Пойманный свет

– О господи!

Она тут же об этом пожалела. Чанс сузил красивые синие глаза и сжал губы в узкую полоску. Похлопав Сэма по спине, он уложил сонного ребенка в кроватку; то же самое Гвен сделала с Синди. Малыши немедленно уснули, а Чанс с матерью вышли из комнаты.

Тори последовала за ними, мысленно ругая себя. Она и так не нравилась мужчине, а он – ей. Так зачем было болтать и все усугублять?

В гостиной Гвен обернулась к Чансу:

– Раз дети спят, нам тут делать нечего. А нам с тобой не помешало бы пообщаться. – Она улыбнулась. – Отвези меня обратно в дом, и мы посидим там за рюмочкой бренди. Повар приготовит нам что-нибудь перекусить.

Чанс снова вынул ключи от машины из кармана джинсов и поймал взгляд Тори:

– Присмотри за детьми.

Она кивнула с огромным облегчением. Можно надеяться, что, пока они с матерью болтают, она успеет придумать способ вежливо уволиться, не поссорив свою мать и Гвен. Чанс не хотел с ней работать, а она не хотела работать на него – тут все просто. Но ей не хотелось усложнять отношения ее матери и Гвен из-за того, что она не справилась с работой няни.

После их ухода Тори расслабилась и отправилась осматривать коттедж. Прежде она была настолько занята Чансом и хлопьями, что толком его не разглядела. В глубине дома располагалось три спальни, но остальная часть дома имела открытую планировку. Стоя в желтой гостиной с кленовыми шкафчиками, бежевой плиткой на полу и столами из коричневого гранита, она видела всю гостиную и расположенную за ней маленькую библиотеку. Слева стол и стулья были расставлены в маленьком закутке, окруженном окнами так, что он был похож на веранду.

Этот дом был идеальным для молодой семьи или для молодоженов. Тори провела ладонью по гранитной поверхности стола. Сейчас она должна была быть уже замужем. Жила бы в таком вот уютном маленьком доме. Воспитывала своих детей. Но один день… один час… нет, одна минута все изменила. Вместо замужества, детей и карьеры она часами просиживала в больничной палате, разговаривая с женихом, который не мог ей ответить.

Она даже не была уверена, что он ее слышит.

Усилием воли прогнав мрачные мысли, она вышла в гостиную с большим кожаным диваном и креслами и огромным телевизором и повернулась вокруг своей оси.

Невероятно, что это место называют «коттеджем».

– Теперь вы еще и танцуете?

Она развернулась и оказалась лицом к лицу с вошедшим Чансом.

– Просто осматриваюсь. – Прижав ладонь к бьющемуся сердцу, она попыталась выровнять дыхание. – Я думала, что вы в гостях у мамы.

– Я не стану надолго оставлять детей с чужим человеком.

– Я не чужая. Наши матери дружат. Кроме того, я уже неделю живу с вашей матерью и работаю с персоналом особняка.

– За это время вы могли бы запомнить свое место.

Она втянула воздух. Вот так-то. Момент истины. Возможно, ей не придется придумывать, как бы вежливо уйти, – он уволит ее еще раньше.

Он жестом пригласил ее сесть на диван:

– Нам надо поговорить.

Смирившись с ситуацией, она подчинилась. Он уселся в одно из кресел:

– Вы поступили недопустимо, когда высказали сомнение в моем подходе к режиму детей.

Она поморщилась:

– Я не выражала сомнение, просто сказала «О господи».

– Это еще хуже. Все равно что сказать «Эй, Чанс, ты все делаешь не так».

– Извините.

– Это мои дети. Я провел с ними наедине две недели. И хотя я не совершенство, но мне не нужны постоянные напоминания о том, что я не всегда знаю, что делаю.

Она подняла голову. Он не знает, что делает?

– Я не нанимал няню, потому что хочу сам воспитывать своих детей. Но я готов дать вам шанс, потому что, честно говоря, помощь мне пригодится. Кроме того, я тут не навсегда. Просто приехал в гости.

Просто в гости? Она еще больше навострила уши. Если он приехал не насовсем, а в гости, то это временная работа. Это не серьезный карьерный шаг, и она не оставляет Джейсона. У нее просто временная подработка. У нее даже голова закружилась от облегчения.

– Но должен сказать, что если вы собираетесь меня критиковать, то все закончится прямо сейчас.

Оценивая свое положение в новом свете, Тори рассматривала Чанса и начинала понимать его положение. Гвен сказала, что мать близнецов оставила детей с ним и отказалась от них, – отсюда его недоверие. Он не хочет заводить няню, чтобы растить детей самостоятельно. Это прекрасно. Но он не знает как. И из-за промахов он резко реагирует на критику.

Он не брюзга, просто слишком чувствительный папаша, которому нужна помощь. Быть таким помощником совсем неплохо.

– Все понятно?

– Да.

– Отлично.

И в эту секунду кто-то из детей начал плакать. Чанс поднялся из кресла. Тори тоже встала. Может, она и не увольняется, но работа была далека от идеальной. Она пока не знала, как дать ему совет и не задеть.

По дороге к детской Чанс сказал:

– Единственная причина, по которой я, может быть, – подчеркиваю, может быть, – не возражаю против вашего присутствия: я не могу заставить Сэма и Синди спать больше двадцати минут, а когда они просыпаются, то не отлипают от меня, ни минуты не оставляют в покое.

– Вы две недели держите их на руках?

– Практически. Иногда они играют на полу.

– А как же работа?

– У меня своя строительная компания, так что первую неделю я мог делать что хочу. Но когда понял, что дети занимают все мое время, то передал работу управляющему.

Она поймала его взгляд. Синие глаза были уже не сердитыми, но настороженными.

– Вы так долго не протянете.

Он подавил смешок:

– Шутите?

– Но няню нанимать не хотите.