

– У вас аудиенция? – с осторожно заданным вопросом в комнату прошёл высокий мужчина, на котором бряцает чёрный латный доспех, с присущей инквизиторам чашей на груди.

– Уже нет, – пьянцевато махнула рукой Лишари и отпихнула незнакомца.

Мужчина посмотрел на Закареш и в его взгляде хранительница нашла силу и сосредоточение. Он властно прошёл в комнату и встал посреди неё, твёрдо говоря:

– Калия Закареш, хранительница Святого Ордена…

– Я вас помню… вы – Сигизмунд Гросс, представитель Инквизиции, – прервала его кириянка. – Вот уж не подумала, что мы снова встретимся.

– Что ж, таковы обстоятельства, продиктованные Его волей.

– Я надеюсь, на этот раз вы не будете тыкать мне каким-либо постановлением Сената или любым другим документом? – сухо спросила Калия, усевшись за стул и начав перебирать бумажки.

– Нет… на этот раз дело куда более деликатное и требующие всего вашего внимания и милосердия.

– Ах, вам инквизиторам, методично втаптывающим наши дела, историю и значимость, вдруг понадобилась помощь? – возмутилась Закареш. – Ради интереса, я конечно, выслушаю тебя.

– Я пришёл просить об услугах… более странных, чем вам может показаться, – инквизитор сделал пару шагов. – Нам нужно, чтобы отказом от своего вы помогли Эндералу.

– Это как?

– Не буду скрывать…

Инквизитор рассказал ей всё… наполнял ум Закареш тем, как судья предложил обмен – информация в обмен на артефакты, как он общался со священником и получил святую миссию. Поведал ей он и том, что Тараэль нужен был и для того, чтобы ухватиться за нить в поиске Весов, ибо его друзья услышали от Отца Ралаты, что отступник-ралаим – последний, кто может указать на таинственную секту сумасшедших убийц. Грозно и утвердительно инквизитор пытался объяснить, что только если Закареш откажется от прав на артефакты в пользу Республики, то судья выдаст им то, что нужно и только благодаря этому удастся спасти множество жизней.

– Ох, – выдохнула напряжённо Калия, услышав всю историю. – Оказывается, вы не такие фанатики, как кажетесь…, – девушка погладила амулет с гербом Святого ордена. – Почему я должна вам помочь? Почему мне бы не поднять ставки? Инквизиция же нас всегда гнала… вы отобрали у нас наши цели, рядом с Храмом солнца вырвали кусок земли и там строите свой конклав, ведёте против нас разбирательства и пытаетесь уличить в ереси. Сигизмунд, вы не обнаглели ли?

– Калия, – тон инквизитора стал более тяжёлым. – Представьте себе, что будет со страной, если сейчас ваши обиды превозмогут долг и милосердие. Коли мы не поймаем Весы, они учинят слишком много бед для простых людей.

– А вы? Почему вы воюете против нас? Почему бы вам просто не остановиться?

Сигизмунд ничего не ответил, лишь продолжил сверлить Калию суровым холодным взглядом.

– Вот именно, вы просто хотите выжить из нас соки, закопать в землю и все почести борцов с тьмой присвоить себе, – Закареш покачала головой. – Не думаю, что даже не знаете, как живут обычные люди, а просто боретесь за их внимание и почтение, господин инквизитор, – с нотками презрения закончила речь Закареш.

Сигизмунд оторопел. Он медленно подошёл к дивану и со скрипом уселся на него. Приложив ладони металлом лат он утёр глаза, выдохнул и понуро заговорил и каждое его слово несло вес и тяжесть свинца:

– О, Творец дай мне сил… я ведь тоже был когда-то обычным человеком. У меня ведь была ферма, была живность и семья, – память о прошлом раскрасила губы инквизитора лёгкой улыбкой. – Мы познакомились в двадцать лет, на ярмарке. Селена очень любила шумные рынки и там я встретил её… подвернувшую ногу. Помог встать, донёс до лазарета и стал навещать… а через два месяца мы сыграли свадьбу.

– А пути? – робко спросила Калия.

– Да. Оба были на пути «изготовителей», так что проблем не было. Мы и встречали вместе праздники, и делили безденежье… сколько раз она меня встречала раненного и почти мёртвого после попыток заработать золота в наёмниках? Я уже и не сосчитаю. А потом… пришло безумие, – голос стал ещё горестнее.

– Так что же стало?