Юность подарит первые шрамы

– Никки…

– Они твои. Я купила их, а потом поняла, что цветочные ноты мне не подходят. А вот с тобой они отлично сочетаются.

– Рэми, помоги мне.

Рэмисента подошла к Элеттре, та протянула ей несколько шпилек. Рэми закрепила их, стараясь не испортить почти завершенную прическу Элеттры.

– Не больно?

– Нет. Спасибо.

Кинг всегда старалась быть идеальной. Нет, не так. Кинг всегда старалась быть идеальнее Дианы. Заметив маленькую складочку на форме Дианы, Эл злобно улыбалась, зная, что ее сарафан выглажен идеально, просто пример для подражания. Элеттру раздражала прическа Брандт. Волосы Дианы были слишком пышными, она еле-еле собирала их в хвост, резинки порой разрывались от такой густоты. Диана была похожа на львицу с черной гривой. Эл снова радовалась тому, что ее волосы такие гладкие, мягкие, послушные. Она их старательно скручивала в пучок. Прическа истинной леди, как она считала. Аккуратная, нежная, правильная.

Элеттре иногда казалось, что кипенно-белая блуза Дианы недостаточно белая. Походка Брандт неуклюжая, повадки деревенские. Ох… Что все в ней такого нашли? Их война началась с первого взгляда.

– Ты хоть расскажи, как провела лето. Мне же интересно, – сказала Рэмисента.

– Отец уехал на три месяца по работе, и я сидела все это время дома. Читала, готовила, помогала Барбаре иногда. А ты?

– Я была в Доннидэе, у бабушки с дедушкой. У них огромное поместье, где тебя накрывает огромная скука.

Элеттра улыбнулась, затем посмотрела в зеркало, заметила ямочки на щеках, что вмиг появлялись, когда она улыбалась. Улыбка тут же исчезла с ее лица. Эл ненавидела эти ямочки. «Очаровательное убожество» – так она их называла. Единственная деталь, что портила ее идеальную внешность.

– Рэми, мы опаздываем! – крикнула Элеттра, взглянув на часы.

– Черт…

Все ученицы отправились на церемонию приветствия в центральный корпус, где располагался торжественный зал.

– Ну вот, опоздали…

– Да ладно тебе, Эл, еще полно свободных мест.

– Я хотела сесть на центральные, но эта чертова свита, как всегда, опередила нас.

– Посмотрите на ее недовольную физиономию. Я же говорила, что она мечтает, чтобы хоть раз в жизни ее задница оказалась в этом кресле, – хихикнула Никки.

– Бестолковая битва, – вздохнула Калли.

– Но зато как приятно в очередной раз выиграть, согласись? – ухмыльнулась Диана.

Когда в зал зашла Голди Маркс, директор школы, учащиеся одновременно встали. Голди встала в центре зала, кивнула, и девочки покорно сели.

Позади темнокожей пожилой женщины, что занимала должность главы «Греджерс», в ряд стояли все учителя школы.

– Добрый день, мои Совершенства! К сожалению для вас и к счастью для меня и многоуважаемых преподавателей, лето наконец-то закончилось. И теперь впереди насыщенные учебные будни.

Пока миссис Маркс вещала, Никки Дилэйн не смогла воздержаться от комментария:

– Голди выдернула волосок из своей бородавки.

– Никки, как ты смогла это заметить? – удивилась Диана.

– Да как это можно не заметить? Это же не просто волосок, это – антенна. Всякий раз, когда Голди подходила близко, я боялась, что она этим убожеством выколет мне глаз.

Девочки очень старались не засмеяться в голос, но это было неимоверно трудно. Вчетвером покраснели, из глаз потекли слезы, изо рта вырывались смешки. Даже дышать было невозможно при таких обстоятельствах.

– Никки, я тебя ненавижу, – сквозь смех сказала Калли.

– Остановитесь, я сейчас умру, – молила Джел.

– Я не могу… – задыхалась от смеха Диана.

– Кхм… Наша многоуважаемая четверка, разрешите мне продолжить?

Никки резко выдохнула, постаралась успокоиться.

– Извините, миссис Маркс. Разрешаем.

– Господи… Какое же невежество, – прошипела Элеттра.

Маркс уже не удивлялась выходкам Дилэйн. За столько лет она поняла: Никки совершенно неуправляемый человек. Единственный авторитет в ее жизни – это она сама.

– Я хочу представить вам вашего нового учителя по литературе. Знакомьтесь – мистер Эверетт.

Джераб, заметно волнуясь, подошел к Голди. Ученицы стали аплодировать. Джераб мельком осмотрел своих подопечных. Девушки прекрасны, действительно – золото. Их внешний вид, манеры, голоса – все соответствовало высокой планке «Греджерс». В «Блэкстоне» его ученики были разномастными, старались всячески проявить свою индивидуальность, но в итоге все сливались в единую серую массу. А здесь… здесь все иначе. Они все похожи, но вместе с тем каждая из них – уникальна. Особенно – она. Бриллиант среди груды золота. Ее точно нельзя не заметить.

– Симпатичный, – сказала Джел.

– Просто красавчик, – подключилась Калли.

– Диана, одолжи мне свое изысканное бельишко. Похоже, у меня тоже появился повод, – разомлела Никки.

Но Диана была явно не в восторге, и девочки сразу это заметили.

– Ты чего? – спросила Никки.

– Это тот самый нищеброд.

– Он смотрит на тебя! – воскликнула Калли.

Джераб действительно не сводил глаз с Дианы. Он был солидарен с Алессой. Никакой она не бриллиант. Скорее грязный камень. Типичная малолетняя стерва, которая прилюдно его унизила. Ей не место среди этих благородных девушек.

– Кажется, кое-кто слетит по литературе, – тихо сказала Никки.

– Ну что ж, мои Совершенства, добро пожаловать в новый учебный год школы «Греджерс»! Поздравляю вас! – завершила свою торжественную речь Голди.

Глава 2