От ненависти до любви…

– Тогда расскажи мне о клубе.

– Нет.

– Что?

– Нет.?– Диана изменила позу и чуть приоткрыла правый ящик стола.

«Уж не пистолет ли у нее там?» – подумал Оливер.

– Что ж, раз так, желаю тебе всего доброго.?– С этими словами Оливер встал и двинулся к двери, мысленно начав отсчет.

Досчитал он до пяти.

– Ладно, расскажу! Но учти: твое мнение меня не интересует.

– Тогда выкладывай. В конце концов, ты захотела со мной встретиться, а не я с тобой.

Диана медленно опустилась на стул.

– Живя с Фредериком, я многое узнала о карточной игре на деньги. И поняла: в выигрыше всегда остается тот, кто сдает карты.

– Дорогая моя, не ты первая пришла к такому выводу. Высококлассных клубов для джентльменов в Лондоне не меньше дюжины.

– Фредерик был заядлым игроком, и его безумное увлечение отняло у меня все. Но теперь, Оливер, настал мой черед. Мой клуб будет предназначен для сливок общества. А поскольку здание клуба «Монарх» уже продано какому-то купцу, решившему открыть магазин в Мейфэре, свой клуб я открою здесь, в Адам-Хаусе. Архитектура и поэтажный план дома почти идеальны: небольшая переделка – и получится именно то, что мне нужно. Работать у меня будут только женщины, образованные и привлекательные. Так что…

– Я понял, ты решила открыть бордель.

Щеки ее запылали.

– Ошибаешься! Я не собираюсь наживаться на сексе. Эта сторона жизни меня разочаровала.

Была ли это шпилька в его адрес или нет – Оливер не собирался обращать внимание на оскорбление и терять нить беседы.

– Теперь я понял, откуда взялась дама-дворецкий! Но на конюшне у тебя работает мужчина.

– Я не говорю, что мужчины совсем ни на что не способны. Выгребать навоз у них получается отлично. Ты бы, думаю, тоже справился.

– Так-то ты просишь денег? Я рассчитывал услышать что-то поинтереснее прямых оскорблений.

В этот миг Диана заколебалась. Всего на секунду – удар сердца, трепетание ресниц,?– но Оливер заметил. Подмечать чужие слабости и запускать в них когти было его ремеслом: еще недавно так он зарабатывал на жизнь. Но на этот раз Оливер ждал. Что бы ее ни волновало, рано или поздно она скажет ему об этом. Он умеет ждать. И дождется.

– Личная жизнь служащих меня не будет интересовать, если не нанесет ущерб репутации клуба. Так что – нет, я не открываю бордель. Но если кто-нибудь так подумает и из-за этого… заблуждения решит приобрести членство в клубе, я не буду против.

– Идеи у тебя любопытные, не спорю, однако никогда еще я не слышал, чтобы женщина открыла клуб, не связанный с сексом. И если думаешь, что, воплотив свою идею в жизнь, останешься любимицей света… Трудно даже описать, как ты заблуждаешься.?– Оливер достал и раскрыл свои карманные часы.?– Нет, дорогая. Все это звучит как какая-то блажь, а швырять деньги на дамские капризы я не собираюсь.

– И что могло бы тебя переубедить?

– Теоретически? Совместное владение, гарантированный процент прибыли, голос в управлении клубом. Возможность решать, какие игры мы предлагаем и кого принимаем в члены. На практике?.. Я уже был с тобой в постели, Диана. И повторять свои ошибки не собираюсь.

Она вздохнула.

– Надеялась, ты поймешь, что мне неважно, что думает обо мне свет – лишь бы продолжали меня обсуждать. И думала, ты поймешь, что твое мнение меня не интересует. Я начну свое дело, что бы ты об этом ни думал.

– Решимость – похвальная черта, дорогая, но она не гарантирует успеха в бизнесе.

– Мужчинам, которые сбегают из моей постели, сверкая пятками, я не позволяю называть себя «дорогая».

С этими словами Диана достала из приоткрытого ящика стола сложенный вчетверо лист бумаги. Оливер незаметно перевел дух: он все же ожидал, что оттуда появится пистолет или кинжал.

– И прежде чем снова притворишься оскорбленным и попытаешься улизнуть,?– продолжила она,?– прочти это.

Нахмурившись, он наклонился и потянул лист к себе.

– Если соберешься опубликовать мемуары о том, как я, по твоему изящному выражению, «улизнул», имей в виду, что и мне о тебе известно кое-что не слишком приятное. И потом, меня не так-то легко смутить.

Диана нетерпеливо щелкнула пальцами.

– Читай.

«У меня имеются письменные показания Тома Дюшампа о том, что 27 апреля 1816 года ты обыграл его и четырех других джентльменов в карты на 812 фунтов при помощи шулерских приемов».

«Убить ее… Просто убить! Только этого она и заслуживает».

Охваченный ослепляющей яростью, Оливер вскочил на ноги.

– Ах ты с…

Пистолет в ее руке заставил его прикусить язык, хотя и не заглушил гнев.

– Я знаю, что пристыдить тебя нелегко,?– спокойно произнесла Диана. Пистолет целил ему прямо в грудь.?– Но потерять репутацию честного игрока – совсем другое дело. Верно? Сядь.

Он уже готов был воспротивиться, но огонек в ее глазах подсказал: Диана не только спустит курок – она сделает это с наслаждением. Медленно, напряженно Оливер опустился в кресло.

– Надеюсь, ты подумала о том, как собираешься закончить нашу милую беседу,?– пробормотал он.

– Еще бы! Ни о чем другом не думала последние пять дней. С тех пор как услышала о смерти лорда Блейлока и как этот надоедливый Энтони Бенчли помог мне понять, насколько ценен для меня Адам-Хаус.

– Тогда переходи к делу.

– Все просто. Азартная игра отняла у меня многое. Но я хочу обратить этот порок себе на пользу. Что до тебя, Оливер, сначала я не думала о тебе как о партнере, но теперь, все взвесив, вижу, что твое участие будет мне очень полезно. В конце концов, именно благодаря тебе и Фредерику, я узнала, на что готовы мужчины ради призрачной надежды на выигрыш. И я знаю, как… как глупо полагаться на кого-то, кроме себя.

– Не слишком ли сложный план для того, чтобы послать меня ко всем чертям? Можно было прислать письмо. Быть может, я бы даже его прочел.

– Не будь глупцом! – оборвала его Диана. В резкости голоса на миг прорезались обуревающие ее эмоции.?– Ты меня интересуешь только по одной причине, точнее, по двум: ты много знаешь об азартной игре и тебя я могу… убедить мне помочь.

– Угрожая погубить мое доброе имя и добиться моего исключения из всех лондонских клубов? Едва ли это разумный ход.

Диана смерила его долгим взглядом.