Опасность тьмы

– Возможно. Что-то из этого окажется правдой, наверняка… Меня просто смущает – и смущало всегда, когда за дело брались профайлеры, что мы как будто составляем фоторобот, а потом ищем человека, который на него похож. Очень приятно иметь дело с настоящим фотороботом, когда у нас есть пара человек, которые на самом деле видели преступника. Но это не тот случай. Мне не хотелось бы, чтобы мы зафиксировались на этом «известном типе» и начали исключать всех тех, кто под него не подпадает.

– И что, в Лаффертоне у вас больше материала, с которым можно было бы работать?

Саймон не мог понять, всегда сержант Нелмс такая взвинченная или она просто невзлюбила конкретно его, но он попытался справиться с этой ситуацией так, как справлялся всегда, и по преимуществу успешно. Он обернулся к ней и улыбнулся – чуть заметной, дружеской улыбкой, которая предназначалась как будто бы только для нее.

– Ох, Салли, если бы… – сказал он.

Краем глаза он заметил, что Джим Чапмэн внимательно следит за каждым нюансом этого диалога.

Салли Нелмс заерзала на стуле, а в уголке ее губ мелькнула легкая тень улыбки.

Они сделали перерыв на обед, после которого Серрэйлер и Джим Чапмэн вышли из главного управления – здания 1970-х годов постройки с плоской крышей – чтобы прогуляться по довольно скучной дороге, которая вела в город. В Йоркшире не было солнца и, очевидно, не было лета. Небо было плотным и серым, в воздухе витал странный химический запах.

– Кажется, я не особо помогаю, – сказал Саймон.

– Я должен был удостовериться, что мы ничего не упустили.

– Дело дрянь. Вы сейчас в таком же тупике, как и мы.

– Хотя бы не так долго.

– Такие дела из тебя всю душу вытаскивают.

Они дошли до перекрестка с главной дорогой и повернули назад.

– Моя жена ждет тебя к ужину, кстати.

У Саймона сразу поднялось настроение. Ему нравился Чапмэн, но дело было не только в этом; он больше никого здесь не знал, сам город и его окрестности были ему незнакомы и выглядели крайне недружелюбно, а отель, в котором он поселился, был выполнен в том же стиле, что и главное управление полиции, и чувствовал он себя там примерно так же уютно. Он чуть было не удумал уехать в Лаффертон в конце рабочего дня, вместо того чтобы оставаться тут и ужинать дрянной едой в одиночестве, но приглашение в дом Чапмэна взбодрило его.

– Я хочу отвезти тебя в Хервик. Не знаю, как ты, но я могу получить полное представление о каком-либо месте, только как следует по нему послонявшись. У нас нет никаких свидетелей, ничего… но я просто хочу посмотреть на твою реакцию.

* * *

Серрэйлер и Чапмэн отправились в Хервик вместе с Лестером Хиксом, устроившимся на заднем сиденье. Хикс, настоящий угрюмый йоркширец, был небольшого роста и крепкого телосложения, у него была побрита голова, а также он имел некоторую склонность к шовинизму, которую Саймон и раньше замечал у северян. Несмотря на то что особым воображением он, очевидно, не обладал, он явно был здравомыслящим и уравновешенным человеком.

Хервик располагался на границе равнинного Йорка и развивался как будто бы стихийно. По окраинам города тянулась лента индустриальных районов, строительные склады здесь перемежались с мультиплексами, а центр города кишел комиссионными магазинами и дешевыми забегаловками.

– Что здесь с работой?

– Ее мало… Есть фабрика куриных полуфабрикатов, несколько больших колл-центров, но там сейчас сокращения – они нанимают работников удаленно, из-за границы, так дешевле. Большой цементный завод… а так все безработные. Так, ну вот мы и приехали. Это Пейнсли Роуд… Она пересекается с дорогой, которая потом переходит в шоссе, в паре миль отсюда. – Они медленно поехали дальше, затем свернули налево. – А вот тут дом Тайлера… номер 202…

Это была ничем не примечательная улица. Несколько маленьких домиков и полуразвалившихся коттеджей; ряды коммерческих помещений – магазин с прессой, кафе с едой навынос, букмекерская контора, прачечная; похоронное бюро с зашторенными окнами и здание с плоской крышей прямо за ним.

Тайлер жил через два дома от него. Красный кирпич был аккуратно выложен елочкой на том месте, где раньше располагался сад. Забора тоже не было.

Они замедлили ход.

– Скотт подошел бы к дому с этого конца… Он должен был идти от перекрестка.

Никто не обратил внимания на машину, медленно ползущую вдоль бордюра. Женщина толкала коляску, пожилой мужчина медленно ехал по тротуару в своем инвалидном кресле. На обочине друг дружку обнюхивали две собаки.

– Что за люди? – спросил Серрэйлер.

– Тайлеры? Он сантехник, она работает упаковщицей на курином заводе. Порядочные. Дети вроде тоже ничего.

– И как они?

– Отец ничего особо не говорит, хотя винит себя за то, что не подобрал парня на машине.

– Родители Скотта?

– Готовы глотки друг другу перегрызть… Но, мне кажется, так было всегда. Я так понимаю, что весь груз заботы о семье лег на плечи его сестры.

– И ей…

– Тринадцать, переходящие в тридцать. Здесь Скотт должен был свернуть… эта дорога ведет к его дому. Он в небольшом тупике где-то в двухстах ярдах отсюда, в стороне от главной дороги.

– Его там не видели?

– Его вообще нигде не видели.

Еще одна унылая дорога из домов, скрытых за заборами или неухоженными живыми изгородями. Три огромных многоквартирных дома. Заброшенная баптистская церковь с заколоченными досками дверями и окнами. Движение не плотное, но имеется.

– Сложно поверить, что никто не видел мальчика.

– О, они его видели… Просто не придали значения.

– Значит, это должно было выглядеть нормально, не было никакой борьбы, как и когда забирали Дэвида Ангуса. Никто не упустит из виду, если ребенка будут насильно запихивать в машину.

– Кто-то, кого они оба знали?

– Оба ребенка не могли знать этого человека, это слишком невероятно. Значит, у нас два разных похитителя. Каждый из которых достаточно хорошо знаком ребенку, чтобы… – Саймон осекся. Они оба понимали, что договаривать эту фразу не имеет смысла.

– Это Ричмонд Гроув. Вот номер 7… последний справа.

Дома здесь сгрудились на одном узеньком участке земли. Саймон представил, насколько хорошо пропускают звук эти тонкие стены и насколько крошечные садики у эти людей на заднем дворе.

Чапмэн заглушил двигатель.

– Хочешь выйти?

Он медленно обошел машину. Занавески дома номер 7 были задернуты. Машины не было, как и других признаков жизни. Он задержал взгляд на доме, представляя, как мальчик со щелью между зубов выходит из этих дверей, перекинув сумку для бассейна через плечо, идет в сторону дороги… поворачивает налево… с радостным видом шагает дальше. Он обернулся. Мимо проехал автобус, но нигде поблизости вроде как не было автобусных остановок. Саймон вгляделся в серую дорогу. Насколько далеко ушел Скотт? Кто остановился рядом с ним? Что они сказали, чтобы убедить мальчика сесть к ним?

Он двинулся обратно к машине.

– Обрисуйте мне мальчика… Застенчивый? Смелый? Маленький или взрослый для своего возраста?

– Нахальный. Так про него говорят учителя. Но хороший. Он им нравился. Никогда не доставлял проблем. Много друзей. Немножко заводила. Поклонник футбола, болел за местную команду. Они называют их «Хаггис». Их логотип был у него на сумке, в полосочку.