Байки последнего лета

– Больше не буду, тётя Роза!

Когда Лёня завёл мотоцикл и они с Семёном друг за другом уселись на него, тётя Роза крикнула им вслед:

– Корзинку не забудьте вернуть! Каждый раз в лесу оставляете!

Семён взглянул на стоявшую на поросшей гусиной лапкой лужайке в колышущемся на ветру сарафане тётю Розу. Немолодая, но пышущая силой, она с тревогой смотрела на них. Он махнул ей рукой и мотоцикл понёс друзей к дороге, ведущей к лесу.

“Урал” резво бежал с холма, бубня тяговитым двигателем. Лёня что-то говорил, но за шумом мотоцикла и ветра Семён ничего не слышал. Он смотрел на дорогу и приближающийся лес, пытаясь понять причину внезапно появившейся тревоги. Дорога нырнула в лесок, но скоро выскочила на поляну. Не доезжая брода, Лёня сбавил скорость, и, съехав с дороги, не спеша покатился по невысокой общипанной коровами траве к месту для посиделок.

Остановив мотоцикл возле крутого невысокого обрыва над небольшой речушкой, которая делала поворот, чтобы извилисто устремиться вглубь леса, Лёня заглушил двигатель. Дрова собирать не пришлось, остались с прошлого раза. Пока Лёня разводил огонь, Семён вытащил из коляски корзинку с едой и можжевеловую самогонку, налитую в стеклянную бутылку из-под импортной водки. Тут же под сиденьем нашлись две металлические кружки и пластиковая бутылка с компотом. Семён принялся накрывать на стол, вернее, на доску, лежавшую между двух пеньков.

– Надо было на дальнее место ехать, там стол нормальный, – проворчал Лёня и стал дуть на принимающиеся дрова. Глотнув дыма, он закашлялся и отошёл от костра. – Сейчас разгорится. Давай выпьем, пока суть да дело, – сказал он, подошёл к импровизированному столу и взял в свою крепкую как кувалда руку кружку. Семён взял свою.

– Погодь, Сэм, сказать кое-что надо, – задумчиво и очень серьёзно произнёс Лёня. Тревога, которая начала забываться, вновь вернулась в грудь Семёна и опустилась к животу. Он с опаской посмотрел на друга. Тот провёл ладонью по своей лысеющей макушке и дальше вниз к ещё по-юношески гладкому подбородку.

– Да не томи ты. Чего случилось? – не выдержал Семён.

– В город перебраться хочу. Учиться и работать на заводе, – выдавил Лёня и осушил кружку, после чего шумно выдохнул и запил компотом. Семён опешил, поставил кружку и недоумённо посмотрев на друга, выпалил:

– Так а нахера я тут обустраиваю всё и готовлюсь к переезду?

– Я решил всё обсудить, пока не поздно. Нечего здесь делать. Власть тут тоже ничего делать не будет и нам не даст, в этом уже сомнений нет. А работать надо, – пояснил своё решение Лёня и подал Семёну кружку обратно: – ты выпей, успокойся.

Семён выпил до дна и стал шарить по карманам, ища коробочку с самокрутками. Лёня подошёл к нему и обнял его за плечи:

– Не кипишуй, брат. Так правильно.

Семён отошёл в сторону и покачал головой:

– С чего ты взял? А с ними ты советовался? – спросил он, кивая подбородком в сторону леса за рекой. Лёня вздохнул и вернувшись к столу, наполнил кружки.

– Ещё нет. Как стемнеет, сходим и посоветуемся. Но ты и сам знаешь, что я прав. Более того, я тебе скажу, что думаю, что они и сами уходят.

Семён нервно усмехнулся:

– Куда это они уходят?

Лёня повернулся в сторону дороги и посмотрел на север:

– Туда. Всё меняется. Там им будет спокойней.

– А нам что делать? – растерянно пробормотал Семён, где-то внутри ощущая, что друг может быть прав. Лёня передал ему кружку:

– Ты умеешь их искать и со временем найдёшь их новое место. А пока подождём, делами займёмся. Тоже полезно. Тебе бы вот доучиться неплохо. Но нынешнее лето – всё наше, они это нам уже дали понять.

Семён покачал головой:

– Как-то пока что не укладывается всё это в голове.

Лёня усмехнулся:

– Если они нас чему-то и научили, так это ничему не удивляться и никогда не раскисать. Мы им нахер не нужны, когда в унынии, сам знаешь. Да и себе мы такими не нужны.

Семён озадаченно посмотрел на друга:

– А тут ты прав. Я решил себе удобное гнёздышко свить и сидеть, в ус не дуть. А им такое не по нраву.

– И я о том же. Если мы останемся, то быстро загрустим и начнём ерундой страдать. А пока мы делаем то, что должны, они всегда с нами.

– Я поддерживаю твой выбор. Поступим так, как ты говоришь, – сказал Семён. Неожиданно он понял, что не имеет права поступить по-другому.

– Спасибо, брат! Но за советом сходим. Если они придут, то они нас поддержат.

Семён ощутил неизвестно откуда пришедшую силу, наполнившую его грудь. Тревога ушла, а вместо неё появилась радость от внезапного понимания того, что всё встаёт на свои места. Он посмотрел на Лёню и тихо произнёс:

– Тогда за последнее лето, брат!

Юльки

Когда первая бутылка была на исходе, со стороны дороги послышался свист. Негромко беседующие друзья замолчали и прислушались. Свист повторился, и к нему добавился лязгающий металлический звук.

– Трохар. Это его незатянутая цепь о раму велика на кочках стучит,

– выдохнул Лёня. Семён встал и прошёл к мотоциклу, где в коляске отыскал пару пластиковых стаканчиков.

– Захвати там ещё, первая закончилась почти, – попросил Лёня.

– А что, ещё есть? – улыбаясь, уточнил Семён. Лёня рассмеялся и развёл руками:

– Обижаешь, брат. Мы же сегодня вроде как отмечаем. Там ещё четыре снаряда за сидушкой.

Семён хлопнул себе ладонью по лбу и простонал:

– Ух ты ёжь ты…

– А чего? Сейчас эта саранча налетит и чего ты с ними делать будешь?

– Так может они сами чего принесут.

– Кто? Эти? Да не в жизнь. Им же без халявы в горло не лезет, – раздражённо выпалил Лёня. Уже приблизившийся к кустам, за которыми сидели ребята, лязгающий звук неожиданно оборвался, но перед этим что-то хрустнуло, а потом громко звякнуло.

– Есть контакт! – довольно усмехнулся Лёня.

– Что это было? – спросил Семён, ставя на стол бутылку и стаканчики.

– А я палку положил поперёк тропинки. Серенькая такая, ольха. В сумерках не видно как раз. Ещё и напротив коровьей лепёшки пристроил.

Семён рассмеялся, но тут же спохватился: