Абиссаль

– Вам посылка от Корнелии Мальбресс.

– А, спасибо.

До того как я поставила себя на счетчик, мы с бабушкой очень редко виделись. Она вечно была в разъездах, мне удавалось ее увидеть только на Рождество, да и то на пару часов, потому что потом она обязательно спешила в аэропорт. Рождественские каникулы бабушка всегда проводила в Италии.

– Ну что, она опять прислала тебе праздничного курьера? – язвительно спросила мама.

– Бабушка просто очень занята.

– Да, так занята, что даже не может приехать на день рождение единственной внучки. Ну, давай показывай, что она тебе подарила.

Я быстро избавилась от подарочной упаковки.

– Кашемировый свитер!

– О, очередная ненужная вещь, – недовольно промямлила мама.

– Перестань, он такой мягкий!

– Ладно. Так, нужно успеть до ужина испечь торт.

И тут я внезапно вспомнила про Тезер и про вечеринку в ее доме с кучей гостей. Тезер всегда занималась организацией моих праздников, а мне было так гораздо спокойнее и выгоднее, потому что если вечеринку устраивает Тезер Виккери, то она обязательно пройдет на ура.

– Мам, меня вечером не будет дома.

– Почему?

– Тезер устраивает вечеринку в честь меня…

– Глория, а почему ты раньше мне об этом не сообщила?

Помню, как я растерялась и начала виновато бормотать себе под нос.

– Я не могла решиться.

– Ну что ж, хорошо, тогда у нас сегодня будет просто праздничный обед без торта.

Мама отвернулась к плите, а я почувствовала себя самым неблагодарным существом на планете.

– Ты обиделась?

– Нет, что ты… Я прекрасно понимаю, что сейчас у тебя в приоритете друзья, тусовки, так что… Удачно тебе повеселиться.

Я никогда не ценила маминого внимания ко мне. Я всегда убегала, находила тысячу причин, чтобы лишний раз не поговорить с ней. Я только сейчас понимаю, как сильно она любила меня и как тяжело ей жилось в нашем доме. Она чувствовала себя одинокой среди родных людей. А это, пожалуй, самое страшное в жизни.

Вечером я все же отправилась на вечеринку. До сих пор помню то огромное количество людей, большинство из которых я даже не знала. Это были богатенькие знакомые Тез, она любила их приглашать, потому что обычно они приходят со своим алкоголем и дарят дорогие подарки. Но мне не было дела до этих крутых, «золотых», детей, а также до их подарков. В толпе я искала лишь одного человека. Мэтта. Я обошла весь дом, мне пришлось обнять по меньшей мере около сорока человек и выслушать кучу поздравлений, хотя на самом деле я лишь делала вид, что слушаю их, я продолжала искать его. Но затем, накрутив еще несколько кругов по дому, я с горечью осознала, что его здесь нет. Да уж, как же я была раздосадована!

– Ты уже открыла мой подарок? – спросила меня Тез.

Хотела бы я тогда сказать, что главным подарком для меня был бы ее парень, но…

– Еще нет.

– Открой немедленно.

Я привыкла беспрекословно выполнять указания Тезер. Под шуршащей упаковкой скрывалось то самое изумрудно-черное платье, в котором я через несколько месяцев пойду с Мэттом на свидание.

– Оно потрясающее! Спасибо, Тез.

Мы крепко обнялись, а в следующий момент я готова была раствориться от охватившего меня счастья: я увидела Мэтта.

– Привет, Глория, с днем рождения, – протараторил он.

– Привет…

И только я собралась поблагодарить его, как тут же меня перебила Тез:

– Милый, почему ты опоздал?

– Да тренер с ума сошел, отпустил нас на полчаса позже.

– Да уж, вот кретин!

– Глория, ты извини, я твой подарок дома забыл, – сказал Мэтт, обвивая талию Тезер.

– Да ничего страшного! Главное, что ты пришел…

– Там ничего особенного, но тебе все равно понравится, ведь его выбирала Тез.

И в этот момент он ее поцеловал. А я стояла напротив них с идиотской улыбкой и с разбившимся на сотни осколков сердцем.

Как же я была рада оказаться дома!

Именно в тот день я впервые задумалась о суициде. Я стояла, оперевшись о дверь, слушала тишину и плакала. Потому что тогда мою хрупкую девичью душу волновала лишь эта гнетущая, пожирающая меня изнутри невзаимная любовь. Я чувствовала себя абсолютно разбитой и ни на что не способной.

Я прошла на кухню, меня привлек сладкий, аппетитный аромат. В центре стола стоял огромный торт. И тогда я начала плакать еще больше, потому что понимала: мама, несмотря ни на что, решила меня порадовать, и это самый ценный для меня подарок.

Я поднялась по лестнице, зашла в спальню родителей и застала маму в одиночестве.

– Уже вернулась?

– Да…

Я подошла к ней, села на кровать и взяла ее за руку.

– А где папа?

– Он позвонил, сказал, что будет поздно. Не знаю, что там у него на этой работе, но, видно, что-то серьезное.