Быть только твоей

– Можешь принести нам чаю?

Кейт ответила: «Конечно, заодно захвачу немного печенья», – и вышла.

Пока она отсутствовала, девочка увлеченно расставляла на столе маленькие чашки и блюдца.

Не глядя на отца, она сказала:

– Это мой полдник.

– А я думал, ты ешь печенье сколько влезет.

Триша вскинула глаза на отца:

– Есть много сладкого – вредно.

Макс рассмеялся, догадавшись, что она, скорее всего, слово в слово повторила фразу, услышанную от матери.

Он устроился на крошечном стульчике поудобнее. Триша тоже села за стол. С полминуты стояла тишина, и Макс запаниковал. Вдруг он не годится в отцы? Как нужно вести себя со своим ребенком, если только что с ним познакомился?

Кейт вернулась, неся чайник и блюдце с тремя печеньями. Она заправила волосы за уши, отчего взгляду Макса открылась ее стройная шея. Он опустил глаза ниже, к обтянутой майкой груди Кейт, а затем к видневшейся между майкой и джинсами полоске обнаженной кожи. Дыхание тут же сбилось. Макс смутился, ощутив неожиданно охватившее его желание. Черт, почему его так влечет к женщине, на которую он так сердит?

– Одно печенье для тебя, два – для твоего папы.

Триша вздохнула:

– Это потому что он больше меня.

– Вот именно.

Девочка протянула блюдце Максу. Он взял одно печенье и спросил у Кейт:

– А тебе печенья не достанется?

Собирая разбросанные игрушки, она ответила:

– Я не голодна. К тому же это не мое чаепитие, а твое и твоей дочери. Так наслаждайся им.

Триша начала разливать «чай». Не будучи уверен в чистоте пластмассовых чашек, Макс вопросительно взглянул на Кейт.

– Могу я поинтересоваться, когда эту посуду последний раз мыли?

Она весело рассмеялась:

– Мы моем этот сервиз после каждого чаепития Триши.

Осторожно отпив глоток, Макс обнаружил, что в чашке – виноградный сок. Он по цвету напоминал чай.

– Вкусно, – похвалил он.

– Это любимый чай королевы, – отозвалась Триша.

– Королевы?

Девочка указала на пустой стул:

– Она приходит на каждое чаепитие.

Чувствуя себя не в своей тарелке и не зная, что сказать, Макс посмотрел на Кейт. Но она собирала игрушки. Или делала вид, что занята их уборкой. Набрав полную охапку, она свалила игрушки в кучу в углу комнаты. Макс удивился было, почему она не положила их в ящик для игрушек, но тут же вспомнил: ведь Кейт и Триша живут не здесь. Их дом где-то очень далеко, и Макс вряд ли когда-нибудь встретится с ними случайно на улице. Так почему у Триши тут столько игрушек?

Он похлопал по пластмассовому столику:

– Это все новое?

– Купили на второй день как приехали сюда, – пояснила Кейт. – Нам с Тришей нужно было отвлечься.

– Э-э-э… Мне очень жаль, что с твоим отцом такое случилось…

– Он выздоровеет, но неизвестно, сколько еще ему придется пробыть в больнице. – Кейт потянулась за очередной игрушкой. – Поэтому мне пришлось взять трехмесячный отпуск за свой счет, чтобы помочь маме. Маленькая девочка не может так долго без игрушек, так что мы купили кое-что для Триши.

– Выходит, вы пробудете здесь три месяца?

Кейт взяла с дивана еще одну игрушку.

– Ага.

Так у него есть время! Блаженные, счастливые три месяца! Значит, Тришу нужно развлекать?

– Знаешь, Кейт, если тебе понадобится поехать в больницу к отцу или еще куда-нибудь без Триши, я буду рад присмотреть за ней.

– Спасибо, но мы ведь с тобой договорились: ты встречаешься с дочерью в моем присутствии.

Максу сразу было ясно, что попытка окажется неудачной, но нужно ведь показать Кейт, что он готов всячески ей помогать.

– Может, Трише еще что-нибудь нужно?

Кейт обернулась:

– Она перед тобой. Спроси сам.

Макс ощутил раздражение. Он старается вести себя приветливо, а Кейт так груба с ним. Это ее вина, что он чувствует себя сейчас так неловко. Пришлось еще раз себе напомнить, что нужно сохранять самообладание, запастись терпением и не винить Кейт за недоверие. Как бы несправедливо это ни казалось Максу, надо играть по ее правилам.

Он повернулся к дочери:

– Хочешь чего-нибудь еще?

– Пони!

Кейт рассмеялась. Макс хоть и не имел опыта отцовства, зато прекрасно умел вести переговоры.