Интроверты

Кроме того, Джойс поняла, как помочь дочери справляться с интригами в классе и на игровой площадке. Однажды Изабель была обеспокоена тем, как ей разделить свое время между тремя подружками, не очень хорошо ладившими друг с другом. «Моим первым желанием, – рассказывает Джойс, – было сказать ей: не беспокойся об этом! Просто играй с ними со всеми! Но теперь я понимаю, что у Изабель другой характер. Ей трудно придумать стратегию для поддержания контактов со всеми тремя девочками одновременно. Поэтому мы с ней обсуждаем, с кем она будет играть и когда, даже репетируем, что она может сказать своим подружкам, чтобы сгладить ситуацию».

В другой раз, когда Изабель была немного старше, она расстроилась из-за того, что ее подруги сели за двумя разными столами в школьной столовой. За одним столом устроились более спокойные подруги, за другим – одноклассницы из числа экстравертов. Изабель описала вторую группу так: «Они вели себя очень шумно. Все время разговаривали, толкались – бррр!» Но ей все равно было грустно, потому что ее лучшая подруга Аманда любила сидеть за «сумасшедшим столом», хотя она дружила и с девочками, которые сидели за «тихим столом». У Изабель было такое чувство, словно ее разрывают на части. С кем же ей сесть?

Джойс сначала подумала, что сидеть за «сумасшедшим столом» веселее. Но она спросила Изабель, что предпочла бы она. Изабель минутку подумала и сказала: «Может, время от времени я буду садиться за один стол с Амандой, но все-таки мне нравится более спокойная обстановка, в которой я могла бы во время обеденного перерыва отдохнуть».

«И зачем тебе это делать?» – подумала Джойс, но не стала произносить свои мысли вслух. «Мне нравится твоя идея, – сказала она дочери. – А Аманда по-прежнему любит тебя. Просто ей нравится сидеть за другим столом. Но это не значит, что ты перестала ей нравиться. Тебе же нужно немного тишины, ведь ты в ней так нуждаешься».

По словам Джойс, понимание интроверсии помогло ей изменить методы воспитания, и теперь ей даже трудно поверить в то, что для этого понадобилось так много времени. «Когда я вижу, как Изабель пытается сохранить свою прекрасную истинную суть, я высоко ценю ее попытки, хотя окружающий мир, возможно, говорит ей, что было бы лучше сесть за другой стол. Глядя на тот стол глазами дочери, я понимаю, как меня могут воспринимать другие, поэтому мне нужно держать под контролем свои порывы экстраверта, чтобы не упустить возможности пообщаться с такими людьми, как моя любимая дочка».

Джойс начала больше понимать и ценить чувствительность своей дочери. «У Изабель душа зрелого человека, – говорит она. – Легко забыть, что она всего лишь ребенок. При разговоре с дочкой у меня не возникает ни малейшего желания использовать тот особый тон голоса, которым люди привыкли говорить с детьми, и я не подбираю слов специально для нее. Я разговариваю с ней точно так же, как с любым взрослым человеком. Она очень чувствительная, неравнодушная девочка. Она беспокоится о благополучии других людей и легко расстраивается. Все эти качества сочетаются в ней. И я люблю свою дочь за то, какая она есть».

Джойс – одна из самых любящих и заботливых матерей из тех, кого я знаю, но даже ей пришлось учиться правильно обращаться с ребенком из-за разницы в темпераментах. Может быть, между матерью и дочерью сложились бы более гармоничные отношения, если бы Джойс и сама была интровертом? Необязательно. У родителей-интровертов возникают другие проблемы: им могут серьезно навредить болезненные детские воспоминания.

Эмили Миллер, социальный работник в больнице города Энн-Арбор, рассказала мне о маленькой девочке Аве, своей пациентке[481 - Я провела несколько интервью с Эмили Миллер в период с 2006 по 2010 год.]. Этой девочке болезненная застенчивость мешала заводить друзей и концентрировать внимание во время занятий. Она начала рыдать, когда ее попросили присоединиться к группе детей, певших перед всем классом. После этого случая мама девочки решила обратиться за помощью к Эмили Миллер. Когда Эмили попросила Сару (успешного журналиста, пишущего о бизнесе) выступить помощницей во время лечения, Сара расплакалась. В детстве она тоже страдала от застенчивости и теперь испытывала чувство вины за то, что перенесла эту тяжелую ношу и на Аву.

«Я научилась это скрывать, но по-прежнему остаюсь такой же, как моя дочь, – объяснила она. – Я могу подойти к любому человеку и заговорить с ним, но только прикрываясь блокнотом журналиста».

По словам Эмили Миллер, реакция Сары не так уж нетипична для псевдоэкстраверта, ребенок которого – интроверт. Сара не только снова и снова переживает детский опыт, но и проецирует на Аву худшие из своих воспоминаний. Женщине нужно понять, что она – не Ава, хотя у них похожие характеры. На девочку оказывает влияние и отец, а также внешняя среда, поэтому ее темперамент не может не проявляться по-другому. Ава совсем не обязательно должна испытывать те же страдания, которые испытывала Сара. Допуская такую возможность, можно оказать девочке плохую услугу. При умелом воспитании Ава переборет застенчивость, и этот мелкий раздражающий фактор будет давать о себе знать не так уж часто.

Тем не менее, как утверждает Эмили Миллер, даже родители, которым до сих пор приходится работать над своей самооценкой, могут оказать огромную помощь своим детям. Советы взрослого, понимающего чувства своего ребенка, очень важны для маленького человека. Если ваш сын волнуется в первый день в школе, ему станет легче, если вы скажете, что и сами чувствовали себя так же, когда начали ходить в школу, и что до сих пор иногда испытываете такое чувство на работе, но со временем вам становится легче. Даже если ребенок не поверит, это будет для него сигналом, что вы понимаете его и принимаете таким, какой он есть.

Поставьте себя на место ребенка, чтобы понять, когда целесообразно поощрять его к преодолению страхов, а когда это может оказаться для него непосильной задачей. Например, Сара могла бы не просить дочь сразу петь перед всем классом – для Авы это слишком серьезное испытание. Но девочка могла бы справиться с собой и спеть кому-то наедине или перед группой близких людей, даже если поначалу и возражала бы. Иначе говоря, Саре необходимо понять, когда Аву можно подталкивать к каким-то действиям и насколько сильно следует давить на девочку.

Психолог Элейн Арон, о работе которой по теме чувствительности шла речь в главе 6 (#g6), выдвигает интересные идеи по этому поводу, рассказывая о лучшем отце из тех, кого она знает. У беззаботного экстраверта Джима две маленькие дочки[482 - Elaine N. Aron. Psychotherapy and the Highly Sensitive Person. – New York: Routledge, 2010. – Pp. 18–19.]. Старшая дочь, Бетси, пошла характером в него, а вот младшая, Лили, более чувствительна. Лили любит наблюдать за окружающим миром, но очень часто впадает в состояние тревоги. Джим – друг доктора Арон, поэтому он знает все об интроверсии и чувствительности. Он принял образ жизни Лили как должное, но не хочет, чтобы его дочь росла слишком застенчивой.

Элейн Арон пишет: «Джим твердо решил открывать перед ней все то, что может доставить удовольствие в жизни: волны океана, лазанье по деревьям, новые блюда, встречи всей семьи, футбол, покупка множества разной одежды вместо одной удобной и практичной вещи. Сначала Лили не очень нравилось получать новые впечатления, и Джим всегда уважал мнение дочери. Он никогда не заставлял ее ничего делать против воли, но умел быть весьма убедительным. Отец просто делился с девочкой своим видением ситуации – все эти занятия вполне безопасны и доставляют удовольствие, и в них есть нечто общее с тем, что ей уже нравится. Джим ждал, когда в глазах Лили зажжется огонек и она скажет, что хочет присоединиться к другим, хотя раньше девочка не хотела этого делать».

«Джим всегда очень тщательно анализировал все эти ситуации, пытаясь сделать все возможное, чтобы Лили не испугалась, а смогла на собственном опыте испытать, что такое удовольствие и успех. Иногда он откладывал событие до тех пор, пока дочь не была полностью к нему готова. И самое главное, отец всегда помнил, что есть внутренний конфликт его дочери, а не конфликт между ним и Лили. …Если сама девочка или кто-то другой делал замечание по поводу ее флегматичности или нерешительности, Джим тут же парировал, что делать все быстро и решительно не в ее стиле. У всех людей разные стили. Лили просто нравится делать все медленно, но верно. Джим знает, что его дочери свойственны такие качества, как стремление утешать слабых, если их дразнят, выполнять любую работу очень тщательно и замечать все, что происходит в семье. Кроме того, Лили – лучший футбольный стратег в команде».

Лучшее, что можно сделать для ребенка-интроверта, – это поработать с ним над его реакцией на все новое. Помните: интроверты чутко реагируют не только на новых людей, но и на новые места и новые события. Поэтому не принимайте осторожность ребенка в новых ситуациях за неспособность к общению. Он избегает новизны и чрезмерной стимуляции, а не контактов с другими людьми. Как мы убедились в предыдущей главе, уровень интроверсии или экстраверсии не связан ни с конформностью, ни с получением удовольствия от близких отношений. Дети-интроверты стремятся к общению так же, как и другие дети, разве только в меньших дозах.

Вы должны постепенно знакомить своего ребенка с новыми ситуациями и людьми, учитывая пределы его возможностей, даже если они кажутся вам неадекватными. В отличие от чрезмерной опеки или слишком сильного давления, такой подход позволяет воспитать ребенка более уверенным в себе. Дайте ему понять, что его переживания вполне естественны, но и бояться нечего – например: «Знаю, для тебя несколько необычно – играть с мальчиком, с которым ты никогда не встречался, но – бьюсь об заклад! – ему понравилось бы играть с тобой в машинки, если бы ты его пригласил». Приспособьтесь к темпу своего ребенка, не торопите его. Если он совсем маленький, в случае необходимости сами познакомьте его с другим ребенком. Оставайтесь рядом с игровой площадкой. Если же малыш слишком мал, мягко поддерживайте рукой его спину, делая это столько, сколько ваше присутствие ему необходимо. Когда ребенок идет на социальные контакты, дайте ему понять, что его усилия вызывают у вас восхищение: «Я видел, как ты вчера подошел к этим детям. Знаю, как это может быть трудно, и горжусь тобой».

Такой метод можно применить и по отношению к новым ситуациям. Представьте, что ваш ребенок боится океана больше, чем другие дети его возраста. Внимательные родители понимают, что это естественный и даже разумный страх – ведь океан действительно опасен. Но не допустят, чтобы их чадо провело целое лето в безопасном месте, на песочке. Тем не менее они не станут бросать малыша в воду в расчете на то, что он сразу же научится плавать. Родителям нужно подать знак, что они понимают беспокойство ребенка, и поощрять его делать маленькие шаги по преодолению страха. Может быть, им стоит несколько дней поиграть с ним на пляже, подальше от океанских волн, бьющихся о берег. Затем, в какой-то день, можно приблизиться к воде, посадив ребенка на плечи. В штиль или низкий прилив можно предложить ему окунуть в воду палец ноги, затем ступню, а потом войти в воду по колено. Не нужно спешить: каждый шажок – это огромный прыжок для маленького человека в его мире. Только тогда, когда ребенок наконец научится плавать в воде как рыба, наступит важный переломный момент в его отношениях не только с морем, но и со страхом.

Постепенно ваш ребенок поймет, что стоит пробить стену дискомфорта, для того чтобы получить доступ к тому веселью, которое ждет его по ту сторону. И он научится самостоятельно делать этот шаг. Доктор Кеннет Рубин, директор Центра по проблемам детей, взаимоотношений и культуры при Мэрилендском университете, пишет: «Если вы постоянно помогаете своему ребенку учиться контролировать свои эмоции и поведение и делаете это, успокаивая и поддерживая его, со временем вы заметите нечто удивительное: ваш ребенок молча убеждает себя в том, что ему тоже можно присоединиться к детям, которые весело проводят время»[483 - Kenneth H. Rubin. The Friendship Factor.]. Так малыш учится справляться со страхом и чрезмерной осторожностью».

Если вы хотите, чтобы ваш ребенок освоил эти навыки, позаботьтесь о том, чтобы он никогда не слышал, как вы называете его застенчивым – иначе он будет воспринимать это как ярлык, а робость как устойчивое качество своего характера, которое нельзя контролировать. Ваш ребенок и так прекрасно знает, что в обществе слово «застенчивый» имеет негативный оттенок. И самое главное, никогда не упрекайте ребенка в застенчивости!

По мере возможности, обучите ребенка навыкам самовнушения, пока он еще совсем мал и не успел усвоить стереотип социальной неуверенности. Подавайте малышу пример, встречая незнакомых людей спокойным, дружелюбным приветствием, пусть он обращается так же со своими друзьями. Мягко дайте ребенку понять, что, когда вы проводите время с другими людьми, ему лучше не говорить с вами шепотом и не дергать за штанину, чтобы сообщить о том, что ему нужно. Ребенку необходимо научиться говорить внятно и четко. Позаботьтесь о том, чтобы общественная жизнь доставляла ему удовольствие, подбирая компанию из неагрессивных, дружелюбных детей. Пусть ребенок играет с детьми младше его, если это вселяет в него чувство уверенности, или со старшими – если они его вдохновляют.

Если ваш ребенок не находит общего языка с каким-то сверстником, не принуждайте его к общению с ним. Пусть у него с самого начала сложится благоприятное впечатление о социальных контактах. Позаботьтесь о том, чтобы малыш входил в новые социальные ситуации постепенно. Например, собираясь на вечеринку по случаю дня рождения, заранее выясните, как она будет проходить, и обсудите с ребенком, как он поздоровается со своими ровесниками. («Сначала ты скажешь: “С днем рождения, Джоуи!”, а затем: “Привет, Сабрина!”») Вам лучше приехать в гости пораньше. Гораздо лучше прийти в числе первых: в этом случае у вашего ребенка сложится ощущение, будто остальные присоединяются к нему в том пространстве, которое он уже «освоил», и вам не придется вторгаться в уже сформировавшуюся группу гостей.

Если ваш ребенок волнуется перед началом нового учебного года, отведите его в школу, чтобы он увидел свой класс. В идеале было бы очень хорошо, если бы вы повстречались там один на один с учительницей или с другими дружелюбно настроенными взрослыми, например с директором, школьным психологом, дворником или работниками школьной столовой. Вы должны найти правильный подход, предлагая ребенку такой визит в школу. «Я никогда не видел твою новую классную комнату; почему бы нам не съездить и не посмотреть на нее?» Вместе с ребенком найдите помещение, где находится туалет, узнайте, как пройти от класса к столовой и где школьный автобус забирает детей после уроков. Позаботьтесь о том, чтобы во время каникул ваш ребенок хотя бы иногда играл с теми одноклассниками, с которыми у него сложились хорошие отношения.

Помимо всего прочего, вы можете научить своего ребенка простым социальным стратегиям, чтобы помочь ему справиться с некоторыми неловкими ситуациями. Убедите малыша в необходимости выглядеть уверенным, даже если он не чувствует уверенности в себе. Для этого вполне достаточно трех действий: улыбки, прямой осанки и зрительного контакта. Научите ребенка различать в толпе дружелюбные лица. Трехлетний мальчик Бобби не любил ходить в детский сад, потому что во время перерывов между занятиями все дети покидали безопасную среду класса и играли на крыше с детьми из старших групп. Бобби так боялся этого, что соглашался идти в детский сад только в те дни, когда шел дождь и нельзя было играть на крыше. Родители помогли сыну разобраться, с какими детьми ему нравится играть, и понять, что шумные группы старших мальчиков не должны портить ему удовольствия от игры.

Если вы думаете, что не справитесь самостоятельно или что вашему ребенку нужна дополнительная практика, попросите педиатра найти в вашем городе тренинги по навыкам коммуникации. Во время этих занятий ребенка научат, как присоединиться к группе детей, как познакомиться с ровесниками, а также как читать язык жестов и мимики. В группе по освоению навыков коммуникации малыш научится преодолевать самое сложное для него в социальной жизни – день занятий в школе.

Рассмотрим в качестве примера такую ситуацию. Октябрьским утром, во вторник, ученики пятого класса одной из муниципальных школ Нью-Йорка готовятся к уроку, тема которого – три ветви власти в правительстве США. Скрестив ноги, дети расположились на ковре в углу классной комнаты, ярко освещенной солнцем. Учительница сидит на стуле с учебником на коленях и объясняет основные понятия. Затем наступает время для проверки усвоения нового материала.

– В этом классе после обеденного перерыва остается так много мусора! – говорит учительница. – Под столами валяется жвачка, повсюду разбросаны пакеты от еды и сырные крекеры. Мы же не хотим, чтобы у нас в классе было грязно, не так ли?

Ученики согласно кивают.

– Сегодня мы вместе попытаемся решить эту проблему, – говорит учительница.

Она делит класс на три группы по семь учеников в каждой: группу законодательной власти – ее задача состоит в принятии законов, регулирующих поведение учеников во время обеденного перерыва; группу исполнительной власти, которая должна принимать меры, обеспечивающие соблюдение этих законов; группа судебной власти, задача которой – разработать систему наказания учеников, которые сорят в классе во время обеда.

Дети группами устраиваются за столами, расположенными тремя большими блоками. Передвигать мебель нет необходимости. Поскольку большая часть учебного плана рассчитана на групповую работу, столы в классе уже расставлены группами по семь столов в каждой. В классе возникает оживленный шум. Некоторые ученики, которым, казалось, было ужасно скучно во время десятиминутной лекции, теперь возбужденно обсуждают что-то с одноклассниками. Но не все.

Если вы смотрите на детей в целом, картина напоминает вам комнату, где весело резвится множество щенков. Но у вас сложится совсем другое впечатление, если вы обратите внимание на некоторых детей, таких как Майя, например, – рыжеволосая девочка с хвостиком, очками в проволочной оправе и мечтательным выражением лица.

В группе Майи («исполнительной ветви власти») все разговаривают одновременно. Но девочка пока не участвует в общем обсуждении. Саманта, высокая, полненькая девочка в пурпурной футболке, берет на себя роль лидера. Она вынимает пакет с бутербродом из своего рюкзака и объявляет: «Говорит тот, у кого в руках пластиковый пакет!» Ученики передают пакет по кругу; каждый, к кому он попадает в руки, высказывает свои идеи. Эти ученики напоминают мне детей из романа «Повелитель мух»[484 - Голдинг У. Повелитель мух. – М.: АСТ, Астрель, 2007. Прим. ред.], которые с чувством гражданского долга передают по кругу ракушку – по крайней мере, делали так, пока на острове не начался настоящий ад.

Майя выглядит обескураженной, когда пакет попадает ей в руки. «Я согласна», – говорит она, передавая пакет дальше, как горячую картофелину.

Пакет описывает три круга, и каждый раз Майя передает его следующему ученику, не произнося ни слова. В конце концов, обсуждение заканчивается. Майя выглядит встревоженной. Мне кажется, ее смущает то, что она не принимала участия в дискуссии. Саманта зачитывает список мер по обеспечению порядка, которые придумала группа в ходе мозгового штурма.

– Правило номер один, – говорит она. – Если вы нарушаете законы, то пропускаете перемену…

– Подождите! – перебывает ее Майя. – У меня есть идея!

– Продолжай! – говорит Саманта несколько нетерпеливо. Однако Майя, которая, подобно многим другим интровертам, очень чувствительна к малейшим признакам неодобрения, замечает резкие нотки в голосе одноклассницы. Она открывает рот, чтобы заговорить, но опускает глаза и бормочет нечто невразумительное. Никто не слышит, что она говорит. Никто и не пытается услышать. Самая крутая девочка в классе, выделяющаяся из толпы облегающей, модной одеждой, театрально вздыхает. Майя в замешательстве замолкает, а крутая девочка говорит:

– Саманта, теперь можешь продолжать читать правила.

Учительница просит участников группы исполнительной власти подвести итог своей работы. Все пытаются высказаться. Все, кроме Майи. Саманта, как обычно, берет бразды правления в свои руки; ее голос заглушает остальные голоса, и в группе не наступает тишина. В отчете Саманты нет особого смысла, но она выглядит так уверенно и благожелательно, что это не имеет значения.

Майя же сидит, согнувшись, в уголке, и большими печатными буквами снова и снова пишет в блокноте свое имя, как будто пытаясь восстановить свою идентичность – хотя бы для себя самой.

Немного раньше учительница Майи рассказала мне о том, что у этой ученицы живой ум и что она пишет очень интересные сочинения. Кроме того, девочка хорошо играет в софтбол. Майя доброжелательна к своим одноклассникам и предлагает помощь тем, кто отстает в учебе. Но тем утром не проявилось ни одно из этих положительных качеств.

Никому из родителей не было бы приятно узнать, что их ребенок получает такой негативный опыт во время учебы, общения с другими детьми и осознания самого себя. Майя относится к числу интровертов; она чувствует себя не в своей тарелке в шумном классе, где много раздражающих факторов и где уроки проводятся с участием больших групп учеников. По мнению учительницы Майи, девочка училась бы гораздо лучше в школе с более спокойной атмосферой, где она занималась бы вместе с другими детьми, «такими же трудолюбивыми и внимательными к деталям», и где на протяжении большей части дня она работала бы самостоятельно. Разумеется, Майе необходимо научиться заявлять о себе, но возможно ли это в обстановке, свидетелем которой я стала?

К несчастью, многие школы предназначены именно для экстравертов. Как утверждают известные специалисты в области образования Джил Беррасс и Лиза Кензиг, интровертам подходят иные методы обучения, чем экстравертам. Слишком часто «такому ученику ничем не помогают, кроме как постоянными советами стать более общительным»[485 - Jill D. Burruss, Lisa Kaenzig. Introversion: The Often Forgotten Factor Impacting the Gifted / Virginia Association for the Gifted Newsletter 21, no. 1 (1999).].

Мы забываем, что проводить обучение в больших классных комнатах – это не нерушимое правило. Учебный процесс организован так не потому, что этот способ лучше других, а потому, что он выгоден с точки зрения затрат. Куда нам девать своих детей, пока мы на работе?

Если ваш ребенок предпочитает работать самостоятельно и общаться с ровесниками только один на один, это не значит, что с ним что-то не в порядке – просто он не вписывается в существующую модель обучения. Хотя задача школы и заключается в том, чтобы подготовить детей ко взрослой жизни, слишком часто детей приходится готовить к выживанию в самой школе.

Нередко обстановка в школе оказывается совершенно неприемлемой, особенно для ребенка-интроверта, который любит много работать над интересными проектами и проводить свободное время с одним или двумя друзьями. По утрам школьный автобус открывает дверь и выплевывает толпу кричащих, толкающихся детей. На занятиях чаще всего происходит обсуждение материала в группе, во время которого учитель побуждает ребенка-интроверта высказываться. Затем этот ребенок обедает в шумной столовой, где ему нужно отвоевывать себе место за переполненным столом. У такого ребенка не остается времени для размышления или творчества. Построенный таким образом учебный процесс наверняка истощит его нервную систему, а не активизирует энергию.

Почему мы воспринимаем как должное подход к построению учебного процесса без учета индивидуальных особенностей детей, ведь мы прекрасно знаем, что свой рабочий процесс взрослые организуют совсем по-другому? Мы удивляемся тому, что дети-интроверты, не похожие на других детей, часто превращаются в уверенных в себе, счастливых взрослых, и объясняем это тем, что они изменились. Между тем, вполне возможно, что не они изменились, а окружающая среда стала более благоприятной. Став взрослыми, люди сами выбирают карьеру, спутников жизни, а также подходящий круг общения. Им не приходится жить в среде, куда их помещает кто-то другой. Исследования в сфере, получившей название «взаимного соответствия индивида и внешней среды», показывают, что люди преуспевают, когда они, по словам психолога Брайана Литтла, «имеют дело с профессиями, ролями и условиями, соответствующими типу их личности». Верно и противоположное: дети прекращают учиться при угрозе их эмоциональному миру.

Никто не знает этого лучше, чем Лу-Энн Джонсон. У этой женщины довольно жесткая манера общения. После окончания службы в военно-морских силах США, став учителем английского языка, она получила широкую известность тем, что обучала самых трудных подростков, работая в системе школьного образования Калифорнии. (Мишель Пфайффер сыграла ее в фильме «Опасные мысли».) Я навестила Лу-Энн в ее доме в Нью-Мексико, в городке с необычным названием Truth or Consequences («Правда или последствия»), чтобы больше узнать о ее опыте обучения разных детей.

Лу-Энн Джонсон лучше всего удается работать с очень робкими детьми, и это не случайно. Один из ее методов – рассказывать ученикам о том, какой застенчивой была когда-то она сама. В одном из самых первых ее воспоминаний в детском саду ее заставляли стоять на табуретке, потому что она любила сидеть в уголке и читать, а учительница хотела, чтобы она «участвовала в общественной жизни группы». «Многие застенчивые дети приходят в восторг, когда узнают, что их учительница была такой же застенчивой, как и они, – рассказала она мне. – Помню одну очень робкую девочку – она училась в моем классе в средней школе. Мама этой девочки поблагодарила меня за то, что я сказала ее дочери, что она достигнет больших успехов в жизни намного позже, поэтому не стоит расстраиваться из-за неблестящих результатов в школе. Эта женщина сказала, что мои слова полностью изменили взгляд ее дочери на жизнь. Только представьте себе: одно брошенное мимоходом замечание оказало сильнейшее влияние на впечатлительного ребенка».